Гейл Бак - Искусство обольщения Страница 3

– Салли, поймите, я – почти старая дева. По возрасту я уже не гожусь в невесты, и мне не стоит ожидать престижных предложений. – Таким грубоватым юмором Верити пыталась поддержать дух присутствовавших.

Огюст выдавил из себя что-то похожее на стон, но не возразил, чего можно было бы ожидать от любящего брата.

Он был реалистом и понимал: общество, в котором они живут, руководствуется традициями и предрассудками, которым нужно подчиняться. Каждый год стайки юных девушек из учебного класса перелетали в гостиные и бальные залы, чтобы быть представленными высшему свету и найти женихов.

Верити было двадцать лет. Теперь она не могла ожидать выгодного брака. Хотя она была красива и имела прекрасные манеры, все же она была уже на два года старше большинства незамужних девушек. По законам общества она считалась «пассэ»[1].

Так было не всегда. Когда мисс Верити Уорт вышла в свет, у нее было несколько поклонников. Еще в ранней юности она отдала свое сердце и согласилась на предложение желанного жениха. Однако шла война, и ее жених вскоре погиб в сражении.

Хотя в следующие два года Верити не оставалась без мужского внимания, она так никого и не полюбила. – Ей нравилось выезжать, она любила встречаться с прежними подругами и знакомыми, принимала знаки внимания от мужчин – но никому не отдавала предпочтения.

– Ах, как бы я хотела, чтобы вы увлеклись тем милым мистером Кроуфордом, который был так очарован вами несколько месяцев назад, – сказала Салли, искренне переживая за Верити. – Даже учитывая то, что потом он эмигрировал в Америку и мы все скучали бы по вас, я уверена: он позаботился бы о вас достойным образом.

Верити рассмеялась, покачав головой.

– Глупышка вы, Салли. Я не приняла предложения мистера Кроуфорда, потому, что это было бы несправедливо по отношению к нему. Я сразу поняла, что мы не подходим друг другу.

– Тем не менее тогда бы ты была устроена в жизни с комфортом. Не могу поверить, что твое сердце не откликнулось на чувства ни одного из тех мужчин, которые предлагали тебе брак, – с неожиданным упреком сказала леди Уорт.

– Я понимаю, мама. Но уж такая я странная. Я не желаю просто «быть устроенной».

– Наверное, у тебя слишком высокие требования, Верити, – заметил Огюст и нахмурился. Ему не хотелось, чтобы его умная, милая, образованная сестра либо вышла замуж по необходимости, либо поступила в услужение. Более, чем она, он понимал: раз уж она переступила черту, отделяющую юную леди от юной женщины, которая поступает в услужение, то в будущем будет очень тяжело поколебать предрассудки общества и вернуть прежний статус.

На Верити всей своей тяжестью падет светский снобизм. Те, которые ранее ни в чем не находили порока у мисс Верити Уорт, станут с превосходством улыбаться при упоминании ее имени. Уж он-то знал светские нравы. Как бы он желал, чтобы Верити вышла замуж!

– Я никогда так не думала. И сейчас не думаю, хотя сейчас мне досадно, что я упустила все предоставленные мне возможности. – Верити всегда бывала откровенна.

Она не думала с печалью а своем незамужнем положении, потому что в глубине души надеялась: где-нибудь, когда-нибудь ее жизнь пересечется с жизнью мужчины, который пробудит в ее сердце любовь. Ей необходимо было только ждать; ее не тяготило ожидание.

Но теперь, когда отец ушел из жизни, понадобилось срочно принимать решение. Она желала помочь семье, и у нее был очень ограниченный выбор. Верити могла хладнокровно согласиться на лишенный любви союз с мистером Плимптоном, единственным соискателем руки в настоящий момент; либо могла так же спокойно решиться занять должность компаньонки.

Верити уважала мистера Плимптона, но все же решиться на брак с джентльменом, равным по возрасту покойному отцу, было нелегко. Без сомнения, мистер Плимптон сделал бы все возможное, чтобы помочь семье, если бы она попросила об этом, но Верити было невыносимо думать, что его помощь в дальнейшем обяжет ее к браку. Гораздо предпочтительнее для нее было поступить на службу и отодвинуть в будущее свою надежду встретить любимого человека.

Она не стала намекать на эту надежду всей семье, но просто сказала:

– У меня нет никакого стремления к самопожертвованию, как считает большинство из вас. Если бы даже не пострадали интересы Элизабет, то и тогда у меня был бы скудный выбор.

– Не стану скрывать от тебя, сестра, что у тебя есть вредная привычка сразу же обнажать корень проблемы, – проговорил Огюст.

– Значит ли это, что ты все же предпочтешь первый вариант браку с мистером Плимптоном? – со смехом спросила Верити.

Брат грустно вздохнул.

– Чарльз этого не одобрил бы, но я не вижу иного выхода, как предоставить тебе решать самой. Верити поднялась и обняла его.

– Дорогой мой Огюст. Ты в любом случае обязан признать: только я себе хозяйка. Леди Уорт утирала слезы.

– Не об этом я мечтала для тебя, моя дорогая. Но я вижу, почему ты выбрала свой трудный путь. Мистер Плимптон – очень достойный человек, но я никогда не одобряла столь неравных по возрасту браков. В особенности тогда, когда молодая жена вполне может смотреть на мужа сверху вниз в буквальном смысле.

Верити позволила себе улыбнуться.

– Может быть-, это дурно, но у меня всегда было подозрение, что мистер Плимптон этого вовсе не смущался.

Поскольку взгляд невысокого мистера Плимптона едва достигал груди и плеч Верити, все дружно рассмеялись.

– Верити! Как ты можешь говорить такое!

– В самом деле, пристало ли тебе? – упрекнула леди Уорт. Впервые за несколько недель она улыбнулась. Огюст нахмурился.

– Ты имеешь в виду, что этот джентльмен бросал на тебя оскорбительные взгляды? Если это так, то я…

– О, нет, нет, ничего такого. Едва ли можно обвинять беднягу в том, что его взгляд падает туда, куда ему позволила природа. Однако должна признаться, что не буду скучать по мистеру Плимптону. Не люблю, когда мне строят глазки.

– Но это же возмутительно! – воскликнул Огюст. – Если бы я когда-либо заметил… или Чарльз!..

– Ни к чему теперь гневаться, Огюст. Кроме того, я способна постоять за себя. Поверь, мистер Плимптон совершенно безопасен, – заверила Верити.

Как раз в этот момент вошел дворецкий и объявил о приезде вышеупомянутого джентльмена, и Огюсту пришлось проглотить слова возмущения, которые уже были у него на языке. Но вид его был столь суров, а манеры столь холодны, когда мистер Плимптон протягивал ему руку, что тот с тревогой подумал, уж не оскорбил ли он прежде чем-либо молодого священника.

– Дорогие леди, мне ни к чему спрашивать, как ваши дела. Вы все прекрасно выглядите, – сказал мистер Плимптон, приветствуя леди Уорт и миссис Салли Уорт, но одарил лучезарной улыбкой лишь Верити.