Лиза Клейпас - Незнакомец в моих объятиях Страница 3

Артур и Джанет преподнесли ей картину как свидетельство своей исключительной щедрости, но Лара знала, что они рады избавиться от всякого напоминания о том, кому до недавнего времени принадлежал титул. Она приняла портрет без особого энтузиазма, признавая тем самым, что Хантер был частью ее прошлого. Он изменил течение ее жизни. Возможно, наступит день, когда время смягчит ее воспоминания и она повесит портрет на видном месте.

На картине в окружении собак был изображен крупный мужчина плотного телосложения, небрежно сжимавший в громадной ладони приклад любимого ружья. Хантер был красив, с густыми золотисто-каштановыми волосами, выразительными темными глазами и надменным выражением лица.

Минуло три года с тех пор, как он отплыл в Индию с дипломатической миссией. Как держателя акций Ост-Индской компании, имеющего некоторый политический вес, его назначили советником при администрации компании в Индии.

На самом деле он принадлежал к числу молодых бездельников, жаждущих присоединиться к толпе праздных гуляк и дебоширов, обосновавшихся в Калькутте. Там они жили подобно королям, предаваясь бесконечным увеселениям и оргиям. Поговаривали, что в каждом доме имелось не меньше сотни слуг, старавшихся удовлетворить любую прихоть хозяина. Более того, Индия представляла собой рай для приверженцев экзотических развлечений, что являлось непреодолимым соблазном для человека типа Хантера.

Вспоминая, с каким энтузиазмом муж уезжал, Лара печально улыбнулась. Хантер был несказанно рад покинуть ее. Англия порядком надоела ему, так же как и их брак. Не оставалось ни малейших сомнений в том, что они с Ларой совершенно не подходят друг другу. Жена, как однажды выразился Хантер, – лишь досадная необходимость, предназначенная для того, чтобы вынашивать детей. Неспособность Лары забеременеть глубоко задевала его самолюбие. Мужчине, который так гордился своей силой и жизнеспособностью, трудно было смириться с отсутствием детей.

Взгляд Лары упал на кровать, и сердце болезненно сжалось, когда она вспомнила ночные визиты Хантера, тяжесть его крупного тела, болезненное вторжение, которому, казалось, не будет конца. Она восприняла как величайшую милость тот факт, что он начал избегать ее и посещать других женщин для удовлетворения своих потребностей. Лара не знала более сильного и полного жизни человека. Она вполне могла поверить, что он единственный уцелел при кораблекрушении.

Хантер настолько подавлял всех вокруг, что Лара физически ощущала, как увядает и сохнет ее душа в течение двух лет, которые они прожили вместе. Она благодарила судьбу, когда он отправился в Индию. Предоставленная сама себе, Лара занялась местным приютом для сирот, отдавая все свое время и внимание улучшению условий жизни детей. Сознание собственной необходимости приносило ей такое удовлетворение, что она стала посещать больных и престарелых, организовывать благотворительные акции, даже пыталась заниматься сватовством. Лара опечалилась, получив известие о смерти Хантера, но не тосковала по нему.

И совсем не желала, виновато призналась она себе, возвращения мужа.

В течение трех последующих дней ни от мистера Янга, ни от Хоуксвортов не поступало никаких известий. Лара со всем усердием предавалась своей обычной деятельности, но по Маркет-Хиллу поползли слухи, порожденные взволнованными пересудами слуг из Хоуксворт-Холла.

Первой с визитом явилась сестра Лары – Рейчел, леди Лонсдейл. Черное лакированное ландо остановилось у ворот, и Рейчел пришлось выйти и самостоятельно добираться по тропинке к дому. Хотя Рейчел была моложе Лары, она производила впечатление старшей – благодаря высокому росту и свойственному ей мягкому достоинству, с которым она держалась.

Когда-то они считались самыми очаровательными сестрами в Линкольншире, хотя Лара считала, что красота Рейчел затмевает ее собственную. Рейчел обладала классическими чертами лица, большими глазами, маленьким, как бутон розы, ртом и изящным, слегка вздернутым носиком. В сравнении с ней лицо Лары казалось скорее круглым, чем овальным, рот был великоват, а прямые темные волосы, яростно сопротивлявшиеся щипцам для завивки, норовили ускользнуть из плена шпилек.

Встретив сестру в дверях, Лара с радостью пригласила ее в дом. В дорогой одежде, с затейливо причесанными каштановыми локонами, Рейчел источала нежный аромат фиалок.

– Дорогая Лариса, – заговорила она, оглядываясь вокруг, – ответь мне в тысячный раз, почему ты отказываешься переехать к нам с Терреллом? У нас дюжина пустующих комнат, и тебе будет намного удобнее…

– Благодарю тебя, Рейчел. – Лара обняла сестру. – Но я не могу жить под одной крышей с твоим мужем. Я не в состоянии притворяться и терпеть человека, который не способен оценить тебя по достоинству. И я совершенно уверена, что лорд Лонсдейл разделяет мою неприязнь.

– Ну, не так уж он плох…

– Он отвратительный муж, как бы ты ни пыталась это отрицать. Лорд Лонсдейл ни с кем не считается, кроме себя, и никогда не будет считаться.

Рейчел задумчиво нахмурилась, усаживаясь у очага.

– Иногда мне кажется, что Хоуксворт был единственным человеком, к которому Террелл испытывал искреннюю привязанность.

– Они были сделаны из одного теста, – согласилась Лара, – за тем исключением, что Хантер по крайней мере никогда не поднимал на меня руку.

– Это случилось всего лишь раз, – возразила Рейчел. – Мне не следовало рассказывать тебе об этом.

– Едва ли в этом была необходимость. Синяк на твоем лице сам за себя говорил.

Они помолчали, вспоминая эпизод двухмесячной давности, когда лорд Лонсдейл во время ссоры ударил Рейчел. Потребовалось немало времени, чтобы исчезла синева на щеке и вокруг глаза Рейчел. Она отсиживалась дома, дожидаясь, когда можно будет показаться в обществе, не опасаясь вызвать разные толки. Теперь Рейчел утверждала, что лорд Лонсдейл глубоко сожалеет, что вышел из себя до такой степени. Она заявила, что прощает его, и надеялась, что Лара поступит так же.

Однако Лара не считала возможным простить человека, обидевшего сестру, и опасалась, что нечто подобное может повториться. Ей вдруг захотелось, чтобы Хантер оказался жив. Несмотря на все свои недостатки, он никогда бы не опустился до того, чтобы ударить женщину. Хантер недвусмысленно дал бы понять Лонсдейлу, что подобное поведение недопустимо. И тот, возможно, прислушался бы к нему, ибо Хантер принадлежал к числу немногих избранных, кого Лонсдейл уважал.

– Я приехала совсем не для того, чтобы обсуждать эту тему, Лариса. – С выражением любви и сочувствия во взгляде Рейчел наблюдала, как старшая сестра усаживается рядом на обитую тканью скамеечку для ног. – Я слышала о лорде Хоуксворте. Скажи мне.., он действительно возвращается к тебе?