Рита Тейлор - Девочка из рода ОХара Страница 37

— Хорошо-хорошо.

— Ой, какой вы смешной. Вы похожи на индейца, замерзшего во льду.

— Наверное. Почему вы побледнели?

— Дырка на простыне.

— Где?

— Внизу. Что с вами? Теперь вы побледнели.

— Как низко? В каком месте?

— Может быть, повыше колен, но пониже пояса. Где-то на экваторе.

— Там холодно.

— Где, на экваторе?

— Нет, где дырка.

— Все! Кончилось!

— Ты про себя или про что?

— Наше счастье. Встретились три часа назад, и уже пора расставаться. У меня еще ни с одной девушкой так скоро не было.

— А может, у тебя их вообще не было?

— Не знаю.

— Как это — не знаешь?

— Вот так: не знаю.

— Ты странный. Если ты до меня целовался, значит, были. Раз не целовался — значит, не были.

— Слушай, а сколько времени на самом деле как я к тебе вошел, прошло? Я как-то потерял счет.

— Суток трое.

— Ты шутишь?

— Да нет. Никогда.

— Я завишу от времени, как от приговора Папы Римского. Ты же знаешь, мне надо торопиться.

— Я знаю. Прошло три дня.

— Нет, ты сошла с ума. И твой папаша тоже. Ты хочешь сказать, что он три дня к нам не заглядывал?

— В этом нет ничего удивительного. Так бывает постоянно, если у меня хорошенькие постояльцы.

— Я еще раз говорю, ты сошла с ума, я позову твоего отца.

— Слушай, прекрати говорить про моего отца. Его здесь нет.

— Как нет, а внизу кто ведет хозяйство?

— А с чего ты взял, что это отец?

— Как же. Он сказал, моя дочь мисс Уотлинг.

— «Моя дочь мисс Уотлинг!» Он мой хозяин, а не отец. Хотела бы видеть такого отца, который позволит дочери то, что позволяет мне мистер Джон.

— Мистер Джон? Тот что внизу? Твой отец? Прекрати надо мной издеваться.

— Никто над тобой не издевается. Это нормальная практика. Ты хотел удовольствия — мы его тебе доставили.

— Я хотел удовольствия? Я пришел к твоему отцу, чтобы скоротать время в ожидании поезда.

— Прекрати называть его отцом. Я тебе сказала — это мой хозяин.

— Хозяин? Так значит я был в борделе? Но я же пришел в салун.

— Прекрати разыгрывать дурачка. Салун на первом этаже. А у меня — Эльдорадо.

— Что?

— Эльдорадо. Земля наслаждений.

— Вот тут ты ошибочку допустила. Это не может быть бордель, потому что я не платил и ничего не заплачу тебе. Ну, что ты на это скажешь?

— Ничего не скажу. Твои деньги мне не нужны.

— То есть как?

— За тебя заплатит мистер Джонсон, чьим гостем ты представился. Мой хозяин уже получил деньги. Ты ведь действительно гость мистера Джонсона?

— Чего ты от меня добиваешься? Чтобы я назвал черное белым? Мистер Джонсон не знал, что я вернусь сюда, и тем более что поднимусь на второй этаж.

— Он знал, что ты сюда зайдешь.

— Хорошо. Давай разберем все логически. То, что я зайду сюда, можно было предположить, коли мне рекомендовали обратиться к «хозяину Джону», как ты его называешь. Но поднялся наверх к тебе я только потому, что в кабак вошли те двое, которые наверняка ищут меня в связи с убийством своего приятеля.

— Могу тебя огорчить. Эти двое — и мои приятели тоже. Они в салун вошли именно для того, чтобы ты их испугался и поднялся на второй этаж.

— Ты лжешь. Зачем? Кому это нужно?

— Ты стал гостем мистера Джонсона, и этим все объясняется.

— Кто этот ваш мистер Джонсон? Это уставший охотник?

— Уставший или не уставший — тебе лучше знать. Я у него никогда не гостила и уж тем более не ночевала. Я не знаю, что ты ему хорошего сделал. Но он тебе благодарен, это факт. Поэтому он устроил тебе представление. Ты не веришь? Тебе нужны доказательства?

— Ненавижу ложь. То, что я вернулся в салун, — чистая случайность. Поезд будет только через двое суток. Где моя одежда? Ты обманываешь меня.

— Ты не волнуйся. Хозяйка Эльдорадо приносит счастье. А что касается поезда, так он здесь вовсе не ходит.

— Но железная дорога… она должна быть везде. Ее строил мой отец!

— Бездействует два года. Ты ведь отправился сюда по подсказке мистера Джонсона. Значит, это уже было запланировано.

— А начальник станции, что продал мне билеты, и расписание?

— Ну, милый мой, не будь же ты таким доверчивым. Расписание!! Расписание висело еще тогда, когда здесь ходил поезд. А было это два года назад. А что касается начальника станции… Так он тоже такой, что и те двое, напугавших тебя. Они простые охотники. Хотя этот «начальник» и не мой приятель.

