Настасья Бакст - Предательство страсти Страница 36

— Обещай, что мы всегда будем вместе? — попросила Мари, лежа на широкой груди Александра.

— Клянусь, что до тех пор, пока бьется мое сердце, оно принадлежит тебе, — был ответ.

— Этого недостаточно.

— Недостаточно? — граф посмотрел на свою возлюбленную. — Ах ты, плутовка! Из тебя бы вышла отличная ростовщица. Чего же ты хочешь еще?

— Пообещай, что всегда будешь со мной, никогда не покинешь!

Салтыков убрал свои руки за голову.

— Этого я не могу обещать.

Мари как будто упала с облаков на острые колья.

— Что? — она вскочила с кровати.

— Пожалуйста, успокойся! Сядь! Дай мне объяснить!

— Господи! Как я могла оказаться такой дурой! Я же видела тебя с Лизхен, и меня предупреждал отец! Боже мой, как можно быть настолько глупой! Я никогда себе этого не прощу…

— Мари, да успокойся же ты! Я не могу быть постоянно с тобой, не могу по долгу своей службы. Я выполняю приказания, и подчас должен сорваться и, бросив все, следовать в другие страны… Я сейчас не могу тебе всего рассказать, но умоляю тебя — давай поедем в Россию. Ты примешь крещение, я поселю тебя у своих родителей, где ты будешь в безопасности! Послушай меня, Мари!

— Ты не любишь меня, — Мари закрылась руками и заплакала.

Конечно же, люблю, — Салтыков отнял ее руки от лица, и старался губами осушить ее слезы. — Просто ты совершенно не представляешь себе, в каком водовороте оказалась, и насколько все может печально для тебя закончиться!

— Мне грозит опасность? — Мари встревожилась. — Даже здесь?

— Здесь в особенности; я приехал, чтобы увезти тебя как можно дальше от этого проклятого места.

— Но в чем дело? Что за опасность?

— Мари, пойми, чем меньше ты будешь знать, тем лучше для тебя.

— Ты говоришь сейчас в точности, как мой отец! Но я уже взрослая женщина и желаю знать всю правду.

— Черт побери! Это тебе только так кажется, что ты уже взрослая! Ведешь ты себя как сущее дитя! Сен-Мартену понадобился всего лишь серебряный медальон, чтобы заставить тебя сделать все, что ему было нужно!

— Что? Я не понимаю…

Салтыков протянул руку и взял со столика медальон Клода.

— Видишь? Глаз, пирамида, восходящее солнце. Символы масонов. При помощи вот такого нехитрого приема, — граф покачал перед глазами Мари блестящим предметом из стороны в сторону, отчего баронесса испытала легкую тошноту, — они умудряются, подчас, даже королей заставить им повиноваться. Конечно, для этого нужны специальные знания. Как говорить, в каком порядке произносить слова. Это похоже на магию, но чертовщины в этом приеме, я уверен, не больше, чем в моем мизинце. Они используют свое знание для того, чтобы манипулировать людьми. Клод ввел тебя в состояние транса, и внушил мысль, что ты должна показать ему потайной кабинет отца. Вот и все. А ты не могла сопротивляться, потому что он подавил твою волю.

— Я с места не сдвинусь, пока вы не поведаете мне всего, что знаете об этой истории! — Мари села на постели, и в этот момент что-то свистнуло рядом с ее ухом.

Салтыков мгновенно схватил баронессу за руку и увлек на пол.

— Что вы делаете?! — она хотела оттолкнуть его.

— Тихо, вас только что попытались убить, а вы мне все не верите!

— По-моему здесь только вы и пытаетесь меня убить!

Салтыков зарычал как медведь, Мари довела его до белого каления.

— Что за женщина! — воскликнул он, и поднял с пола небольшой свинцовый шарик.

— Что это? — Мари в ужасе уставилась на него.

— Мушкетная пуля.

— О, Боже, нам нельзя тут оставаться!

— А я вам о чем уже битый час толкую, черт побери!

— Но я думала, что вы как все мужчины — просто хотите избежать ответственности…

— О, женщины! — Салтыков вцепился в свои волосы, покраснев от ярости. Мари фон Штерн оказалась настоящим вулканом, от которого никогда не знаешь чего ожидать. За это граф Салтыков и полюбил ее. Сам обладал столь же порывистым и безрассудным характером, и терпеть не мог покорных, домашних женщин, который беспрестанно сватали ему родственники. Если он и женится, то только на этой строптивой, несговорчивой, непредсказуемой немке. С ней Александру нужно было постоянно быть наготове, на пике, на пределе. Чуть он ослабит свою хватку, и драгоценная птица ускользнет от него. — Вот. — Салтыков вложил в руку Мари небольшой пистолет. — Если понадобится, стреляйте. Отсюда есть еще выходы?

— По коридору до конца, а там, через галерею в сад… — прошептала Мари.

— Черт возьми! Мы в ловушке! Мари не успела ничего сказать, за дверью послышались быстро приближающиеся шаги большой группы людей. Салтыков забрал у Мари пистолет и прижав к губам палец, сделал ей знак спрятаться за кроватью. Сам он осторожно подкрался к дверям, и тут те с грохотом распахнулись… и в спальню ворвался Рихард с префектом и дюжиной солдат.

— Я прошу засвидетельствовать факт обнаружения супружеской неверности с поличным! — громко объявил Рихард.

Мари не услышала, что произошло дальше. Она потеряла сознание.

3

Александр Салтыков

Готфрид Люмбек сошел в Лондонском порту на берег совершенно измученным. Сильнейшие приступы морской болезни, продолжавшиеся все плаванье, истощили все его силы. Единственное, о чем он мечтал — это была ванная и постель. Огромный порт кишел всяким сбродом. Матросы всех национальностей и цветов кожи, купцы, шлюхи, мошенники, воры… Для начала нужно было найти приличную гостиницу. Окликнув проезжавший мимо экипаж, Люмбек приказал везти его туда, «где обильно и вкусно кормят, близко к центру и недорого берут».

— Вы немец? — вежливо приподнял шляпу извозчик.

— Да, — сухо ответил Люмбек.

— Тогда я отвезу вас в «Золотой Гусь», этот постоялый двор пользуется большой популярностью у ваших земляков.

— Надеюсь, так не будет русских? — сердито буркнул Люмбек, сам не зная почему.

— О, конечно же, нет! Русские живут в Англетере! Это очень и очень богатые люди.

— Бездельники и моты! — вспылил Люмбек.

— Это как вам угодно, мистер.

Добравшись до постоялого двора, Люмбек расплатился с извозчиком, и направился к трактирной стойке.

— Хозяин! — крикнул куда-то вглубь темного коридора, который, должно быть, вел или на кухню, или в кладовые. — Хозяин!

— Что вам угодно, сэр? — навстречу Люмбеку вышла полная, миловидная девушка, с круглым, блестящим лицом и вздернутым носиком, на котором красовались веснушки.

— Мне нужна хорошая комната, как можно более чистая, как можно дальше от кухни, чтобы ее убирали не менее чем трижды в неделю. Кроме того, я намерен завтракать и ужинать. Я намерен оставаться как минимум неделю.