Миранда Невилл - Неистовый маркиз Страница 39

— Ты не выйдешь замуж за того, за кого не хочешь выходить, — решительно заявил маркиз.

— Мать постоянно беседовала со мной. — Девушка тихо вздохнула. — Она говорила, что я гадкая девчонка, если отвергаю такого достойного и благочестивого джентльмена, как мистер Дичфилд. И якобы он оказался настолько добр, что согласился жениться на мне. Она говорила даже, что я часто бываю дерзкой и не выказываю должного уважения к Божьей воле.

«О Господи!» — мысленно воскликнул Кейн. У него почти не было сомнений: приданое Эстер, составлявшее пятьдесят тысяч фунтов, являлось для преподобного Джозайи даже более привлекательным призом, чем ее юная красота… Но о чем же, черт возьми, думает мать?!

Немного поразмыслив, Кейн сказал:

— Старик Стейвли не допустит этого. Он знает?.. Я напишу ему.

Губы Эстер задрожали.

— Лорд Стейвли умер, — прошептала она.

— О Боже… — пробормотал маркиз. Ведь он даже не знал о смерти кузена матери. И никто не удосужился сообщить ему об этом.

— Я очень боялась, что не смогу отказать матери, — продолжала Эстер. — Она заперла меня в моей комнате и сказала, что я буду сидеть на хлебе и воде, пока не дам согласия.

— И как же ты сбежала?

— Я спустилась вниз по плющу. — Эстер закатала рукава, чтобы показать царапины на руках.

— Правильно! Умная девочка! — сказал Кейн с улыбкой. Он был рад, что годы жизни в мрачном доме родителей не сломили сестру. — А где ты взяла эту ужасную одежду?

— Ее заставляла носить меня мать. Она сказала, что во мне слишком много тщеславия, поэтому я должна носить домотканую одежду темного цвета, пока не исправлюсь.

В данном случае леди Чейз перехитрила саму себя. Эстер не смогла бы уехать в дорожном дилижансе, если бы не была одета как служанка.

— Я должен сообщить матери, где ты находишься.

— Ах нет! Прошу тебя, Джон, не надо. Она заставит меня вернуться и выдаст замуж.

— Я вовсе не одобряю ее планы, — ответил Кейн, — но она твоя мать. И она будет очень за тебя беспокоиться. Поверь, я не допущу, чтобы тебя выдали замуж против твоей воли.

Ему очень хотелось верить, что он действительно этого не допустит. Но для начала следовало проконсультироваться с толковым юристом. Да-да, он должен найти лучшего адвоката в Лондоне, причем как можно быстрее.

Тут в комнату вошла Мел с подносом в руках. Накрывая на стол, она спросила:

— Кейн, а кто это? Том сказал, что ваша сестра. «А я — королева Франции», — ответила я ему. — Экономка внимательно посмотрела на Эстер, затем с улыбкой сказала: — Эта девушка — вылитая ваша копия. Так что, наверное, действительно сестра.

— Мел, это леди Эстер Годфри. И ты совершенно права, она — моя сестра. Дорогая, позволь представить тебе мою экономку миссис Дюшан.

— Милая, называйте меня Мел. — Экономка снова улыбнулась. — Знаете, мы здесь не церемонимся. Садитесь же и немного поешьте.

Эстер смотрела на Мел широко раскрытыми глазами. Кейн сомневался, что она когда-либо слышала ласковые слова от экономки их родителей. И конечно же, тамошние экономки не разгуливали в таких умопомрачительных нарядах. А Мел, как бы не замечая удивления девушки, продолжала весело болтать. Когда же она наконец удалилась, Эстер пробормотала:

— У тебя очень необычная экономка, Джон.

Маркиз с улыбкой кивнул:

— Да, верно. Но она удивительно способная.

— А почему она в розовом платье?

— Лучше расскажи мне о своем путешествии, — сказал Кейн, стараясь сменить тему.

Эстер бросила на него пристальный взгляд, как бы давая понять, что хотела бы вернуться к первоначальной теме. Но потом все же описала свое путешествие и людей, с которыми ей пришлось ехать в дилижансе. Более всего ее удивила ночевка в гостинице в Хангерфорде.

— Знаешь, я сказала хозяину гостиницы, что я — горничная знатной леди, а он поверил мне, — с гордостью заявила Эстер. — А когда я приехала в Лондон, то не знала, как найти твой дом. И тогда ко мне подошла одна леди и сказала, что отвезет меня в карете.

Кейн насторожился, а его сестра продолжила:

— Но тут вдруг один любезный джентльмен сказал, что отвезет меня в наемном экипаже и что этой леди не нужно беспокоиться. — Девушка немного помолчала. — Знаешь, мне показалось, что он был несколько груб с ней. Она произнесла какое-то слово, которое я никогда раньше не слышала, а потом уехала. Вот, собственно, и все.

Кейн молча кивнул. В конце концов, все для Эстер закончилось благополучно. А ведь ему не раз приходилось слышать о всевозможных охотниках за молоденькими провинциальными девушками, приезжающими в Лондон. Такие люди собирали «свеженьких» провинциалок для пополнения борделей.

— Послушай, дорогая сестренка… — Он нахмурился. — Ты теперь в Лондоне, поэтому не должна выходить из дома одна.

— Мне и не надо, — ответила Эстер. — Ты ведь сводишь меня в магазин? Я потратила почти все свои деньги на булавки, но ты дашь мне немного, правда?

— Да, конечно. Как только определюсь с твоей ситуацией. Помни, что я не являюсь твоим законным опекуном.

Кейн ожидал, что леди Чейз или ее эмиссары отправятся на поиски Эстер. Поэтому сейчас ему следовало узнать как можно больше о своих легальных возможностях. А пока что он намеревался держать сестру у себя в доме и надежно ее охранять. Обычно он мало заботился о приличиях, но сейчас, в случае с Эстер, все было по-другому. Конечно, нет ничего скандального в том, что молоденькую девушку сопровождает ее брат. Беда лишь в том, что этот брат — скандально известный маркиз Чейз. Но какой же выход?..

Тут Эстер спросила:

— Ты не отправишь меня обратно, Джон? Пожалуйста, позволь мне остаться с тобой.

— Поверь, дорогая, я сделаю для этого все возможное, все, что в моих силах.

— Почему ты так и не вернулся домой? — Эстер поднялась на ноги и пристально посмотрела на него. И внезапно словно превратилась в восьмилетнюю девочку, которую Кейн запомнил, покидая дом отца. — А когда ты приехал после смерти папы, ты даже не зашел ко мне, чтобы повидаться. Почему не зашел? Я так тосковала по тебе…

Кейн не мог объяснить, почему мать не позволила ему провести хотя бы ночь под одной крышей с ними. Пожав плечами, он пробормотал:

— Видишь ли, это очень сложно объяснить.

Эстер вдруг всхлипнула и прошептала:

— Ты уехал так надолго.

Кейн обнял сестру и крепко прижал к груди — как и тогда, когда отец выгонял его из дому. И так же, как тогда, что-то пробормотал ей на ухо, стараясь успокоить. А затем вдруг вспомнил, что случилось после этого, и, отступив на шаг, спросил:

— Малышка, а почему ты тогда плакала? — Отец помешал им, прежде чем она успела что-либо ему рассказать. — Ты помнишь, почему тогда плакала?