— Но ради чего и кто им разыграть меня?

— Ты гость мистера Джонсона, и этим сказано все. Это поселение целиком принадлежит Джонсону, и мы зависим от него и потому делаем то, что он нам скажет. Что он сказал тебе не прощанье?

— Что всегда говорят при прощании. До свиданья.

— Это нам ничего не дает. Он должен был сказать, что-то ключевое.

— Ключевое? Ну, он крикнул мне, чтобы я не доверял опиумной настойке и порошку коки, она творит с людьми чудеса.

— И он тебе это сказал последним? Значит, ты просто ему чертовски понравился, парень.

— Но послушай, я оказался у его дома… я даже не знаю теперь, могу ли я говорить это слово, — случайно. Меня практически подбросили к нему. Хм. Почти без одежды. Какие-то неизвестные мне доброхоты.

— Он любит это. Как бы случайность. Ему нужно, чтобы человек чувствовал себя, как в первые дни творения после изгнания из Рая. Нагой — на страшной и опасной земле.

— Так, значит, вы знали, что я у вас появлюсь. Но каким образом?

— От мистера Джонсона прискакал вестовой за полчаса до тебя. Сказал, что Джонсон послал тебя сюда длинной дорогой. Ты же не видел, что он делал до того, как вернулся из кокаиновых путешествий.

— Не видел.

— Вот именно. Посыльный сказал, что сейчас у нас будет прелюбопытный гость и чтобы тебя на полную «катушку» встретили.

— Неужели ты хочешь сказать, что и убийство было подстроено?

— Про убийство не знаю. Скорее всего, его могли спровоцировать. У нас ведь бродит много мерзавцев, которых не жалко пристрелить.

— Зачем ты это все мне рассказываешь?

— Только потому, что ты рвался на поезд, который здесь не ходит, и мог пустить с досады себе пулю в лоб.

— А пущу ее, пожалуй, вашему мистеру Джонсону. Зачем же он дал мне двадцать долларов и сказал, что с ними я доеду до любого уголка Штатов?

— Значит, он собирается в самом деле помочь тебе в этом.

— Каким образом? А что, в самом деле три дня прошло, или как?

— Да — три дня. Сила любви, парень, сила первой любви. Впрочем, это уже мои тайны, ими я с тобой делиться не стану.

— Слушай, только не обманывай меня, а?

— Я не обманываю. Ты мне нравишься. И потом, пока ты мой клиент, я тебе помогаю.

— Я могу достать здесь лошадь? Я по горло сыт вашим мистером Джонсоном. Я должен вернуться в свой дом и попытаться попасть в Саванну.

— Я полагаю, что лошадь стоит там, где ты ее оставил с повозкой. Что касается Саванны, я думаю, мистер Джонсон тебе поможет.

— К черту твоего мистера. Я буду выпутываться сам. Если еще окажется, что я и человека не убил…

— …ты перережешь себе вены! Все вы, мужики, одинаковые.

— Неужели ты — настоящая проститутка? О Боже!

— Но-но, парень. Я хозяйка Эльдорадо.

— Да пошла ты со своим Эльдорадо! Как хоть тебя зовут на самом деле, если вы тут все во что-то играете?

— Могу сказать. Может, когда-нибудь это тебе пригодится. Красотка Уотлинг.

— Что? Легендарная Красотка? С горбом?

— Ты, по-моему, загнул насчет легендарной.

— А у вашего хозяина, я имею в виду не Джона… может, у него есть другой хозяин, более главный?

— Есть. Мистер… Батлер.

Но Джекки уже выскочил из спальни. «Дурачок. Убежал, не услышал. А жаль. Имя-то как Сим-Сим. Открывает многие двери».

Мексиканская история

…Поезд, следующий по маршруту Милуоки — Саванна, глухо стукнулся в состав, мчащийся впереди. Филипп зажмурился. Сейчас будет взрыв. Он представил себе Эллин.

— Удачно сцепились, — услышал он голос машиниста над ухом.

— Можете перелезать, мистер — сказал другой.

Филипп выглянул в смотровое окно. В самом деле — их поезд тащил «беглеца» перед собой.

Машинист, что был постарше, перекрестил Филиппа.

— Ну, мистер, с богом, — полезайте на тот состав. Как перелезете, не забудь нас отцепить.

Филипп кивнул. Самое главное — не упасть под колеса.

Машинисты открыли ему двери.

Преодолевая сильнейшие порывы ветра, Филипп выскользнул наружу. Каждый шаг давался с трудом. Но идти было не так уж страшно. Через три шага он почувствовал, как его руки намертво вцепились в соединительные троса поезда-беглеца. Филипп был на том же поезде, что и Эллин.

Машинисты дали гудок. Филипп расцепил связку меж двумя составами, и его родной поезд стал тут же на глазах отставать.