Подмененная - Карр Филиппа Страница 33

Я чувствовала, что они оба несчастливы. Что-то встало между ними.

«По-видимому, — говорила я себе, — он женился на ней ради того, чтобы она украшала его обеденный стол». Она должна была помогать ему делать политическую карьеру, и раз уж он обрел семью в лице Белинды, меня и даже Люси, то пришлось взять впридачу и жену.

Было бы интересно понаблюдать за ними и узнать, что же у них идет не так. Я презирала себя за такое отношение к ним, но в то же время ощущала легкое злорадство. В конце концов, этот человек испортил Мою жизнь. Почему же у него все должно идти гладко?

Морвенна пригласила меня зайти к Картрайтам, которые жили неподалеку от дома Бенедикта. Она встретила меня очень тепло, Мне всегда нравилась мать Патрика. Было в ней что-то очень милое, мягкое; более того, они были с моей матерью близкими подругами и пережили вместе множество приключений.

— Как приятно видеть тебя, Ребекка, — сказала. она. — Я рада, что ты приехала в Лондон. Хотя, надо сказать, я несколько озабочена делами, связанными с твоим выходом в свет. Этим придется заниматься мне.

— Меня это радует.

Она рассмеялась:

— Елена справилась бы с этим гораздо лучше. Жена известного парламентария! Ты же знаешь, нас в свет вывозила она.

— Да, я слышала об этом.

С Морвенной мне легче было говорить о маме, чем даже с бабушкой. Мы с Морвенной не стеснялись проявлять свои эмоции, вспоминая ее, а в разговоре с бабушкой мы обе пытались скрыть друг от друга горечь утраты.

— Мама часто рассказывала мне об этом — О, я трепетала от страха! Я была в испуге не столько от церемонии презентации… это длится всего несколько секунд: просто делаешь реверанс, следя за тем, чтобы не запутаться в шлейфе платья и не грохнуться в ноги Ее Величества. Представляешь, какое бы это вызвало замешательство! Но вероятность этого очень мала. Гораздо хуже званые обеды и балы и этот ужасный страх, что окажешься без партнера. Я чуть не умерла.

А твою мать это не заботило. Но ей, в общем-то, и не нужно было…

Я уже не раз слышала эту историю, но в устах Морвенны она вовсе не расстраивала меня. Мне даже показалось, будто моя мама сидит вместе С нами в гостиной Картрайтов, и это дало мне теплое, уютное чувство безопасности.

— Елена понемногу стареет, хотя остается энергичной, а Мэтью продолжает вращаться в высших сферах, и с ним вынуждены считаться. Она, конечно, поможет, но уже не в состоянии взять все на себя.

— Что требуется от меня?

— Ну, для начала ты должна брать уроки танцев и пения. Ее Величество очень интересуется пением и танцами.

— А я слышала, что она живет уединенно.

— Да, уже много лет, с тех пор, как умер принц… но определенный круг обязанностей у нее остается.

— Помню, как мама рассказывала мне о мадам Дюпре, которая на самом деле была мисс Дапри, мучившая вас обеих.

— А я была самым неуклюжим существом из всех, кого ей пришлось, обучать.

— Этого мама не говорила. Она сказала, что вы сами внушили это себе.

— Она была очень умна.

Некоторое время мы сидели молча. Потом Морвенна сказала:

— У тебя все получится. Не стоит волноваться. Я все время ощущала, что мама и папа хотят устроить мне какой-то шикарный брак, который, в общем-то, и является целью всей операции… И я боялась подвести их. Твоя мать была совершенно спокойна, потому что ее родители желали ей только счастья. Мои, конечно, тоже, однако у них было свое представление об этом.

Я вдруг испугалась:

— Но ведь мой отчим будет ожидать чего-то подобного!

— А твои бабушка с дедушкой…

— Они меня не беспокоят. Они желают мне счастья, как желали и моей маме, но он… Я знаю, чего он хочет: «Падчерица Бенедикта Лэнсдона, члена палаты общины от округа Мэйнорли, вчера была помолвлена с герцогом… с графом… с виконтом…». Не думаю, что его устроит просто «с сэром».

— Не забивай себе голову. Подожди, как будут развиваться события. Если ты встретишь кого-то и он окажется герцогом, графом или виконтом… ну что ж, раз вы полюбили друг друга, его титул не будет иметь значения.

