Мария Феррарелла - Нежный плен Страница 35

— Если ваш отец думает о вас, как о сыне, то у него что-то неладное со зрением. В жизни не видел девушки, менее похожей на парня.

Бет отвернулась. Его взгляд был таким упорным, что она смутилась.

— Я не такая, как мои сестры. Меня не интересует то, что обычно нравится женщинам.

— Что же, Инид очень повезло, что вы получили столь странное воспитание. — Он коснулся ладонью ее щеки и заставил ее поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Но вы сказали мне неправду.

— Какую неправду?

— Вас, Бет, интересует кое-что из того, что нравится женщинам. — Он провел большим пальцем по ее губам, и от этого прикосновения Бет проснулась. Проснулось все ее тело.

Оно ждало.

Дункан увидел, как в ее глазах расцветает желание, и от этого жар охватил его с такой силой, какую он в себе не предполагал. Очень хорошо понимая, что делает, Дункан обнял девушку. Испугавшись, она отпрянула назад, зная, что сейчас у нее нет сил, чтобы сопротивляться ему. Или себе самой.

— Дункан, но вы же обещали…

— Да, обещал. — Он улыбнулся. — Но это было утром, на рассвете, и тогда я сдержал свое обещание. Но сейчас уже вечер.

И в следующее мгновение его губы, коснувшись ее губ, слились с ними в одно целое. Его душа и тело нашли свою вторую половину.

Глава 19

«Так вот, что это такое — напиться пьяной», — подумала Бет. Быть безнадежно одурманенной этим сладким ядом, из-за которого не существует для тебя ничего, кроме собственных ощущений. И даже этим ощущениям нельзя доверять. Все кажется огромным, величественным, ярким. Теперь для нее не существовало ничего, кроме той гавани, в которую ее привел этот мужчина.

Гавани во время шторма. Гавани, в которой бушевал свой собственный шторм.

Горячие и влажные губы Дункана приникли к ее губам. И Бет почувствовала в себе странную жажду, жажду, которой она не понимала и которой никогда не испытывала прежде.

Не в силах удержаться, Бет запустила пальцы в его волосы. Можно было подумать, что теперь ее тело существует отдельно от ее разума. Казалось, что, лишившись воли, оно устремлялось навстречу чему-то неизведанному и восхитительному. Хотя она и пыталась сопротивляться, ее тело повиновалось только его и ее желаниям. Но нет, сейчас она не может уступить этой страсти. Слишком многое поставлено на карту, и у нее нет времени предаваться удовольствиям.

Упершись руками в его грудь и оттолкнув его, она сумела вывернуться из его объятий. Сердце ее колотилось так, что она могла говорить только шепотом, который, искушая, еще больше воспламенял его.

— Я не могу сделать этого.

— Чего этого? — простодушно спросил он и погладил ладонью ее щеки, едва касаясь шелковистой кожи. Он не ожидал, что его сердце может так громко стучать. Оно билось так потому, что он хотел ее и понимал, что ему нельзя взять ее сейчас.

Как бы ни пылала сейчас его кровь, Дункан не собирался брать ее силой, не хотел видеть в ее голубых глазах упрек.

Даже самое легчайшее прикосновение Дункана лишало Бет воли. Она хотела отодвинуться от него, но это было трудно сделать, так как постель была узкой.

— Я знаю, чего вы хотите, — прошептала девушка. — А я не могу…

— Но я-то не знаю. — Дункан нежно поцеловал ее в шею, в самую ямочку. — Скажи мне, — прошептал он.

Дункан прекрасно понимал, что Бет имела в виду. То, к чему стремится он. То, чего желает она сама.

— Я говорю о… совокуплении, — выдохнула Бет.

— Так почему же ты не можешь? — Он сплел свои пальцы с ее пальцами. — Давай я покажу тебе, как это делается.

Бет замотала головой:

— Нет, я…

Все в ней кричало «да», умоляя пойти ему навстречу, но девушка понимала, что стоит только ей отдаться ему, как она уже не сможет быть себе хозяйкой. Она будет зависеть от этого человека, который заставит ее желать неисполнимого.

В ней поднялась дикая буря чувств. Она бушевала всего несколько секунд, которые показались ей вечностью. В конце концов воля победила желания. Громко вскрикнув, Бет оттолкнула от себя Дункана, и он свалился с постели на пол и ударился головой о ножку кровати. Девушка вскочила и даже не поинтересовалась, что с ним.

— Хотя вы и заставили мое тело восстать против моего рассудка… — начала она в гневе, но Дункан прервал ее:

— Неужели, Бет?! Неужели! — победно воскликнул он.

Его слова заворожили и манили ее, как песня сирены. Ясное дело, ведь он провел всю свою жизнь на море. Вот шельмец!

— Вы же отлично знаете, что это так. — Уперев руки в бедра, она посмотрела на распростертого на полу Дункана и продолжила: — Не могу отрицать, что это очень приятно…

Он приподнялся на локте, насмешливо выгнув бровь.

— Всего лишь приятно?

— Да, — отрезала Бет и сказала себе, что поведение этого человека так же далеко от поведения джентльмена, как Вирджиния от Франции. — Только приятно, — повторила она. — Мне некогда развлекаться здесь с вами. Мне нужно ехать в Париж.

Ах, так для нее это всего лишь развлечение? Надо бы проучить ее.

— Спасать отца, — спокойно продолжил за нее Дункан.

Бет решила не обращать внимания на его снисходительный тон. Он, наверное, думает, что она — девчонка, которая занимается пустяками. Считает, что над ней можно подшучивать.

— Да, спасать отца.

Дункан покачал головой. Ведь они уже говорили об этом. До чего же упрямы женщины.

— Но ты женщина, Бет, — терпеливо объяснил он. — Я не говорю обыкновенная женщина, потому что в тебе нет ничего обыкновенного, однако факт остается фактом: ты всего лишь женщина, беззащитная перед любым развратником.

Глаза Бет сузились:

— Я прекрасно могу постоять за себя.

— Можешь, Бет?

Если бы она внимательно вслушивалась в его слова, то услышала бы звучавшее в его голосе предостережение. Но у нее не было времени обижаться и вслушиваться в его намеки. Упрямо подняв подбородок, она повторила:

— Да, могу. — Ее раздражала его насмешливая улыбка. — Даже ты не сможешь справиться со мной, не то, что другой! Кто валяется сейчас на полу? Ты!

В следующую минуту Дункан вскочил, сдернул Бет с кровати, потом прижал ее к полу своим телом, крепко схватив за руки.

— А теперь и ты на полу! — Дункан громко расхохотался. — Смотри, как хорошо наши тела подходят друг к другу, Бет!

Она пыталась вырваться, но это только еще больше его возбуждало. Как и ее.

Когда кончиком языка он коснулся ямочки на ее шее, Бет снова охватило желание. И, вскрикнув, она прижалась своими губами к губам Дункана.

Поцеловав его по своей воле, Бет сделала первый шаг к погибели. Ей показалось, что вся комната погрузилась в глубокую, без конца и без края, темень. На какое-то мгновение она отдалась своему ощущению, наслаждаясь им и желая того, чего ей никак нельзя было допустить, хотела сдержать себя, надеясь, что еще не выронила из рук поводья. И, чтобы доказать это себе, Бет изо всех сил оттолкнула Дункана. Стараясь освободиться, она касалась его тела своими полными грудями. Если бы она захотела, то могла бы подняться.