Ферн Майклз - Гордость и страсть Страница 34

Он посмотрел на Мэрилин серьезным взглядом.

Что бы ни собирался сказать мистер Квинтон, девушка уже поняла, что это чрезвычайно важно.

– Я готова, мистер Квинтон.

– Помните, вы пришли ко мне и попросили, чтобы я помог вам выяснить, какие у вас права на «Древо Жизни»? Также вы спросили о неких таинственных фразах, которые ваш отец записал в дневнике незадолго до своей кончины. Видите ли, дитя мое, хотя у меня и нет доказательств, я сообщил вашему отцу, что у меня есть основания полагать, что Картайл Ньюсом хладнокровно убил старого барона и нарушил его волю.

Возглас, вырвавшийся у Мэрилин, и ее потрясенное лицо опечалило мистера Квинтона.

– Я сказал, что доказательств у меня нет. Однако я уверен, что так оно и было. Рассказываю же вам все это потому, что если Картайл Ньюсом смог убить родного отца, лишь бы завладеть плантацией, то боюсь, что он сделает это и с вами, начни вы отстаивать свои права на наследство. Подумайте об этом, дитя мое. Есть записи, которые показывают, что барон часто превышает свой кредит. Его плантация никогда не принесла бы ему столько денег, сколько он тратит в год. И все-таки он ухитряется платить свои долги. У меня есть подозрения, что уже несколько лет Картайл Ньюсом пользуется вашими деньгами для личных нужд. Ваш бедный отец считал, что его доля вложена в плантацию, однако если верить документам, это совсем не так. Поэтому, пожалуйста, дитя мое, воздержитесь от требований предоставить вам отчет, пока я не выясню все до конца. Вы можете создать очень опасную ситуацию.

Вдруг до них донесся громкий крик и шум толпы.

– Боже мой, что случилось? Похоже на революцию! – воскликнул мистер Квинтон.

Балкон, на котором они стояли, тянулся до парадного входа, оттуда и доносились крики. Мэрилин и мистер Квинтон торопливо направились к тому месту, откуда открывался вид на улицу. Их взором предстала ужасная картина. Кучер пытался отвести лошадей от маленького скрючившегося на дороге тела молодой женщины. Мэрилин застыла в страхе. Она увидела, как сквозь толпу пробрался Карл и склонился над покалеченным телом. Это была та девушка, с которой он говорил перед балом. С искаженным от страха лицом Карл наклонился к ней, слезы текли по его щекам. Он нежно погладил девушку по голове, вытер пыль с ее лица. И тогда Мэрилин поняла, что Карл любит эту несчастную, любит всем сердцем.

Подошел какой-то высокий мужчина и положил руку на плечо Карла пытаясь увести его с собой. Мэрилин узнала барона. Карл выпрямился и с ненавистью посмотрел на отца.

– Ты сделал это! – воскликнул он. – Ты во всем виноват!

Не веря своим глазам, Мэрилин смотрела, как молодой человек поднял руку, чтобы ударить барона. Подбежали люди и оттащили Карла от отца. Если бы он ударил барона, тот упал бы замертво.

Карл продолжал кричать:

– Ты сделал это, ты… – Его плечи содрогались от рыдания, по щекам текли слезы. – Ты сделал это, будь ты проклят! А я… я помог тебе!

Суета в толпе не позволила Мэрилин видеть барона. Почему Карл обвинял его в несчастном случае с девушкой? Почему он… И вдруг все показалось до омерзения понятным: внимание Карла к гостье, когда он так явно любил другую, советы барона сыну то прогуляться в саду вместе с Мэрилин, то съездить с ней на прогулку верхом, и так далее в том же духе. Все очень просто: барон хотел, чтобы Карл женился на ней, и тогда он мог бы полностью владеть плантацией. Чувства сына заботили его не больше, чем страдания насекомого, которое он растоптал на дороге.

Сердце Мэрилин обливалось кровью от сострадания к Карлу. Она отчаянно хотела найти способ как-то помочь ему.

Толпа поредела, и Мэрилин увидела, что несколько мужчин принесли дверь, чтобы положить на нее раненую девушку. Карл отстранил посторонних, и сам осторожно поднял маленькое покалеченное тело. Мэрилин заметила слабое движение руки несчастной, словно она хотела обнять Карла. Мэрилин стала молиться, чтобы девушка выжила, молилась за Карла, но почему-то не могла молиться за барона, чтобы Бог простил ему его страшные грехи.

Глава 11

Не успел стихнуть гул голосов в бальном зале, как у парадной двери послышались громкие крики. Мэрилин оглянулась, чтобы посмотреть, из-за чего поднялась суматоха, как вдруг кто-то вбежал в зал и проговорил:

– Желтый Джек!

Все мужчины столпились вокруг незнакомого человека, наперебой задавая вопросы.

– Это на «Древе Жизни». Я видел больных собственными глазами! Они лежат прямо на земле и умирают.

– Когда это было? – взволнованно спросил решительный голос, принадлежащий Себастьяну Ривере.

– Два дня тому назад. Теперь дела еще хуже.

– Надо немедленно ехать на плантацию, – сказала мужу миссис Квинс, стоявшая рядом с Мэрилин.

Тот кивнул, и супруги направились к выходу. Остальные потянулись за ними. В зале остались барон и Себастьян Ривера, а также Мэрилин и сообщивший новость незнакомец.

– Просто смешно, – заявил барон. Лицо его покрылось красными пятнами. – Кто этот странный человек, который появляется без приглашения на самом важном балу карнавального сезона и распускает всякие гнусные слухи? Я требую объяснений.

Он схватил незнакомца за ворот рубашки.

– Это мой управляющий, – сухо ответил Себастьян. – Если он говорит, что на плантации Желтый Джек, значит, так и есть. Жезус лучше других знает, что такое лихорадка. Он потерял мать, отца и двоих детей, не говоря уже о жене, – сказал Себастьян и посмотрел на управляющего. – А как наши? Есть больные?

– Пока не знаю. Приболел один ребенок, но не ясно, лихорадка у него или нет.

– Его изолировали от остальных?

– Да. Я проследил за этим.

– Хорошо, Жезус, идем. Мы должны немедленно ехать на плантацию. Я не хочу снова сталкиваться с тем кошмаром, так как слишком хорошо помню последнюю эпидемию лихорадки. А вы, сэр, – угрожающе обратился он к барону, – вы не собираетесь возвращаться на плантацию? Думаю, вам лучше поехать самому, прежде чем другие плантаторы возьмут дело в свои руки. Вам хорошо известно, что мы можем потерять все, что нажили, всего за несколько дней. Я уже много раз предупреждал вас, Картайл, но вы не обращали внимания. И вот результат, – подытожил Себастьян, направляясь к выходу.

Мэрилин взглянула на барона, лицо которого перекосилось от ярости.

– Как смеет этот ублюдок говорить со мной в таком тоне?

Мэрилин поразилась. Беспокоиться о таких мелочах, как тон голоса человека, взволнованного гибелью людей! Однако девушка сдержалась и спокойно заявила:

– Я возвращаюсь на плантацию, чтобы помочь больным.

– В этом нет необходимости, дорогая. Я уверен, что это всего лишь проявление непослушания и начало какого-нибудь восстания. А если рабы и больны, то не сомневаюсь, что наш надсмотрщик и Елена смогут сами все уладить.