Лиза Клейпас - Где начинаются мечты Страница 35

Его неуемная жажда развлечений и женщин все больше и больше тревожила Холли. Она пыталась объяснить себе, что в этом отношении он ничем не отличается от множества других мужчин. Многие аристократы ведут себя еще хуже, предаваясь по ночам разгулу, а в остальное время отсыпаясь. То, что Бронсону, несмотря ни на что, удавалось работать днем, доказывало необычайную мощь его организма. Но Холли не могла отбросить мысли о его распутстве, и в мгновения полной откровенности с собой она понимала, что причина этого не столько моральные соображения, сколько ее личные чувства.

Представляя Бронсона в объятиях другой женщины, она ощущала странную пустоту. И невыносимое любопытство. Каждый вечер, когда он уходил из дома, чтобы провести ночь со шлюхами, ее воображение пускалось вскачь. Почему-то она была уверена, что в постели Бронсон был совершенно не похож на Джорджа. Хотя ее муж не был девственником, вступая в брак, его опыт в подобных делах был весьма ограниченным. В спальне Джордж оставался человеком почтительным и добрым, скорее любящим, чем вожделеющим. Несмотря на свою пылкую натуру, он полагал, что интимным ласкам не следует предаваться слишком часто. Он никогда не посещал ее спальню чаще раза в неделю. И эти ночи были сладостны и необыкновенны и не воспринимались ими как нечто привычное и само собой разумеющееся.

А вот Закери Бронсон был так же склонен к самоограничению, как кот. То, как он поцеловал ее в оранжерее, доказывало, что в своем опыте он зашел куда дальше, чем она или Джордж. Холли это привлекало. Если бы только она могла избавиться от снов, преследующих ее из ночи в ночь, от тех путаных эротических образов, которые тревожили ее с самой смерти Джорджа. Ей снилось, что к ней прикасаются, ее целуют, прижимают ее, нагую, к мужскому телу… только вот теперь эти сны стали еще более тревожными, потому что у их героя появилось лицо, смуглое лицо Закери Бронсона.

После очередных сновидений Холли неизменно просыпалась разгоряченная, взволнованная и утром с трудом могла взглянуть на Бронсона, не покраснев при этом. Она всегда считала себя выше этих низменных страстей и с некоторой брезгливой снисходительностью относилась к тем, кто не в состоянии обуздать свою натуру. Никогда раньше вожделение не тревожило ее. Но никакое другое название не подходило для этой сладкой боли, порой овладевающей ею, этой ужасной поглощенности Закери Бронсоном и… желания оказаться одной из тех женщин, которых он посещает, чтобы удовлетворить свою похоть.

Глава 8

Сегодня Холли была одета в серое платье, и его унылый вид лишь слегка оживлял малиновый кант у ворота и у манжет. Такое одеяние подходило для монахини… если не считать маленького, в два дюйма, выреза впереди. Вырез этот имел форму замочной скважины и открывал кусочек нежной бледной кожи. И этого оказалось достаточно, чтобы воображение Закери разыгралось вовсю. Никогда еще женская шея не притягивала так к себе его взгляда. Мысли о нежном теле, скрытом под унылой серой тканью, были просто невыносимы.

– Мистер Бронсон, вы сегодня рассеянны, – заметила Холли, и он наконец посмотрел в ее приветливые глаза цвета виски. Невинные карие глаза… Он готов был поклясться, что она понятия не имеет о том, какое производит на него впечатление.

Розовые губы Холли изогнулись в улыбке.

– Я знаю, что вам не очень хочется этим заниматься, – сказала она. – Но вам нужно научится танцевать, и танцевать хорошо. До бала у Плимутов осталось всего два месяца.

– Бал у Плимутов… – повторил он, язвительно выгнув брови. – В первый раз слышу.

– Я думаю, что это будет прекрасный случай продемонстрировать ваши светские манеры. Это ежегодный прием, устраиваемый лордом и леди Плимут всегда в разгар сезона. Я много лет с ними знакома, это чрезвычайно любезные люди. Я сделаю так, чтобы Плимуты прислали приглашения. И в этот вечер мы вывезем Элизабет в свет, а вы… вы, несомненно, встретите много молодых и прекрасных дам, и одна из них вызовет у вас интерес.

Закери машинально кивнул, хотя и знал, что никакая женщина на свете не вызовет у него такого сильного интереса, как леди Холланд Тейлор. Возможно, он нахмурился, или вид у него стал раздраженный, потому что Холли успокаивающе улыбнулась ему.

– Это вовсе не так трудно, как вам кажется, – сказала она, очевидно, полагая, что он беспокоится насчет танцев. – Мы просто будем за один раз разучивать одно па. А если окажется, что я не в состоянии научить вас как следует, мы пригласим месье Жируара.

– Никаких учителей танцев, – проворчал Закери, уже успевший невзлюбить этого плясуна. Накануне он видел, как проходит урок танцев у Элизабет, и категорически воспротивился попытке месье Жируара распространить свои наставления также и на его особу.

Холли вздохнула с таким видом, словно ее терпение на пределе.

– Вашей сестре он, по-моему, нравится, – заметила она. – Месье Жируар очень опытный учитель.

– Он попробовал взять меня за руку!

– Уверяю вас, у него не было иного намерения, кроме как показать вам фигуры кадрили.

– Это противоестественно – брать за руку других мужчин, – фыркнул Закери. – А у этого маленького лягушатника был такой вид, точно ему это нравится.

Холли вытаращила глаза, но решила, что лучше пропустить эту фразу мимо ушей.

Они находились в. роскошно убранном бальном зале, стены которого были обиты бледно-зеленым шелком и обильно украшены вычурной позолотой. Ряды великолепных колонн из зеленого малахита, навевавшие мысль о русских дворцах, чередовались с зеркалами в золотых рамах, достигавшими восемнадцати футов в высоту. Казалось удивительным, что потолок еще не рухнул под тяжестью шести массивных люстр, сверкающих таким количеством хрустальных подвесок, что ими можно было бы нагрузить целую повозку. Место для музыкантов в противоположном конце зала пустовало. Для того чтобы Бронсон выучил основные фигуры различных танцев, музыка не требовалась.

Во множестве зеркал отражалась его партнерша. В такой пышной обстановке ее серое платье казалось нелепым. Интересно, как она будет выглядеть в бальном туалете? В платье с низким вырезом, отделанным чем-то пенистым, как положено на вечерних дамских платьях с голыми плечами… Красивые, округлые формы ее грудей, выступающие под лифом, сверкающие бриллианты на бледной коже. Темно-каштановые волосы, поднятые кверху, открывают драгоценные серьги на маленьких ушках…

– Вы помните правила бального этикета, которые мы с вами обсуждали вчера? – услышал он ее вопрос и усилием воли заставил себя вернуться к действительности.

– Если я пригласил молодую леди на танец, – отвечал он монотонно, – я не должен покидать ее до тех пор, пока не отведу эту леди к сопровождающей ее даме. После того как танец закончится, я спрашиваю у нее, не хочет ли она подкрепиться. Если она отвечает «да», я нахожу для нее стул в буфете и приношу ей все, что она пожелает, и остаюсь с ней столько, сколько она захочет там пребывать. – Он замолчал и спросил с легким раздражением: