Эшли Марч - Соблазнить герцогиню Страница 36

— Вот и хорошо. — Она одарила его чарующей улыбкой. — Я уверена, лорд Каллен с нетерпением меня дожидается.

Филипп старался придать себе безучастный вид — он не привык к ревности. Уже выходя из кареты, он сказал:

— Спасибо за информацию, дорогая. Однако я хотел бы кое-что напомнить… Даже если ты станешь наставлять мне рога с каждым встречным, я не разведусь с тобой.

Улыбка Шарлотты померкла, и она в раздражении проговорила:

— Но почему? Я совершенно тебя не понимаю.

— А тебе и не нужно меня понимать.

Проклятие, он сам себя не понимал! Но он точно знал: Шарлотта нужна ему, он не сможет без нее. И он твердо решил, что во что бы то ни стало добьется своего, сделает так, чтобы их отношения изменились. И тогда ей уже не понадобятся никакие любовники — тогда он станет ее единственным любовником.

Две недели спустя герцог решил соблазнить Шарлотту. Да-да, он решил соблазнить собственную жену и тщательнейшим образом подготовился — учел все до мелочей. В комнате горели свечи, на столе стояло вино, а на кровати во множестве лежали подушки — на всякий случай.

Осушив бокал вина, герцог сказал себе: «Не беспокойся, все получится». Он решил, что сделает все возможное и постарается скрыть свое разочарование, если Шарлотта все же отвергнет его.

Отправив Фэллона за Шарлоттой, герцог прошелся по комнате. «Не беспокойся, не беспокойся», — говорил он себе. Через несколько минут она вошла в комнату и внимательно посмотрела на него, посмотрела с некоторым беспокойством. Медленно приблизившись к нему, спросила:

— Вы звали меня, ваша светлость? — Она смотрела на него так, словно спрашивала: «Что тебе надо от меня?»

Филипп едва заметно кивнул:

— Да, моя дорогая. Видишь ли, я… — Проклятие, он уже жалел о том, что послал за ней!

Да, наверное, он напрасно решил соблазнить Шарлотту. «А может быть, просто поговорить с ней?» — промелькнуло у него. Действительно, ведь они могли бы просто побеседовать. И он мог бы расспросить ее кое о чем. Мог бы спросить, хочет ли она детей. И возможно, ему удалось бы рассмешить ее, добиться того, чтобы она рассмеялась весело и искренне, так, как смеялась когда-то…

Три года назад, когда они еще были просто соседями и добрыми знакомыми, у нее был удивительный смех — настолько веселый и заразительный, что все окружающие, глядя на нее, тоже начинали смеяться. И было бы замечательно, если бы она и сейчас так засмеялась, если бы доверилась ему и забыла о том, что их разделяло.

И тогда он, возможно, сказал бы ей то, что должен был сказать. Сказал бы о том, что, любит ее.

В тот вечер Филипп отослал ее — даже не поговорил с ней. А на следующий день стал обдумывать свои дальнейшие действия — он был полон решимости изменить их с Шарлоттой отношения, хотя прекрасно понимал, что ему придется нелегко после всего, что он натворил. Однако герцог твердо решил, что ни за что не сдастся. И надеялся, что, в конце концов, добьется своего.

Но день проходил за днем, неделя за неделей, а у него ничего не выходило — надежда его медленно умирала, так что оставалась одна лишь решимость. Наверное, он утратил бы и решимость, наверное, отказался бы от своей затеи, если бы не любил Шарлотту. Но он любил ее и потому упорствовал. А потом решился на отчаянный шаг — насильно увез Шарлотту в Рутвен-Мэнор. Он надеялся, что тут, вдали от Лондона, ему удастся добиться большего. И вот сейчас, когда Шарлотта, поцеловав его, выбежала из комнаты, он почувствовал: в ее отношении к нему что-то меняется…

Губы Филиппа еще горели от нежного прикосновения губ Шарлотты, а в сердце его снова затеплилась надежда.

Глава 11

— Тебе не нужен урок поцелуев, — заявила Шарлотта четыре дня спустя. — Ты делаешь это очень неплохо, а если необходима практика, то тебе следует обратиться к Джоанне, а не ко мне. — Кивнув на горничную, готовившую, стол к чаю, она добавила: — Можешь поупражняться на одной из служанок, если хочешь.

Горничная залилась краской и чуть не выронила чашку. Быстро закончив расставлять чайные приборы, она пробормотала:

— П-прошу п-прощения, ваша светлость… Вот, пожалуйста, все готово… — Резко развернувшись, девушка выбежала из комнаты.

Герцог вопросительно взглянул на жену:

— Мне следует оскорбиться?

Разливая чай, Шарлотта ответила:

— Нет, тебе следует порадоваться, что ты до такой степени запугал прислугу. — Она передала ему чашку. — Разве ты не этого хотел?

— Проявлять строгость полезно время от времени, — заметил Филипп. — Особенно в тех случаях, когда мне хочется побыть наедине с женой. Как сейчас, например.

Шарлотта молча посмотрела на мужа. Он был сегодня в темно-синем жилете, сером сюртуке и в серых брюках, то есть выглядел как обычно. Но ей почему-то казалось, что сегодня Филипп совсем другой, почти такой же, как в те дни, когда она любила его…

Сделав глоток чаю, Шарлотта невольно потупилась. Она не могла смотреть на Филиппа, потому что он выглядел… Он был просто великолепен, и у нее при взгляде на него перехватывало дыхание.

Но что же с ней происходит? И почему Филипп выглядит сегодня по-другому, не так, как в последние три года?

Не вполне понимая, что делает, Шарлотта чуть приподнялась и провела ладонью по волосам мужа. Тот вздрогнул и замер на мгновение. Потом пристально посмотрел на нее и сказал:

— Полагаю, ты знаешь, почему это сделала.

Она почувствовала, как ее щеки залились краской.

— Просто захотелось прикоснуться к твоим волосам. Они у тебя как у мальчишки.

— А, понятно… — кивнул Филипп.

Но, конечно же, в нем не было ничего от мальчишки. Хотя волосы действительно были взъерошены, и он, судя по всему, встав с постели, еще не причесывался. Встав с постели?.. О, как бы ей хотелось, чтобы он снова туда отправился, а ее чтобы прихватил с собой. Да-да, чтобы взял ее в свою постель! Но возможно ли такое? Пожалуй, очень даже возможно. Судя по тому, как он смотрел на нее сейчас, именно этого ему и хотелось. Да, можно было не сомневаться: он с удовольствием взял бы ее с собой в постель.

Шарлотта со вздохом отвела взгляд. Ей было трудно смотреть на мужа, потому что она чувствовала, что вот-вот бросится ему на шею и попросит… Нет-нет, нельзя об этом думать — ни в коем случае!

И тут он вдруг улыбнулся и тихо проговорил:

— Мне показалось, что ты хотела поцеловать меня. Я ошибся?

Она молча отвернулась и уставилась на стену.

— Ты слышишь меня, Шарлотта?

— Да. — Она по-прежнему смотрела на стену.

— Скажи, ты бы хотела поцеловать меня?

— Нет.

Он немного помолчал, потом пробормотал: