Сидони-Габриель Колетт - Вторая Страница 38

Она описывала то, что видела вокруг, рассказывала о своих встречах с людьми, ну и, конечно, разные истории о животных, передавала свои впечатления о происходящих событиях. Её живые, взволнованные очерки нравились публике. Колетт стала одной из самых популярных журналисток периода первой мировой войны.

Однажды по заданию газеты она попадает в Рим, потом в район Венеции, куда к ней приезжает на побывку получивший отпуск барон де Жувенель. Они переживают ещё один медовый месяц, радуясь, что судьба их балует, создаёт для них такие «оазисы» счастья. На обратном пути они заезжают в родовой замок Жувенелей, Кастель-Новель, где живут их маленькая дочка и мать барона. Туда же приезжает его брат, Робер де Жувенель, – тоже журналист и политический деятель, с которым они очень дружны.

И снова почти на год расстаются муж и жена де Жувенели. В 1916 году Колетт удаётся выпустить книгу «Мир среди животных», куда вошли некоторые из её очерков, напечатанные в газетах и в прежних сборниках о животных, другие она написала специально для этой книги, которая стала первой книгой, вышедшей после 1913 года (после романа «Преграда»). Объясняя замысел, она пишет в предисловии к книге: «В час, когда человек уничтожает человека, он должен с особой жалостью относиться к животным, чтобы вновь открыть для них тот земной рай, в котором цивилизация им отказала». В существовании животных среди людей писательница видит как бы мирный уголок, в котором нет войны. И обращение к жизни этих «невинных существ» было её реакцией на ужасы военного времени, отражало тоску по миру и покою. Хотя большинство рассказов далеки от войны (в них показаны природная красота и благородство животных), всё же есть несколько, в которых анималистическая тематика связана с описанием прифронтовой обстановки («Собаки-санитары», «Мир животных» и другие).

В том же 1916 году Колетт помогла своему старому учителю танцев и актёру Жоржу Вагу, с которым вместе проработала в театре более шести лет. В благодарность за всё, что он сделал для неё, она, используя политические связи своего мужа, устраивает Жоржа Вага преподавателем в Консерваторию драматического искусства (институт, где готовят актёров и режиссёров). При содействии Колетт там для него специально открывают группу будущих актёров театра пантомимы, которых он будет готовить. Ему, человеку уже пожилому, не нужно будет больше мотаться по гастролям и танцевать на сцене.

Этот поступок свидетельствует не только о душевном благородстве и доброте Колетт, но и о том, что она внутренне продолжает ощущать себя более близкой к своим прежним товарищам по сцене, чем к кругу лиц, с которыми ей приходилось общаться в качестве баронессы де Жувенель.

Первые пять лет её супружеской жизни сложились таким образом, что ей приходилось довольно мало бывать в кругу, привычном для её мужа. Поначалу из-за беременности она вела уединённый образ жизни, потом стала много работать, осваивая новую специальность – журналистику, и оттого почти не выходила «в свет» с мужем, оставалась дома, писала статьи и очерки. А в годы войны было не до светской жизни, да и встречи их были редки и так заполнены друг другом, что им совершенно не хотелось ни с кем общаться.

Но в 1917 году Анри де Жувенеля отзывают с фронта. Один из его друзей стал министром и вызвал его к себе на службу. Вскоре он получает задание отправиться в Рим, чтобы там принять участие в каком-то важном совещании представителей стран Антанты. Он берёт с собой жену. Они живут несколько месяцев в Риме, в роскошном отеле, окружённые военными в больших чинах и дипломатами с супругами.

Колетт впервые попала в совершенно чуждый для неё мир, где, напротив, прекрасно себя чувствовал, был «своим» её муж.

В Колетт крепко засело наследие Сидо с её человеческой простотой и любовью к природе, а за годы театральных странствий родилось искреннее уважение к людям, нелёгким трудом зарабатывающим себе на хлеб. Поэтому она не могла найти общего языка с чопорными дамами и господами, с которыми прекрасно ладил барон. Она вдруг увидела, что её мужа, как и всё это блестящее общество, интересует и привлекает только чисто внешняя, показная сторона жизни. Да к тому же многие дамы из окружения де Жувенеля презирали Колетт, ибо им было известно её прошлое актрисы мюзик-холла, выступавшей в полуобнажённом виде. А книг её они не читали, ибо вообще не были склонны к чтению.

Однако супруга де Жувенеля не могла уклониться от присутствия на приёмах, раутах, торжественных обедах и ужинах, была вынуждена также сама принимать гостей, ибо её муж устанавливал контакты, необходимые для его работы и будущей карьеры. Ей всё это ужасно претило, она тяготилась светскими обязанностями, совершенно не выносила политику и всё, что с ней было связано.

Даже в своей журналистской работе, если ей доводилось касаться вопросов политики, она передавала не столько политический смысл того или иного события, сколько чисто человеческую реакцию на него. Так, если она пишет, например, о выборах, то не анализирует программы партий или позиции кандидатов, не даёт им оценки, а показывает лица и поведение людей, пришедших на предвыборный митинг, воссоздаёт атмосферу, в которой происходил этот митинг.

В письмах к подругам в Париж Колетт колко и язвительно отзывается о тех людях, с которыми ей теперь приходится иметь дело. Для них главное – не сам человек, а лишь его успех – положение в обществе, доход, титул, должность. Она с ужасом начинает замечать, что её обожаемый муж, барон де Жувенель, может, и поумнее, поярче большинства из них, но по сути своей такой же, как они. Впервые супруги де Жувенель как бы увидели себя со стороны, оказались на свету и обнаружили, что у них совершенно разные, а то и противоположные взгляды и вкусы, что, если разобраться, они совершенно не подходят друг другу, несмотря на удивительную сексуальную гармонию. Но на шестом году совместной жизни этого уже оказалось недостаточно. В семейной идиллии де Жувенелей в Риме в 1917 году появилась первая трещина.

Дабы заглушить рождающееся чувство тревоги. Колетт с удвоенной энергией занимается журналистикой. Тем более что пал тот кабинет министров, где был друг её мужа, и барон снова оказался на фронте, где и провёл последний год войны. В тот период, в 1917–1918 годах, Колетт удалось выпустить один за другим два сборника своих статей: «Долгие часы» и «В толпе». Она написала также сценарий художественного фильма по своему роману «Странница», который поставила её близкая подруга, звезда немого кино Мюзидора, она же и сыграла роль Рене Нере.

Её сборники сложились из статей, очерков, зарисовок, маленьких рассказов, которые она без устали писала и публиковала в годы войны в различных изданиях. Эти тексты – ценный документ эпохи первой мировой войны, когда погибло больше миллиона французов. Почти не было семейства, не затронутого этой бойней. Буквально в каждой деревне будут поставлены памятники погибшим. Первая мировая война была не менее губительна и страшна для Франции, чем вторая. Обе книги Колетт стали живым свидетельством военного времени. Но она не пишет ни о боевых операциях, ни о положении на фронтах, а раскрывает чисто человеческий аспект происходящего, показывая реакцию людей на события тех лет.