LJ Maas.(Перевод: Яра) - Нет более слепых… Страница 35

Она снова подумывала о преподавании. Когда они с Джессикой только вернулись в Чикаго, она работала помощником профессора по Английской Литературе в Чикагском Университете. Теперь у нее было три приглашения на работу на полную ставку. Местный университет предлагал ей возглавить кафедру Английской литературы, то же самое предложение поступило от ее родного колледжа. Но больше всего соблазнял ее Калифорнийский Университет. Это было бы решение, изменяющее всю ее жизнь, и она пока не готова была принять его, пока она не поймет, как хочет жить Джессика. Также надо было учитывать, что придется жить на расстоянии нескольких часов на машине от Тэйлор. Да, женщина, которая все еще владела ее сердцем, была одна, ПОКА. Но что будет, если она встретит кого-нибудь, с кем захочет разделить свою жизнь. Сможет ли сердце Тори выдержать такой удар?

Боль и одиночество писательницы рассеялись в День Святого Валентина. Местная цветочница принесла ей две дюжины белых роз, ее любимых. Каждая дюжина была в отдельной вазе с прилагающейся карточкой. Когда она открыла карточки, то сразу же узнала поспешные каракули дочери и ровный угловатый почерк Тэйлор. Она прикоснулась к ожерелью на шее, вспоминая тот же самый праздник много лет назад. На карточках были одинаковые послания.

Как ты могла жить

с этой женщиной?!?

С Днем Святого Валентина

Тори рассмеялась. Этот смех возникал вновь и вновь, пока она не услышала опять их голоса по телефону.

Дни летели, превращались в недели. У Тэйлор и Джессики были и хорошие и плохие дни. Иногда Тэйлор бывала молчаливой и задумчивой, потому что волновалась о новом проекте, или о новой незаконченной работе, которая нужна была для показа. У Джессики были дни, когда она даже не вспоминала о выпивке и наркотиках, а были и такие, когда мысли об этом сводили ее с ума. Когда такое случалось, Тэйлор бросала все, чтобы побыть с девочкой.

Тем временем, Джессика стала героем в глазах Кори, девочки, с которой каждый четверг они виделись на собраниях. Тэйлор сделала так, чтобы мать Кори привела ее в студию, они вместе ходили на пляж, ели сендвичи и даже бывали в кино. Даже Джес призналась, что нашла друга в Кори, и начала потихоньку отучать девочку от поклонения ей.

Однажды, когда мать Кори привезла девочку, Тэйлор взяла Кори и Джес и повезла их в Анахайм на целый день. В первый раз девочки оказались в Диснейленде. Радости не было предела. Джес даже пыталась затащить Тэйлор на американские горки.

– Ну, пойдем, Тэйлор, Увидишь, тебе понравится, – упрашивала Джес.

Тэйлор смотрела, как кабина с пристегнутыми намертво пассажирами взмывает вверх и опускается на головокружительной скорости. Двадцать лет назад она бы в первых рядах бросилась на аттракцион, но сейчас она только застонала.

– Я хотела бы, чтобы мой обед остался там, куда я его положила, в моем желудке, спасибо. Лучше я выпью чего-нибудь холодненького и подожду вас здесь, – она обвела рукой парк.

Когда она смотрела на девочек, занявших место в очереди, то почувствовала себя старой. Ей было всего сорок, и она отлично себя чувствовала в плане здоровья. Прошло шестнадцать лет с тех пор, как они с Тори были в этом парке. Джессике тогда еще не исполнилось и года. Темноволосая художница оглядывалась назад с сожалением, потому что это был их последний раз, когда они ездили куда-то вместе. Это был один длинный уикенд, остаток которого они провели у Джин Кент.

Февраль 1984

– Какое замечательное место, длинная. Здесь снова чувствуешь себя ребенком. Вот было бы здорово вернуться сюда, когда Джес подрастет для всего этого, – болтала Тори, пока Тэйлор везла их обратно в Сан-Диего на заимствованном у матери Ле Бароне.

Тэйлор улыбнулась, ее небесно голубые глаза сверкали за темными стеклами очков. Художница наслаждалась прекрасным настроением своей подруги. Тори так напряженно училась и занималась ребенком, ей полезно было иногда отпустить тормоза. Особенно Тэйлор нравилось, когда Тори думала о будущем и в этом будущем Тэйлор была с ними. Было так, как будто они были настоящей семьей, несмотря на то, что Тэйлор понимала, что так не может длиться вечно. Сейчас она не хотела об этом думать. Она просто радовалась присутствию Тори радом с ней.

Джин сказала «ее девочкам», как она любила их называть, что это их отпуск и они должны веселиться и отдыхать, и если они вернутся до полуночи домой, то у них будут серьезные неприятности. Они поймали женщину на слове, и каждый день обедали в маленьком морском ресторанчике, выходящем на бухту Дана Пойнт.

Открывался потрясающий вид на океан и скалы, поэтому они подолгу сидели здесь, потягивая прохладительные напитки, созерцая утесы, и вместе предавались мечтам. Тори немного увлеклась вином, пока Тэйлор заказывала Перье. Женщина спросила Тори, думала ли та когда-нибудь о том, чтобы жить в Калифорнии. Маленькая блондинка хотела ответить, что где бы ни жила Тэйлор, она всегда сможет считать это место своим домом, но Тэйлор ей не принадлежала и было бы глупо претендовать на ее сердце и стремиться удержать ее рядом с собой. Поэтому она просто сказала, что после того, как увидела такой красивый пейзаж, ей бы хотелось когда-нибудь здесь жить. Тэйлор улыбнулась подруге и призналась, что всегда мечтала иметь свой собственный именно здесь, в Дана Пойнте.

Они гуляли по пляжу, Тори рассказывала, как продвигается ее писательство, и как глупо ей кажется все, что она написала. Она знала много слов, но не знала, как сказать то, что она хотела.

– Это потому, что ты пытаешься писать словами, это не твое, коротышка. То, что тебе нужно, это писать чувствами, в этом вся ты. Ты умеешь заставить людей чувствовать, заставить их понимать то, что ты хочешь сказать. Помнишь те рассказы, которые ты дала мне прочитать? Я до сих пор не могу забыть их. Очень мало людей могут разбудить во мне такие чувства, а ты смогла, – объяснила Тэйлор.

Такой простой и короткий разговор, но эти слова подруги Тори пронесла с собой через всю жизнь. Это была честная оценка ее способностей и стиля, которая создала великолепного автора, каким стала Тори впоследствии. Через три месяца Тори вернулась домой. В руках девушки была законченная рукопись ее первого произведения «Стиви».

Морской бриз легко обдувал еще горячие городские улицы, а две женщины прогуливались, разглядывая витрины. Внезапно Тэйлор как током ударило. Она вспомнила, какой сегодня день. Она не могла поверить, что забыла, правда, раньше она никогда и ни с кем не отмечала такие дни. Ее внимание что-то привлекло и Тэйлор умчалась, попросив Тори ждать ее в конце пирса. Вернувшись, Тэйлор нашла Тори, рассеянно разглядывающей звезды на небе. Тэйлор шепнула ей на ухо.