Стефани Лоуренс - Как узнать принца? Страница 3

Сью вприпрыжку припустила домой. Вот это уж она точно запомнит на всю жизнь.

Она прошла в заднюю калитку монастырского садика, пробежала по песчаной дорожке и вихрем ворвалась в маленький домик, где Хорес, мурлыкая себе под нос, вязал из прутьев ивы очередную метлу. Целый склад уже готовых метелок помещался под навесом позади домика, но Хорес настаивал на том, что метла — товар ходовой, не успеешь оглянуться, как будет нечем мести дорожки.

Седовласый садовник почти совсем оглох, но приучился ориентироваться на какие-то другие чувства и потому обернулся навстречу Сью почти в тот самый миг, как она вошла в домик.

— Это ты, малявка?

— Это я, ворчун.

— Как дела? И не вздумай кричать мне в ухо, как в прошлый раз. У тебя очень пронзительный голос.

— Вот спасибо, папа Хорес! А мне-то врали, что он у меня звонкий, словно птичьи трели…

— Во-во, я и говорю. Навроде дрели. Она тоже пронзительная.

— Меня уволили.

— Чего?

— Уволили!!! Рассчитали!!! Выгнали!!!

— Куда прыгнули?

— Ох, папа Хорес, я все-таки покричу вам на ухо. МЕНЯ УВОЛИЛИ!

— Ну и бес с ними, прости, Господи. Не зря старая Отти велела мне подготовить тебе правое крыло флигелька. Я врезал новый замок и повесил новые ставни. А сестра Долли уже постелила белье.

Сью подбирала рассыпавшиеся по полу ивовые прутья, с веселым ужасом пытаясь понять, как это удается сестре Отилии. Она опять все знает за день до того, как ей скажут!

— Иди, коза. Малышня ушла в парк со старшими девицами, так что мои старушки сейчас более-менее свободны. Расскажешь им все, да не хорохорься! Они ведь переживают за тебя. Вины твоей в случившемся нет, но каждой матери хочется, чтобы дитя прожило спокойную и гладкую жизнь. А у тебя целых три мамаши, чтоб я лопнул.

С этими словами Хорес отвернулся и снова занялся своими метелками. Сью чмокнула его в макушку, хихикнула в ответ на сердитое ворчание и отправилась на поиски сестер.

Каждый, кто попадал в сад монастыря святой Магдалены, неизменно в изумлении замирал на месте и недоверчиво оглядывался по сторонам. Казалось невероятным, что здесь могло быть так тихо, ведь за высокой каменной оградой раскинулся почти самый центр Лондона. Еще более невероятным казалось то, что здесь так много цветов и птиц. Англия вам не Карибский архипелаг, и, тем не менее, здесь цвели орхидеи, магнолии и гибискусы, дикий виноград обвивал все, что только мог обвить, а птицы просто-таки соревновались, кто громче и дольше пропоет. Одним словом, Господь Бог явно благоволил к маленькой католической обители, и все ее обитатели знали об этом и ценили подобное благоволение.

Сью прекрасно знала, где искать сестер. Долороса наверняка в бельевой, перекладывает накрахмаленные простыни сухими веточками лаванды и шепотом считает наволочки. Фелиция обложилась бумагами у себя в кабинете и сладко дремлет, вздрагивая и торопливо открывая глаза при каждом подозрительном шорохе. Отилия… нет, вот о сестре Отилии никогда нельзя знать заранее. Все зависит от того, какая из воспитанниц сейчас занимает ее мысли…

— Сью! Я тебя жду уже битый час.

Высокая, очень прямая, худощавая женщина с вечной выбившейся седой прядкой волос на виске. Сестра Отилия. Мама Отти. Единственная женщина на памяти Сью, кому монастырский наряд действительно к лицу. В том смысле, что ни в чем другом сестру Отилию представить невозможно.

— Ох, мама Отти, вы меня напугали! А я бегу к вам…

— Насколько я знаю, с прежним начальством ты распрощалась часа три назад.

— Я уже взрослая…

— Да, и никто с этим не спорит. Делай что хочешь, гуляй и развлекайся, но не забудь предупредить тех, кто о тебе волнуется. Твоя миссис Чаллонер сообщила мне обо всем по телефону. Они все страшно расстроены. Куда катится Англия! Одно из старейших заведений Лондона!

— Мама Отти, я думала, вы станете сердиться.

— Ты полагаешь, моя мечта относительно твоего будущего заключается в том, чтобы ты превратилась в засушенную училку младших классов?

— Мама Отти!

— Мы, к примеру, свою терпеть не могли. Ладно, это было давно, к тому же она была француженка. Сью, девочка, поверь, я вовсе не расстроюсь и не расплачусь, если в один прекрасный день ты скажешь мне, что решила стать актрисой варьете. Единственное, о чем я тогда тебя попрошу, так это подумать еще разок и все взвесить.

Сью ошалело смотрела на сестру Отилию, а та ехидно ухмылялась, глядя на девушку.

— Ладно. Довольно на сегодня. Где тебя все-таки носило?

— Да нигде. Гуляла по Лондону и чувствовала себя королевой мира. Такое солнце!

— Да, Господь не скупится на золото небес. Кстати, о золоте. Тебе заплатили выходное пособие?

— Мама Отти, я как раз хотела сказать…

— Девочка, тебе двадцать три года, ты человек с профессией, с опытом, с характером и с мозгами. Я не собираюсь спрашивать у тебя отчета, почему же ты все время оправдываешься?

Сью опустила глаза, на ее щеках пылал румянец.

— Я все истратила.

— Все?

— Все. Почти все. Остался один фунт.

— Что-то на память?

— О да! Это… круиз по океану. На «Королеве Виктории».

Сью выговорила это так небрежно, словно каждое лето ездила в круизы, и с некоторым ужасом замолкла. Сестра Отилия, конечно, продвинутая тетка, но не настолько же…

Достойная служительница Господа задумчиво кивнула и, к изумлению Сью, протянула медленно и мечтательно:

— Да, шикарный корабль! Белый, и красные шлюпки по бортам. А как блестели на солнце все эти иллюминаторы, поручни, снасти… Море было бирюзовым и гладким, что Темза, в небе ни облачка, и только высоко в небе чайки… Незабываемое зрелище!

— Мама Отти! Вы что, плавали вокруг света?

Мечтательное выражение исчезло, как и не было.

— А что в этом такого, мисс Нахалка? Ты думаешь, я всю жизнь утираю носы глупым девчонкам и выслушиваю жалобы учителей?

— Нет, просто я никогда не думала…

— И напрасно. Прекрасное занятие! Развивает мозги, делает хорошим собеседником, повышает шансы на счастливый брак…

— Мама Отти!

— Счастливый брак — это тоже очень важно, юная Сьюзан. Но не будем отвлекаться. Когда ты отплываешь?

— Через три дня. Автобус до Ярмута. Потом полгода — и я снова дома.

— Отлично. А из одежды у тебя джинсы, майка и еще одна майка. Драповое пальто в расчет не берем, ты плывешь в теплые края. Так, пока все ясно. Вот тебе деньги, отправляйся в «Харродс». Купишь себе белье, всякую летнюю дребедень и хороший чемодан.

— Мама Отти, я не могу это взять.

— Еще как можешь. Это твои деньги, не мои. Дотация от правительства за двадцать один год. Ты довольно богата, моя девочка, если ориентироваться на довоенные цены.