Гэлен Фоули - Одна ночь соблазна Страница 37

— Очень интересно, — пробормотал он себе под нос. Князю совсем не понравилось замечание насчет леди Парфении.

Когда они вышли, Алек, сцепив за спиной руки, пошел снова к друзьям.

— Что тебе нужно от нудного старого Уэстленда? — спросил Дрэкс, слегка приподнимаясь, чтобы сделать глоток содовой.

— А… Просто развлекался. Из спортивного интереса. Кстати, завтра я уезжаю в Брайтон.

— Без нас? — хором вскричали молодые люди.

— Мы там встретимся, — успокаивающим тоном пообещал Алек. — Вместо того чтобы толкаться с вами в доме на Блэк-Лайон-стрит, я остановлюсь на семейной вилле к западу от города.

— Что?! — воскликнул Форт. — Не будешь жить с нами?

— Что происходит? — потребовал объяснений Форт.

— Мне просто надо несколько дней отдохнуть. Что в этом дурного? Под одной крышей с вами невозможно даже выспаться!

Да, лучше всего уехать в Брайтон, размышлял Алек, вышагивая по улице с тщательно соблюдаемой миной безразличного равнодушия на лице. Ни казаков, ни кредиторов. Только небо, и море, и прекрасная Бекки. И масса богатых картежников.

«Дополнительное удобство», —думал Алек. Он не мог себе позволить сесть за стол с высокими ставками, пока для начала не раздобудет денег.

С этой целью Алек посетил известный аукцион «Сотбиз». Немного поморщившись из-за необходимости пойти на жертвы, он договорился о продаже своих драгоценных ваз и еще нескольких предметов мебели. Таким образом, Алек простился со своими длительными попытками сохранить лицо, ибо знал: когда эти вещи покинут его жилище, оно совсем оголится. Любой, кто заглянет внутрь, поймет, что оказался на территории кредиторов.

Как ни странно, теперь, в отличие от вчерашнего дня, эта мысль его больше не волновала. Слишком высоки были ставки, чтобы думать о подобных мелочах.

Алек отвел нескольких рослых и крепких грузчиков из аукционного дома к себе в «Олторп», присмотрел за вывозом своего имущества и получил сумму наличными. Потом упаковал одежду для поездки, прихватил все припасы для пистолетов.

В комнате для гостей, где отдыхала Бекки, были такие обои, что девушке казалось, будто она находится в летнем саду. Она оделась в одно из удобных дневных платьев молодой герцогини — простое, но воздушное одеяние из тонкого белого муслина со свободными рукавами и отделкой из голубой ленты по квадратной горловине, с высокой талией и струящимися юбками.

Бекки ждала, пока вернется домой Алек.

В этой идиллической тишине ее мысли были отнюдь не спокойны. Вопрос, который обдумывала сейчас Бекки, сводился к следующему: в чем теперь ее собственный долг по отношению к Алеку?

Он ясно дал понять, что чувствует ответственность за ее благополучие из-за того, чем они занимались ночью. Но если дело обстоит именно так, то не означает ли это, что и она, в свою очередь, несет за него ответственность? Разве справедливо, что он так по-рыцарски идет на все ради ее спасения и в ответ не получает ничего, кроме ее благодарности? Алек прав. Здесь действительно замешана честь. Честь, долг заставили его сделать ей предложение, а ослиное упрямство и гордость обусловили ее отказ.

Но если он примет ее «да» вместо нынешнего отчаянного «нет», это вовсе не будет означать, что такой исход сделает их счастливыми. Нет, связанный и одомашненный, бесшабашный Алек вскоре начнет тяготиться своими узами. Бекки с тяжелой душой понимала, что тогда она сделается для него объектом неприязни и сожалений об ошибке.

С его гедонистическим отношением к жизни, страхом перед скукой легко представить, что их отношения будут становиться все хуже и хуже. Они станут жить раздельно. Она — в Йоркшире. Он в столице вернется к привычной погоне за пустыми удовольствиями. Каким адом это будет для женщины, вышедшей замуж, нет, хуже — любящей необузданного, очаровательного донжуана, который может получить любую красавицу, какую захочет?

Такой мужчина вполне может сломать женщине жизнь. Бекки намеревалась прожить свою жизнь с кем-то, кто действительно хочет быть с ней, она это заслужила.

«Возможно, тебе следовало подумать об этом прошлой ночью», — нашептывала ей совесть. В душе Бекки вина мешалась с горечью потери. Должно же быть какое-то разумное решение! Однако сердце подсказывало ей, что брак из чувства долга приведет к катастрофе. Если бы они могли любить друг друга…

Тихий шорох прервал легкую дремоту девушки. Она открыла глаза и увидела, что на нее смотрит Алек, замерший на месте в попытке не потревожить свою гостью.

— О, прости. Я не хотел тебя будить, — испуганно прошептал он. — Я только что вошел, хотел проверить, как ты. И еще хотел закрыть шторы. — Он махнул рукой в сторону окна, в которое вливались сверкающие лучи солнца.

Бекки улыбнулась и протянула ему руку.

— Все нормально. Оставь их в покое. Я люблю свет. Иди сюда.

Алек повиновался.

— Хотел проверить, как я, правда? — промурлыкала она и перекатилась на бок, наблюдая за ним с женским удовлетворением, пока он шел к другой стороне кровати. — Очень мило.

Алек снял утреннюю визитку, и взгляд Бекки с удовольствием скользил по великолепным линиям его тела, по стройной талии под застегнутым темным жилетом. Рукава полотняной рубашки свободного покроя были плотно застегнуты на кистях рук.

— Да-да… Так и есть… Насчет того, чтобы… — Он присел на край кровати на почтительном расстоянии от Бекки и повернулся к ней вполоборота. — Я все утро думал… как ты… Все ли в порядке.

— О, все прекрасно, — отвечала Бекки с бодрой улыбкой, затем сожалеюще покачала головой. — Мне… мне так жаль, что я тебя втянула во все это.

— Не жалей. — Алек протянул руку и взял ее ладонь. Их сомкнутые пальцы лежали на гладком белом покрывале.

— Правда в том, что сожалеть должен я, — тихо проговорил Алек и опустил голову. — Я много думал сегодня о том, что ты мне сказала.

— Правда? — Она приподнялась на локте и внимательно посмотрела на Алека. — О чем же?

— О… О том, как мы с друзьями относимся к женщинам. — Алек почесал щеку и криво улыбнулся. — Глядя на мои манеры, ты ведь решила, что я не стану тебе помогать, что ищу лишь одних развлечений. Я признаю, что часто кажусь эгоистичным да иногда и бываю эгоистичным, но… Но, Бекки, я не такой!

Бекки наблюдала за ним с терпеливым любопытством.

— Я понятия не имел, в какую ужасную историю ты попала. Но клянусь, если бы я знал…

— Ш-ш-ш… — успокоила его Бекки, протянула руку и погладила по плечу. — Я знаю.

Он заглянул ей в глаза.

— Если бы ты могла довериться мне! Бекки помолчала.

— Мой отказ тебя очень удивил, — осторожно начала она.

— Ну да, — признался он. — Не хочу хвастаться, но девушки из общества множество раз пытались завлечь меня в свои сети. Но дело в том, что на самом деле они меня совсем не знают. Они видят только это… — Он многозначительно оглядел покои герцогского дома. — Внешнюю сторону. Семейные связи.