Я рассмеялась:

— Но для него — будет.

— Главное, чтобы ты была счастлива. Важно только это.

— Вы его не знаете, Морвенна.

— Мне кажется, знаю. — Немного помолчав, она продолжила:

— Он по-настоящему любил твою мать, а она любила его. Ни с кем другим она не была так близка.

— Она любила моего отца, — настаивала я. — Он был замечательным человеком.

Морвенна кивнула.

— У нас с Джастином есть все основания быть благодарными ему. Мы никогда этого не забудем. Если бы не он… ну, ты же знаешь, что он пожертвовал собой ради спасения Джастина.

— Он был хорошим человеком, героем… отцом, которым я вправе гордиться.

Она опять кивнула.

— Но людей не всегда любят за их геройские качества. Видишь ли, между твоей матерью и Бенедиктом что-то уже было задолго до этого. Они познакомились в Корнуолле, но между ними как будто искра проскочила. Я чувствовала, что их брак будет идеальным. Подумать только, все кончилось именно в тот момент, который должен был еще больше обогатить их жизнь.

Мы немножко поплакали, утешая друг друга.

Морвенна протянула ко мне руки:

— Жизнь продолжается, Ребекка. Бенедикт — твой приемный отец. Он хочет позаботиться о тебе.

— Вовсе нет. Семья ему нужна для того, чтобы лучше выглядеть перед избирателями.

— Нет же, нет. Он хочет, чтобы ты жила вместе с ним. Ты — дочь Анжелет и поэтому дорога мне.

— Я — дочь другого человека. Возможно, ему это не нравится.

— Нет. Ты должна попытаться понять его, попытаться полюбить его.

— Как, по-вашему, можно заставить себя полюбить кого-то?

— Стараться не раздувать в себе обиду, не выискивать в людях недостатки, нужно найти в них лучшие черты, Я покачала головой.

— Где их искать? — спросила я.

— Бенедикт хочет полюбить тебя и Белинду. Помоги ему.

— Любопытно, что бы он сказал, узнав, что мы пытаемся помочь ему. Да он бы расхохотался! Ему не нужна помощь. Он считает себя всемогущим.

— Он несчастный человек.

Я пристально взглянула на нее.

— Вы имеете в виду этот брак?

— Селеста — милая девушка. По-моему, она любит его.

— Он женился на ней, потому что решил, что она пригодится ему на званых приемах.

— Я думаю, он до сих пор переживает смерть твоей матери. Мне кажется, она… разделяет их. Ей бы этого, конечно, меньше всего хотелось бы. Ведь она любила его и хотела бы видеть его счастливым. Его, как и тебя, преследуют призраки прошлого, Ребекка. Вы должны помочь друг другу. Ах, милая, что я говорю!

Болтаю о вещах, о которых ничего не знаю. Как это глупо! Скоро вернется из школы Патрик. Он обрадуется, узнав, что ты в Лондоне.

— Это хорошая новость. Мне не хватало его в Корнуолле.

— Что делать, ученье есть ученье, сама понимаешь.

— Чем он собирается заниматься потом?

— Мы еще не знаем. Может быть, пойдет в университет, хотя он был бы не прочь заняться делами.

Его дедушка, естественно, хочет видеть его в Корнуолле, чтобы передать ему впоследствии владение шахтой, а отец считает, что ему следует хотя бы некоторое время поработать в лондонском офисе. В общем, поживем — увидим.

— Как будет чудесно, когда он приедет!

— Я думаю, ты часто будешь видеться с ним. А теперь нам, конечно, придется потрудиться. Придворное платье, уроки хороших манер, танцы… Да, милая Ребекка, теперь все твои дни будут заняты до отказа, вплоть до того момента, пока мы не введем тебя в гостиную, где ты сделаешь реверанс (не вздумай споткнуться!) и будешь принята в лондонском свете.

Началась подготовка. Лет двадцать назад через это прошла моя мать. Морвенна сказала, что нынче церемония представления происходит менее формально, чем раньше. Во времена принца-консорта дела обстояли совсем по-другому. Дебютантки и лица, представлявшие их, тщательно отбирались, чтобы быть уверенными, что они достойны общения с королевой.