Джейн Фэйзер - Случайная невеста Страница 36

Кейто выругался себе под нос, употребив выражение, которое могло бы привести в замешательство даже его конюха, и соскочил с постели.

— Приду через пять минут! — крикнул он. — Слышишь, Джайлс?

— Так точно, милорд. Скажу Биссету, чтобы мясо поставили обратно в печь.

Кейто кинул взгляд на часы, стоявшие на каминной полке. Было уже четверть первого.

— Будь он неладен со своей исполнительностью, этот Джайлс!

И, отведя душу таким образом, он стал одеваться.

— Вряд ли я в состоянии сейчас вылезти из постели, — проговорила Фиби, потягиваясь. — Совсем нет сил.

Он взглянул на нее — лежащую в том же положении, в каком он оставил ее минуту назад. По-прежнему обнажены ноги, бедра, живот, в самом низу которого сверкают брызги сока любви. Она вся была самозабвенным наивным символом любви. Да, именно так! И не может, не должно быть никаких сомнений в искренности ее чувств, выплеснувшихся так неожиданно и остро вчерашней ночью и сейчас, в полдень.

— Откуда это у тебя? — не удержался он от вопроса.

— Откуда — что? — переспросила она, поглаживая свое усталое тело.

— Я говорю о том, что многие назвали бы распутством. Особенно если речь идет о женщине твоего происхождения.

Что-то в его голосе заставило ее сесть в постели, одернуть юбки.

— Разве это плохо? — спросила она. — Или стыдно?

Он ответил не сразу:

— Нет… разумеется, нет. — Он покачал головой и усмехнулся, но как-то неуверенно.

Больше ничего не добавив, Кейто направился в туалетную комнату к шкафу с одеждой, чтобы взять там кожаную куртку на шерстяной подкладке и штаны для езды верхом.

Фиби тоже начала приводить себя в порядок. «Что, собственно, его беспокоит? — думала она с недоумением. — Ведь главное в любви, чтобы обеим сторонам было хорошо. И не просто хорошо, а очень, очень хорошо. Что уж тут зависит от происхождения, от того, кто родители и какое воспитание человек получил?»

— Поторапливайся, Фиби! — крикнул Кейто из туалетной комнаты. — Не хочу, чтобы Джайлс смотрел на меня осуждающе: я ведь сам приучил его к пунктуальности.

Фиби опустила полотенце в лохань с водой, выжала его, стала протирать тело. Ух, как холодно!

Кейто уже вышел в коридор, а она продолжала одеваться. Нужно все застегнуть так, чтобы ему не пришлось перестегивать крючки платья или расправлять кружева на рукавах.

Фиби вошла в столовую, когда все уже сидели за столом, и поймала красноречивый взгляд Джайлса: судя по всему, тот догадывался о причине их опоздания и одобрял ее. С невнятным извинением она уселась на свое место и сразу же принялась за еду, чтобы скрыть краску, залившую лицо.

— Ты не переменила еще своего намерения с-сыграть роль королевы Елизаветы? — спросила у нее Оливия, чтобы не обращать внимания на отвратительного Брайана, сидящего напротив.

Фиби облегченно перевела дух: слава Богу, это совершенно невинная тема для беседы.

— Не перестаю думать об этом, — ответила она Оливии и обратилась к Кейто: — Как полагаете, сэр, ваши воины согласятся участвовать в представлении? У меня там в одной сцене королева обращается к солдатам и говорит о том, что и в слабом теле женщины может биться сердце настоящего мужчины… Джайлс фыркнул:

— Только через мой труп, миледи! Солдаты у нас воины, а не комедианты.

Фиби слишком хорошо знала Джайлса, чтобы обижаться, но все же посчитала своим долгом пояснить:

— Думаю, если мы разыграем спектакль в день летнего праздника, это только порадует людей. Не так уж много у них сейчас поводов для радости.

— Вы написали пьесу, леди Гренвилл? — не скрывая удивления, спросил Брайан. — Как интересно! А не найдется ли у вас какой-нибудь роли для меня? Пусть даже самой маленькой.

— Разве ты ос-станешься до праздника? — с нескрываемым ужасом спросила Оливия, стараясь не глядеть на него.

Фиби решила сгладить неловкость и сразу же ответила:

— Конечно, мистер Морс, если не шутите и если будете в это время еще с нами, я найду вам подходящую роль.

— О, благодарю вас, леди Гренвилл. Выходит, вы начинающий драматург? До войны это весьма почиталось при дворе. Но не припомню, чтобы написанием пьес занимались дамы.

С иронической улыбкой он поднес к губам бокал с вином.

— Фиби пишет х-хорошие стихи, — заступилась за подругу Оливия. — Г-готова спорить, она даст фору многим придворным сочинителям!

— О, не сомневаюсь. Может быть, покажете мне какие-нибудь из ваших поэм или пьес, миледи? Смею думать, я кое-что смыслю в этом.

— Я пишу для себя, сэр, — ответила ему Фиби на удивление надменно. — У меня не было и нет никакого желания блистать при дворе, где так много времени проводили вы. Тем более что не испытываю к нему ни малейшего уважения. Там все такие спесивые и высокомерные!

Ее слова не столько разозлили, сколько заинтересовали Брайана. Ого, эта нескладная девица, оказывается, не только занимается литературой, но, как видно, имеет собственные взгляды и убеждения. Занятно!

Он внимательно посмотрел на нее поверх края своего бокала. Не слишком аккуратная прическа, мятый воротник, да и платье выглядит так, словно в нем спали. Как она умудрилась довести его до такого состояния?

— Не будем говорить о высокомерии, — примирительно сказал он. — При дворе ведь бывают и такие люди, если вы о них что-то знаете, как Джеймс Шерли.

— О да, — подхватила Фиби. — Я очень люблю его пьесы! Особенно трагедию «Кардинал».

— Ну, и вы не можете не знать о Джоне Мильтоне, которого я видел там еще не так давно.

— Вы… вы встречались с Мильтоном? — Вилка с мясом застыла в руке Фиби.

— Вот уж кто невероятно спесив, — вступил в разговор Кейто.

— Он прекрасный поэт! — воскликнула Фиби. — И это его извиняет. Я бы так хотела познакомиться с ним!

— Ты говорила, что тебе н-нужен композитор для твоего п-представления, — заметила Оливия.

Ей не нравилось, что Фиби уделяет столько внимания Брайану. Разве с ним можно о чем-то всерьез разговаривать? Брайан нашелся и тут.

— Когда я последний раз виделся с Мильтоном, рядом с ним находился… вы должны знать его… некто Генри Лоуз.

Несравненный музыкант Лоуз!

— Вы и его знаете?

Брайан снисходительно улыбнулся:

— Да, и очень неплохо.

— Меня все больше занимает мысль о праздничном представлении, Фиби, — сказал вдруг Кейто, и, к своему изумлению, в его словах она не уловила ни тени иронии. — И думаю, я смогу уговорить Генри посмотреть твое сочинение и даже написать к нему музыку.

— Правда, сэр?

— Мы много встречались с ним при дворе до войны. А в эти дни я куда чаше вижу Джона Мильтона. Он верный приверженец парламента.

— О сэр, если бы вы…