Виктория Холт - Гордость Павлина Страница 35

— Он встал на ноги… Ему это всегда удавалось.

— Все эти годы его подозревали, а моя бедная мама…

— Она не должна была так поступать.

— Ее заставили.

— Нет, Джесси, никто нас не заставляет. Мы действуем по собственной воле, а если мы не находим в себе сил, чтобы жить, то некого обвинять, кроме себя.

Я отвернулась. Передо мной все пронеслось снова. Моего отца застают у сейфа; Бен заставляет его уйти. Его вещи уже упакованы, значит, он собирается скрыться с Зеленым лучом и оставить мою бедную маму; родив ребенка, она кончает с собой.

Бен гладил мою руку.

— Не думай обо мне плохо, Джесси. Мне осталось недолго жить. Я не смогу вынести эту горечь в конце жизни. Я страстный человек. Моя жизнь была опасна. У меня не было такого исторического поместья, как это. Я должен был бороться за жизнь, и это сделало меня твердым, сильным и безжалостным. Может быть, я не обладаю необходимой моралью, но в Аутбеке в Австралии были люди, готовые убить меня из-за Зеленого луча. Ты понимаешь? Скажи, что ты понимаешь меня.

— Да, я понимаю, Бен.

— Мы ведь любили друг друга, не правда ли? Разве твоя жизнь не изменилась к лучшему после нашей встречи?

— О да, и я люблю вас, Бен.

— Тогда ты должна узнать еще вот о чем. Когда любишь, то не рассуждаешь. И что бы тот, кого ты любишь, ни сделал, это ничего не меняет для истинной любви. Я люблю тебя не меньше, хотя иногда я бываю злым человеком. Я все тот же самый старый, сентиментальный и любящий Бен, который если дарит свою любовь, то навсегда.

— Это правда, Бен. Я никогда не смогу разлюбить вас. Я не могу представить себе, что вас здесь не будет…

— Ничего, ничего. Твоя жизнь не будет пустой. В нее войдет нечто гораздо лучшее, чем было до сих пор. Вот это я и собираюсь пообещать тебе, если ты послушаешься меня и примешь мой совет. Я разбираюсь в человеческой натуре, а это означает, что, возможно, я знаю тебя лучше, чем ты знаешь себя. Мы поговорим с тобой завтра. На сегодня достаточно. Ты азартна, как и я, и тебе придется немного поиграть с жизнью. Ты не захочешь отвернуться от жизни. Ты не захочешь провести все свои дни в этом унылом, старом Дауэр Хаузе.

— О Бен, — сказала я. — Я не хотела бы, чтобы это случилось с моим отцом. Но Зеленый луч все еще у вас с его проклятием. Может быть, поэтому с вами тогда произошло несчастье? Может быть, из-за него вы сейчас больны?

— Это то, что говорят люди, но я никогда не жалел, что владею им. Он очень много значит для меня. Бывало я поздней ночью спускался вниз, вынимал его из сейфа, смотрел на него… и чувствовал, что он говорит мне: «Наслаждайся жизнью. Не обращай внимания на опасность, и если ты должен будешь заплатить за меня, то сделай это весело».

— Джосс знает все… о моих родителях?

— Он знает все.

— И Зеленый луч будет принадлежать ему, когда…

— Когда я умру. О, у меня много планов, это то, о чем мы завтра поговорим втроем.

— Скажите мне сейчас, Бен.

— О нет. Я считаю, что на сегодня ты узнала достаточно. Ты должна все это ясно себе представить. Не волнуйся, Джесси. Я хочу, чтобы мои последние недели были радостными. Их осталось немного.

— Пожалуйста, не надо, Бен.

— Хорошо, не буду. Теперь иди домой и возвращайся завтра днем. Тогда я расскажу о своих планах. Не беспокойся, моя дорогая девочка.

Я оставила его и пошла в Дауэр Хауз. Я была очень расстроена. Все эти открытия после приезда Джосса Мэддена ошеломили меня.

Когда я вошла в дом, бабушка в холле ставила в вазу цветы.

— О Боже, — сказала она, — приходится изворачиваться. Как мне не хватает оранжереи Оукланда! Кстати, я вижу, что посетитель твоего друга все еще здесь. Он не похож на рудокопов… почти джентльмен. Красиво сидит на лошади.

Я не ответила и прошла в свою комнату.

После бессонной ночи я выглядела неважно. Лицо мое осунулось. Но почему я проявляла такое необычное внимание к своей внешности? Задавая себе этот вопрос, я сама прекрасно знала, что из-за этого человека. Он постоянно вглядывался в меня, и в выражении его лица было что-то такое, что придавало мне уверенность в себе. Я вспоминала слова Бена о том, что он неравнодушен к женщинам. По-видимому, он относился к типу мужчин, уверенных в том, что каждая женщина считает его неотразимым. У него, наверняка, отвратительный характер. Но меня все еще угнетало признание Бена, чтобы слишком много думать о Джоссе Мэддене. Я бы вообще хотела не вспоминать о нем.

Когда я пришла в Оукланд, они уже с нетерпением ожидали меня.

— О, наконец-то. Проходи и садись, — сказал Бен.

Он был в постели. Вероятно, волнения вчерашнего дня измучили его. Он плохо выглядел, я заметила синеву на его губах.

— Садитесь по обе стороны от меня, — приказал он. Синие глаза Павлина были прикованы ко мне, и меня вновь охватило неприятное чувство оттого, что Джосс так испытующе разглядывает меня.

— Итак, я начинаю, — сказал Бен. — Я знаю, что скоро умру, но пока еще не могу позволить себе этого. У меня много дел, и прежде чем уйти, я хочу кое-что увидеть. Одним из моих самых больших желаний всегда было увидеть внуков, играющих здесь или на лужайках в Павлинах. Видите ли, вокруг меня никогда не было малышей. Я был слишком занят делами и не стремился к тому, чтобы мои дети были со мной. Так было до тех пор, пока Джосс со своим чемоданом не появился на лужайке… но он никогда не выглядел малышом. Даже тогда, Джосс, ты был велик для своего возраста, а говорил и действовал, как мужчина. Ты, Джосс не женился, и меня это бывало огорчало… пока я не встретил мисс Джессику Клэверинг. У меня всегда было особенное отношение к Клэверингам. Когда я смотрел на семейное дерево в холле, мне так хотелось быть одним из них! Это грандиозно — принадлежать к такому роду. Больше всего мне хотелось соединить наши семьи, перемешать нашу кровь… кровь мальчишки, который продавал пряники на улицах Лондона, и тех, кто защищал королей в исторических битвах, тех, кто был рожден в роскоши, и тех, кто боролся за свой путь наверх. Это была бы превосходная комбинация для будущих поколений.

Я подняла глаза и встретила темно-синий взгляд. На что он намекает? О нет, Бен, даже вы не можете быть таким дерзким! Я пыталась прочитать, что таится в глазах Джосса Мэддена. Он, должно быть, тоже в ужасе, как и я.

— Вот поэтому, — продолжал Бен, — я хочу, чтобы вы двое стали друзьями… больше, чем друзьями. Дело в том, что более всего я хочу, чтобы вы поженились. Не впадай в ярость, Джесси, я знаю, что для тебя это шок. Но ты не все выслушала. Джосс будет хорошим мужем… если ты пойдешь с ним одним путем. А Джессика будет хорошей женой, если ты, Джосс, будешь заботлив и внимателен к ней.