Барбара Картленд - Терпеливый жених Страница 35

Граф знал, о чем думают сейчас разбойники. Банк выплатит по чеку наличные на сумму в три тысячи фунтов, но если она окажется больше, предъявителю придется ответить на некоторые весьма неудобные вопросы.

Помолчав, граф сказал:

— Не думаю, что вы действительно рассчитываете получить то, о чем просите. Деньги, которые я даю работающим у меня людям, не имеют к вам никакого отношения. То, чем я располагаю, необходимо для проведения изменений, направленных на улучшение жизни и благосостояния всех, кто от меня зависит.

— Замечательная речь. Браво, милорд! — насмешливо заметил разбойник. — Тем не менее чем скорее ваша светлость поставит подпись, тем скорее мы уйдем отсюда.

— Я отказываюсь вам подчиняться, — спокойно заявил граф.

Один из стоявших у двери усмехнулся.

Предводитель покачал головой.

— Меня, как вы понимаете, не устраивает «нет» в качестве ответа. Разумеется, если вашей светлости требуется побудительный мотив, я могу срезать несколько прядей с чудной головки ее светлости или отрубить мизинчик с ее левой руки.

Он говорил с нескрываемым сарказмом, но граф знал, что разбойник не ограничится лишь одними угрозами.

Анселла вскрикнула от ужаса и, дрожа, вцепилась в руку мужа.

— Я не стал бы подчиняться шантажу и угрозам, — с горечью сказал граф, — но, похоже, у меня нет выбора.

— Вы правы, выбора у вас нет! — подтвердил человек в маске.

Он протянул графу гусиное перо, и тому ничего не оставалось, как подчиниться.

Затем злодей вынул пузырек с чернилами и, вытащив пробку, поставил его на стол рядом с чеком.

Можно было бы схватить пузырек, выплеснуть чернила в лицо грабителю и порвать чек, но граф отказался от этой мысли, бросив взгляд на двух вооруженных револьверами людей, стерегущих выход.

Он был бессилен и прекрасно понимал это.

Ему не хотелось подвергать Анселлу дополнительному испытанию страхом, она и без того была напугана.

Он взял протянутое перо.

И на какое-то мгновение заколебался.

Если каким-то образом изменить подпись, это вызовет подозрения в банке.

Обычно он подписывался как граф Рейнбернский.

Если обойтись только именем, без указания титула, то, возможно, чек будет признан недействительным.

Однако наблюдавший за ним разбойник словно прочитал его мысли.

— Было бы ошибкой, милорд, сделать нечто, что могло бы мне не понравиться. Подобная намеренная ошибка определенно огорчила бы ее светлость, потому что мне пришлось бы сделать больно вашей очаровательной супруге.

Граф вздохнул и расписался.

Шантажист взял чек и помахал им, чтобы чернила побыстрее высохли.

Затем он сказал:

— Очень хорошо.

В тот же миг Анселла вскрикнула. Граф почувствовал, как его грудь крепко обвила веревка.

Негодяям понадобилось всего несколько минут, чтобы связать его по рукам и ногам.

Та же участь постигла и Анселлу.

Потом разбойники поставили их обоих спиной к стене и направились к выходу.

— Боюсь, пройдет некоторое время, прежде чем кто-то спасет вашу светлость, — сказал предводитель. — Если только кто-то не придет сюда в такой чудесный день, чтобы полюбоваться вашим предком. Если же, к моему сожалению, никто не появится, то остается надеяться лишь на то, что вам повезет завтра.

В его голосе снова послышались прежние насмешливые нотки.

Завершив свою язвительную речь, разбойник вышел наружу вслед за двумя своими товарищами.

Дверь за ними захлопнулась, и до слуха графа донесся звук задвигаемого засова.

Некоторое время оба пленника подавленно молчали.

Затем Анселла тихонько спросила:

— Что… мы будем делать?

— Сначала попробуем освободиться, — стараясь говорить как можно спокойнее, ответил граф. — И я должен извиниться за то, что привел вас сюда.

— Но вы же… откуда вам было знать, что нас преследуют эти ужасные люди?

— Не понимаю, — пробормотал граф. — Как они смогли завладеть моим банковским чеком?

Вопрос не требовал ответа, но Анселла все же сказала:

— Нам нужно… Мы должны как-то выбраться отсюда. Если никто не придет… если нас не найдут… Мы же просто умрем.

— Вам нечего бояться, — успокоил ее граф. — Ничего страшного не случится. Если мы не вернемся, Уикс обязательно отправится на поиски. Он знает, куда мы отправились.

Она вздохнула.

— Об этом я не подумала.

— Тем не менее было бы непростительно глупо позволить этим дьяволам уйти безнаказанными. Если удастся освободиться, мы сможем послать на их поиски полицию. Возможно, бандитов схватят еще до того, как они успеют получить деньги по чеку.

— Думаю, они направятся прямиком в Оксфорд и получат наличные деньги прежде, чем мы сможем добраться туда, — возразила Анселла.

Граф промолчал, и она продолжила.

— Я испугалась… очень испугалась, но… но они не заткнули нам рты, и… хорошо уже то, что… я могу разговаривать с вами.

— А я намерен остановить их, — уверил ее граф.

Подумав, он сказал:

— Сейчас я попытаюсь развязать вам руки. Вы не могли бы повернуться?

Разбойники связали им руки за спиной. Ноги тоже были связаны в двух местах. В таком положении Анселла совершенно ничего не могла сделать. Графа связали так же, но использовали больше веревок.

Ценой неимоверных усилий ему удалось повернуться к ней.

Посмотрев на концы веревки, торчащие из узла на ее запястье, он сказал:

— Я попробую освободить вам руки. Боюсь, на это уйдет некоторое время, потому что ломать зубы мне не хочется.

— Но это… невозможно. Веревка очень толстая.

— Мы не можем просто сидеть и ждать, пока эти негодяи уйдут с моими деньгами. Они провели меня, оставили в дураках, но я не из тех, кто легко забывает обиды.

Он вспомнил о том, что в Индии они с вице-королем всегда носили с собой револьверы.

Но кто бы мог подумать, что оружие понадобится в мирной, спокойной Англии, в его собственном поместье?

Он оказался бессильным против трех вооруженных грабителей, и теперь в нем бушевала ярость.

Граф твердо вознамерился сделать все возможное, чтобы помешать им безнаказанно уйти с его деньгами, в которых он и сам отчаянно нуждался.

Понадобилось какое-то время, прежде чем граф смог дотянуться до веревки, связывавшей руки жены.

Дотронувшись до узла губами, он почувствовал, что веревка затянута не так уж и сильно и вполне может податься.

По крайней мере это был не корабельный канат.

Но, как сказал граф Анселле, ломать зубы ему совсем не хотелось.

Тем не менее на то, чтобы перегрызть узел, ушло около часа.