Маргарет Макфи - Благородный разбойник Страница 32

— Нед, вам в самом деле не стоило вмешиваться.

— Хотите, чтобы я вернул вас Девлину?

Они снова смотрели друг другу в глаза.

Эмма понимала, что он мог это сделать, стоило ей лишь сказать слово. Она знала, что должна сказать это слово, но не могла.

— Нет. — Эмма остро чувствовала, как близко был Нед, чувствовала его руку у себя на талии, и это всколыхнуло в ней целую бурю эмоций.

— Что связывает вас с Девлином, Эмма?

— Прошлое, — ответила она. Это была опасная тема, слишком чувствительная, чтобы приближаться к ней.

Нед смотрел на нее без улыбки.

Эмма отвела взгляд и замолчала. Когда ей наконец удалось вернуть самообладание, она поспешила перевести разговор в более безопасное русло.

— Я видела вас с Мисборном. Вы ведете с ним какие-то дела?

— Пока на стадии разговоров.

— И что это означает?

— Что я готовлюсь заключить самую важную сделку в моей жизни.

— Всего-то? — Она улыбнулась.

Нед ответил ей улыбкой.

Музыка замедлилась и остановилась.

— Спасибо, Нед, — тихо сказала Эмма.

— За что?

Она заглянула ему в глаза.

Лицо Неда было серьезным и суровым, без тени улыбки, как будто перед ней стоял незнакомец, а его глаза смотрели твердо и почти холодно. Почти. Потому что в самой их глубине угадывался взгляд того человека, который опрокинул пиво на черноволосого грубияна в «Красном льве».

Эмма понимала, что Нед только что сделал.

И он знал, что она понимает.

От этого понимания оба чувствовали неловкость.

Они не произнесли больше ни слова.

Нед молча отвел Эмму к леди Ламертон, поклонился и вернулся туда, где стоял его управляющий.

Она не смотрела на Девлина.

— Подойдите ко мне, дорогая. Кажется, у меня разболелась голова. Давайте вернемся домой. — С этими словами леди Ламертон увела свою компаньонку из зала Воспитательного дома на улицу, где ее ждала карета и допрос с пристрастием.

Спустя три часа после того, как Эмма покинула бал в Воспитательном доме, Нед стоял в кабинете своего дома на Кавендиш-сквер, у большого полукруглого окна, и смотрел в ночь. Изящный стакан из граненого хрусталя, наполненный джином, стоял нетронутый на письменном столе красного дерева.

Летний воздух не успел остыть, так что камин оставался пустым и черным. По обе стороны каминной полки располагались два канделябра с зажженными свечами. Их теплый янтарный свет освещал комнату, и по контрасту с ним ночь за окном казалась еще чернее. Позади Неда на столе горел серебряный подсвечник. Нед видел отражение крохотного пламени на оконном стекле, обрамленном темными гардинами, к которым он никогда не прикасался. В воздухе висел густой сладковатый запах дорогого воска.

— Ты с самого начала знал, что они собираются с ней сделать, — заметил Роб.

Конечно, он знал. Девлин никогда не отличался изобретательностью.

— Они хотели сделать Эмму Норткот королевой бала.

— Это совсем не шутка, Нед! — От волнения в голосе Роба отчетливее слышался акцент выходца из Уайтчепела. — Они ясно давали понять, что не желают, чтобы ты приближался к Эмме. Должно быть, им почудилась какая-то угроза в том, что ты танцевал с ней.

— Они могут думать все, что им заблагорассудится.

— А ты ничего не забыл?

— Нет, не забыл.

— Нед, они опасны.

— Я знаю, что они такое.

— Они могут уничтожить тебя и все, ради чего ты работал.

— Ты думаешь, я позволю им это сделать?

— Я думаю, то, что ты сделал, — это начало войны. — Роб взмахнул рукой. — О чем ты, черт возьми, думал, когда забирал ее у Девлина посреди танца? С таким же успехом ты мог бы снять перчатку и влепить ему пощечину или просто вызвать его на дуэль! — Роб покачал головой. — Зачем?

Нед закрыл глаза и снова увидел Эмму в объятиях Девлина. Увидел тот взгляд, который она бросила на него в тот момент. Нед понял, что она чувствует, понял ее молчаливый призыв о помощи, от которого должен был бы отвернуться, сделав вид, что ничего не заметил.

— О чем ты думал, черт побери?

— Между Эммой Норткот и Девлином что-то есть. Ей надо было помочь.

— И это должен был сделать именно ты?

— Да, — просто ответил он.

— Ты нарочно пытаешься разозлить Девлина? Если да, то ты здорово преуспел.

Отвернувшись от окна, Нед посмотрел на Роба.

— Та женщина, с которой я встречался, моя таинственная незнакомка, как ты ее называл, — это Эмма Норткот.

Роб замер. Он стоял так неподвижно, что, казалось, даже не дышал.

В комнате повисла звенящая тишина. Нед слышал, как Роб сглотнул.

— Это что, шутка?

— Я был бы рад, если бы это было так.

Роб уставился на него, открыв рот, не в состоянии до конца осознать всю важность того, что сказал ему Нед.

Тишину нарушало лишь мерное тиканье каминных часов.

— Проклятье! — Роб резким взмахом провел рукой по волосам. — Проклятье! — повторил он громче. Потом потер пальцами лоб, как будто хотел стереть из своего сознания слова, только что сказанные другом.

— Из всех женщин в Лондоне ты умудрился связаться именно с Эммой Норткот?… — Роб изумленно уставился на него.

— Когда я познакомился с ней, я не знал, кто она такая.

— Как это может быть?

— Это сложно объяснить.

Роб поднял стакан и опрокинул его себе в горло. Сделав паузу, он сказал:

— Что ж, это все объясняет.

Даже в отблесках свечей было видно, как Нед побледнел. Роб поднял глаза на Неда.

— Ты до сих пор с ней встречаешься? — спросил он.

Нед бросил на него жесткий взгляд.

Роб поднял руки вверх:

— Я просто спросил.

Нед снова наполнил стакан друга. Его собственный оставался нетронутым.

— Что ты намерен делать с Девлином?

Ответ последовал мгновенно:

— Не обращать на него внимания, как обычно.

Уловив едва заметный шорох листьев на дереве, Нед посмотрел в окно.

— А с Эммой Норткот?

Сквозь ветви деревьев Нед смотрел на залитые светом прямоугольные окна дома на другой стороне площади.

— С Эммой Норткот все кончено. — Его голос звучал бескомпромиссно. — Между нами больше ничего нет. — Однако в его сознании снова и снова прокручивался их разговор во время танца, и он чувствовал, что его по-прежнему тянет к ней. И хотя Нед не собирался ничего предпринимать, он знал, что между ним и Эммой Норткот все еще далеко не кончено.

— До чего же дерзок этот человек! — На следующий день после бала в Воспитательном доме леди Ламертон продолжала обсуждать его за ланчем. — Разве он не знает, что джентльмен не может вклиниваться, когда другой джентльмен танцует?