Эллисон Лейн - Разорившийся виконт Страница 3

– Что за неуважение к нашему дому, он ведь пачкает ковры!

– Обычно он делает это у себя, – объяснила Беатриса, с сожалением разглядывая испорченное платье кузины. – Но в этот раз, видимо, не успел, хотя его лакей строго за всем следит и напоминает мистеру Кроуфорду, когда пора удаляться в комнату. Почему же сегодня так получилось?

– Он вошел в гостиную, буквально рухнул мне под ноги, и его вырвало.

Беатриса кивнула.

– Видимо, это произошло из-за встряски.

Наверное, он искал где-нибудь пустое ведерко для угля. Я считаю, что теперь нам лучше проводить вечера здесь, наверху, а соседняя комната может послужить нам гостиной.

– Но почему я должна прятаться в собственном доме?! – возмутилась Мелисса, и слезы покатились по ее щекам. – Как будто я в тюрьме!

– Да, это несправедливо, – прошептала Беатриса, успокаивая девушку. – Но ведь Тоби не переубедишь. Беда в том, что нам некуда деться, иначе мы бы завтра же покинули этот дом. Хефлин перешел все границы, он – ненормальный! Представь себе, он только что приставал ко мне в моей же собственной комнате. Мне пришлось окатить его ледяной водой, чтобы он наконец отстал.

– Хефлин очень опасен, Беатриса. Каждый раз, когда он приближается, меня охватывает такой ужас! – призналась Мелисса. – И он прекрасно знает, что в случае чего Тоби и пальцем не пошевельнет, чтобы меня защитить. Удивительно, почему он еще сразу не применяет силу? Или он хочет постепенно меня изводить и наслаждаться моим страхом?

– Наверное, ты права, – согласилась Беатриса. – Некоторые люди обожают такие вещи.

– Скорей бы уж они убрались отсюда!

– Но подумай, Мисси, даже если в этот раз тебе удастся избежать его ловушек, он может приезжать к Тоби еще и еще. Кто будет тебя защищать? Тоби не в счет. Я думаю, тебе необходимо покинуть этот дом.

– Но мне некуда больше идти, – запротестовала Мелисса. – К тому же, если я уйду, мне придется нанять компаньонку.

– Подумай хорошенько, – посоветовала ей Беатриса. – Все эти компаньонки – пустоголовые дуры, которые неспособны защитить даже себя, не говоря о такой девушке, как ты. Они же, как слуги, палец о палец не ударят, если понадобится уберечь тебя от хищников вроде Хефлина. Ты должна уйти отсюда.

– Но куда? Я почти никого здесь не знаю, кроме соседей, в школу я никогда не ходила, а выйти замуж мне сейчас, наверное, не удастся.

– Но должны же у тебя быть какие-нибудь родственники?

– У меня есть бабушка, но после маминой смерти она и знать нас не хочет.

– Это родственница по маминой линии?

– Да. Моя бабушка – вдова маркиза Каслтона. У них было двое детей. В последний раз она к нам приезжала, когда мне исполнилось восемь лет. Я помню, бабушка была немного надменной, хотя ко мне всегда относилась очень хорошо. Но потом она обвинила папу в маминой смерти.

– А что случилось на самом деле? Твой отец иногда писал нам, но в детали этого происшествия особенно не вдавался.

Беатриса помогла кузине переодеться и лечь в постель.

– В конце концов, бабушкины упреки привели к тому, что он сам в это поверил.

– Ты думаешь, отец действительно убил твою маму?

– Ну, почти. Нашей семье вечно не хватало денег, особенно в тот год, когда мне исполнилось десять лет. В результате много слуг было уволено, а наш единственный конюх оказался прикован к постели после того, как его лягнула лошадь. Поэтому папа сам правил экипажем, когда они с мамой возвращались с летнего бала в Линкольне. Дорога предстояла долгая, и дедушка тоже взобрался на козлы, чтобы составить папе компанию. Оба были немного навеселе, но денег на гостиницу не было. Так вот, я подозреваю, что папа задремал, хотя сам он никогда ничего не рассказывал. Когда они спускались с Букового холма, экипаж перевернулся. Дедушка, падая, ударился о камни и тотчас же умер. Мама тоже сильно разбилась, но прожила на три дня больше. Папа остался цел и невредим.

– Так, значит, поэтому твоя бабушка считает его виновным?

– Да. Она не приехала на похороны, прислав гневное письмо, в котором обвинила папу в маминой смерти и заявила, что никогда больше не будет с ним разговаривать.

– Знаешь, Мисси, она все-таки твоя единственная близкая родственница. К тому же прошло восемь лет, твой отец уже умер, так почему бы ей тебя не принять? Я очень боюсь за тебя. Как ты будешь жить, когда я вернусь домой? Нельзя оставлять тебя на попечении брата, да к тому же в компании столь бесчестных людей.

– Что ж, пожалуй, я ей напишу.

– Объясни ей все, пусть она войдет в твое положение. Я думаю, ей будет неприятно знать, что ее внучка вынуждена жить в таких ужасных условиях. Может, она смягчится и пригласит тебя.

– Ты права. Лучше я буду играть роль любящей внучки, чем оставаться здесь, – согласилась Мелисса. – Со мной ей будет веселее. Но я боюсь, что она не в состоянии меня содержать, ведь, насколько мне известно, она не намного богаче нас. Я хочу только одного: удачно выйти замуж, но ты понимаешь, я же не красавица, тем более у меня нет приданого. Нет, все-таки лучше терпеть капризы старой леди, чем отбиваться от распутных друзей моего брата.

– Разумеется. Напиши ей, и мы завтра же отправим письмо.

– Хорошо, но пока нам надо быть все время вместе.

Чарльз Монтроуз, виконт Расбон, вытер мокрое лицо и нахмурился. Ливень, похоже, усилился. Промокшая одежда уже не спасала, и он продрог до костей. Лошади всю дорогу спотыкались, и их хозяин боялся, как бы они, падая, не поранили друг друга. Он был согласен на любую, даже самую захудалую гостиницу.

Что он делает в этом Богом забытом крае? Ему никогда не нравился Дорсет. Другое дело Брайтон. Там собирались его друзья, а милая леди Раньон делала ему вполне недвусмысленные предложения, всячески намекая, что она не прочь видеть его в своей постели. Чарльз возлагал огромные надежды на шикарный номер в фешенебельной гостинице, как вдруг пришел этот вызов и нарушил все его планы.

Два дня назад он получил письмо, в котором сообщалось, что его бабка при смерти. Действительно, в свои девяносто семь лет она могла заболеть даже от простого сквозняка. Эта новость так расстроила Чарльза, что он без сожаления покинул друзей и развлечения и немедленно отправился в путь. Но его потрясло не столько известие о ее болезни, сколько то, что она намеревалась вызвать адвоката и пересмотреть свое завещание.

Два дня Чарльз мучился и проклинал все на свете.

Что теперь делать? Всю жизнь он считался ее единственным наследником. Чарльз знал, что бабка не одобряла его поведение, но никогда по-настоящему не принимал во внимание ее нравоучения. В конце концов, он человек свободный и может вести себя как хочет, прежде чем станет примерным мужем! Несмотря на прирожденную леность, Чарльз никогда и шиллинга зря не тратил. Все замечали, что он мало пил и не принимал участия ни в каких азартных играх. А имея перед глазами печальный пример отца, он и думать не смел о том, чтобы вкладывать куда-либо свои деньги.