Оливия Уэдсли - Маленькие радости Страница 3

Тут можно читать бесплатно Оливия Уэдсли - Маленькие радости. Жанр: Любовные романы / Исторические любовные романы, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Оливия Уэдсли - Маленькие радости читать онлайн бесплатно

Оливия Уэдсли - Маленькие радости - читать книгу онлайн бесплатно, автор Оливия Уэдсли

– Уинфорд, знаешь, надо бросить все это. Надо считаться с детьми. Ваш образ жизни совершенно не подходит для воспитания детей. Затем ваше положение, имя, репутация – ради бога, дорогой мой, необходимо остановиться.

Он поднялся и стал ходить взад и вперед по небольшой комнате с ее дешевенькой блестящей обстановкой, с которой не убиралась пыль, и с плохонькими цветными картинками на пестрых стенах.

Чувство раздражения и печали росло в нем по мере того, как он оглядывался вокруг.

Уинфорд исподтишка наблюдал за ним. Он не был пьян, но уже выпил и терпеливо забавлялся всем происходящим. После целого часа труда и бесполезных разговоров Чарльз ушел. Он направился к старому лорду Скарну, отцу Эвелины. Тот уныло сидел один в большой гостиной. Он с усмешкой слушал скорбные и пылкие речи Чарльза.

– Вы полагаете, что можете что-нибудь поделать? Вы хотите моей помощи? Милый Чарльз, вы добиваетесь невозможного. Сильного человека, как бы дурен он ни был, можно образумить и уговорить, слабый же грешник, который находит удовольствие в своих пороках, глух ко всем призывам, пусть самым красноречивым. Тюрьмы переполнены людьми, которые провинились раз, – неизменное доказательство бесполезности примеров и убеждений в тех случаях, когда слабость и порок действуют заодно. Слабость располагает иногда силой более страшной, чем любая грубая сила, – вот почему она так непобедима.

Он подвинулся вперед в своем кресле, и глаза его заблестели под нависшими густыми бровями.

– Я виделся с Эвелиной два года тому назад в Симле, – сказал он. – Я поехал туда, потому что до меня дошли слухи обо всем этом. Я думаю, что с ней одной я справился бы, но вместе с Уинфордом они легко насмеялись над моей силой. Я говорю вам, Чарльз, две слабые, но упрямые натуры совместно обладают дьявольской силой. Нет силы в такой мере несокрушимой, как упрямая слабость. Я поставил крест над ними обоими.

– Но ведь вы не можете оставить их в таком положении? – пробормотал Чарльз.

– Я пробыл в Симле шесть месяцев, – произнес тот мягко, – и Эвелина – мое единственное дитя.

Чарльз в унынии направился домой. На пороге он встретил свою жену. Он вошел за ней, поднялся в ее будуар и начал рассказывать о своих двух визитах.

– Ужасно, унизительно! – восклицала она от времени до времени, когда он с точностью описал ей гостиницу и состояние брата и невестки. – Бесстыдство! – сказала она с раздражением.

Ее яркое лицо покрылось густым румянцем. Она была очень крупной женщиной с приятной, но полной фигурой. Ее светлые волосы и голубые глаза придавали ей молодой вид, но моложавость скрадывалась резким выражением рта. Люди обыкновенно описывали ее как «веселую, добродушную женщину», но такие отзывы основывались главным образом на ее фигуре и красках. Существует обычная ошибка приписывать хороший характер людям крупного сложения – ошибка, исходящая, надо думать, из того предположения, что телесные размеры соответствуют душевным качествам. По отношению к леди Сомарец эта теория была безнадежно ложной. Она была велика телесно, но низка нравственно, и, так как отношение к жизни определяется, к несчастью, характером, а не легкими и горлом, она склонна была гораздо чаще проклинать, чем благословлять.

– Необходимо что-нибудь сделать для них, – печально вымолвил Чарльз, теребя усы, с грустью в глазах. – Необходимо сделать что-нибудь, Гетти.

– Ты говоришь, там есть дети? – спросила она резко.

– Двое: мальчик и девочка – славные детки, я думаю.

– Мы можем еще иметь собственных детей, Чарльз, – ответила ему жена холодно.

Он сконфуженно пробормотал что-то вроде извинения.

Несмотря на первую неудачу, месяц спустя он снова повторил брату свое предложение насчет детей, но и на этот раз встретил отказ.

Уинфорд не хотел расставаться с детьми. Они были как раз достаточно взрослыми, чтобы забавлять его, а в те редкие моменты, когда он бывал трезв, он нуждался в том, чтобы забавляться. Его брату оставалось только одно – он погасил долги и прекратил непрерывное выкачивание мелких сумм, обеспечив Уинфорда небольшим еженедельным пособием.

После этого он постарался забыть об Уинфорде. Почти с облегченным сердцем узнал он, что тот опустился до Шеперд-Буша, а потом поселился на какой-то грязной задней уличке. Ему казалось, что это уже последняя ступень. Может быть, там он закончит жизнь, и тогда можно будет взять несчастных детей и дать им надлежащее воспитание. Но Уинфорд не умирал. Он продолжал жить, соединяя два дня жизни, на которые хватало получаемого пособия, с пятью днями тягостного прозябания, в продолжение которых он с трудом добывал выпивку и выслушивал пьяные жалобы своей жены.

Дети становились тогда источником утешения.

Когда прекращалась головная боль, исчезали видения и поглощающая жажда не охватывала его со всей своей силой, он беседовал с ними и нежно посмеивался над их поражающим невежеством и испорченной речью, рисовал для них картинки. Он был бы блестящим художником: чувство красок было у него поразительное, его рука, какой бы неустойчивой и дрожащей она ни была, всегда была верна линии. Он был художником по натуре.

Тони и Фэйн, в своих отрепьях, сидели тогда рядом с ним и, зачарованные, смотрели на чудеса, которые вырастали на стене и на клочке бумаги при помощи цветного мелка и карандаша. Он еще разговаривал с ними по-французски, в то время как их мать, развалившись, по обыкновению, на постели, читала газеты и бессмысленно смеялась над их тайными забавами. Его произношение отличалось той чистотой, которую он впитал в течение двухлетнего пребывания, еще мальчиком, в Париже.

Он пел им очаровательные французские песенки, закинув голову и с веселым смехом в воспаленных голубых глазах.

Тони любила его так, как только она могла любить кого-нибудь и что-нибудь, кроме еды. Фэйн, со своим непрямым характером, удивлялся отцу и побаивался его. Для него он был тем, чем можно похвастать на улице. Мать почти не замечала детей. Она перестала быть матерью и даже женщиной и стала существом, исполненным жажды, глухим и слепым умственно и нравственно ко всему другому, – жалкая пародия на то, что было когда-то божественным созданием. «Моя старуха уже хватила», – говорил Фэйн, а Тони соглашалась и ругала свою мать. Она не любила ее, но и не боялась, как боялся Фэйн. Он вообще боялся многих вещей. Лгать и воровать он всецело предоставлял Тони, и она исполняла и то и другое в зависимости от обстоятельств и в меру требований. Когда их заставляли, они ходили в школу и удирали оттуда, как только могли. Они были постоянно голодны. Казалось, что питье нужно всегда, еда же так редко, что дети могли сосчитать те дни недели, когда бывал обед.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.