Эйна Ли - Любовные хроники: Флинт Маккензи Страница 39

Дойдя до белого каления, Флинт круто повернулся и ворвался в дом.

— Давно она уехала? — проревел он.

От неожиданности Хани выронила тарелку, и та со звоном разбилась об пол.

— Около полудня. — Женщина наклонилась и принялась собирать глиняные осколки. — Послушай, Флинт Маккензи, если ты привык так орать, как только что кричал на меня, неудивительно, что Гарнет от тебя сбежала.

— Извини, Хани. — Флинт присел рядом и стал помогать собирать осколки. — Я не хотел тебя напугать. Она не сказала, куда направляется?

— Спрашивала, как добраться до Калико.

— Ты дала ей денег?

— У меня у самой не было, иначе непременно бы попыталась. А так ей пришлось уезжать только с сандвичами и твоим одеялом.

— С моим одеялом! Так она ко всему еще и воровка!

— Ну-ну, Флинт, — попытался урезонить брата Клив. — Подумаешь, какое-то одеяло!

Флинт вскочил на ноги и кинулся к двери.

— Ну нет, с моим одеялом ей улизнуть не удастся!

Хани посмотрела на Люка и Клива:

— Как вы считаете, он ее не убьет?

Мужчины изумленно переглянулись и принялись хохотать.

Давясь от смеха, за обоих ответил Клив:

— Полагаю, что с Гарнет все будет в порядке. Братишка Флинт сам не свой от любви.

Гарнет испытала несказанное облегчение, когда впереди показались огни города. Первым делом она отправилась в платную конюшню. Долго препираясь с хозяином, она наконец продала кобылу за десять долларов и получила ровно на десять долларов меньше той суммы, которую когда-то за нее заплатила. Потом завернула на станцию дилижансов и обнаружила, что на билет до Санта-Фе не хватает пятнадцати долларов. Хорошо, что было еще не поздно подыскать какую-нибудь работу. Со свернутым одеялом в руках Гарнет принялась изучать город.

Впрочем, город — слишком громко сказано. Это была дыра дырой всего в несколько кварталов. Собственно говоря, та же пыльная дорога, только с деревянными домами по краям. Неужели горожане не могли удосужиться вымостить улицу, ворчала Гарнет, вспоминая обсаженные магнолиями и кипарисами аллеи Джорджии, с фонарями и красивыми домами.

Она прошла мимо гостиницы, оружейной лавки и заметила мануфактурный магазин Дженкинса. На нее пахнуло только что выделанной кожей и восковыми свечами. Гарнет увидела человечка с худосочным лицом и блестящей лысиной, отороченной седыми прядями. Он уставился на молодую женщину сквозь очки, едва держащиеся на кончике носа.

— Я хотела бы поговорить с мистером или миссис Дженкинс, — обратилась к нему Гарнет.

— Я к вашим услугам.

— Мистер Дженкинс, я ищу работу. Не нужна ли вам помощница?

— Боюсь, что нет. — Хозяин покачал головой. — Как-то за обедом слышал, что Мод Малон ищет работницу. Попытайте счастья там.

— Спасибо. Непременно.

Гарнет уже повернулась, чтобы уйти, но хозяин спросил ей в спину:

— Вы приезжая?

— Проездом в Санта-Фе, — кивнула она.

— Ну и ну. — В глазах хозяина мелькнуло любопытство. — Проездом откуда?

— Из Джорджии.

— Какой-то городок недалеко от Эль-Пасо?

Гарнет была уже на полдороге к двери и не потрудилась ответить. На другой стороне улицы на маленьком домике красовалась вывеска: «Обеды у Мод. Лучшая домашняя кухня в Техасе». У входа брякнул колокольчик, и ее обдало соблазнительным ароматом жарящегося мяса. Судя по всему, вывеска не обманывала. Все столики, кроме одного, были заняты. Откуда-то из глубины появилась дородная женщина с седыми волосами и задубелой, как старое седло, кожей. В руках она несла оловянный поднос с двумя тарелками, на каждой из которых возвышались горы картошки и мяса.

— Садитесь за тот свободный столик в углу, дорогая. Как только освобожусь, сразу подойду.

Гарнет устроилась на стуле, и вскоре появилась женщина с чашкой кофе.

— Вы Мод?

— Совершенно верно, лапочка. Мод Малой.

— Знаете что, Мод, я не собираюсь заказывать обед. Мне сказали, что у вас можно найти работу.

— Подождите, милочка, я сейчас вернусь. — Грузная женщина упорхнула с удивительной легкостью.

Потягивая кофе, Гарнет наблюдала, как толстуха принимает заказы у двух ковбоев. А когда хозяйка снова юркнула на кухню, молодая женщина поднялась и принялась убирать грязную посуду с только что освободившегося столика. С горой грязных тарелок она появилась на кухне, где Мод разливала суп в две огромные миски.

Хозяйка бросила взгляд на грязную посуду и тут же спросила:

— Как вас зовут, милочка?

— Гарнет Скотт.

— Я плачу доллар в день. По субботам и воскресеньям — два. Все чаевые ваши. К тому же здесь вы не останетесь голодной. Ставьте миски на поднос и несите на столик у окна.

Гарнет молча кивнула, взяла поднос и поспешила выполнить приказание.

Следующие три часа обе женщины работали не покладая рук. Наконец, когда последний посетитель ушел, Мод выставила в окне табличку «Закрыто».

— Съедим по кусочку от оставшегося яблочного пирога?

— С удовольствием, — согласилась Гарнет.

Обессиленные, они уселись за стол и налили к пирогу по чашечке кофе.

— Не стану скрывать, Мод, — призналась Гарнет, — я собираюсь отправиться в Санта-Фе, как только скоплю денег на билет.

— Что ж, а до тех пор я воспользуюсь твоей помощью, — сдержанно ответила хозяйка. — Ты, милочка, из тех краев?

— Нет, я из Джорджии.

— То-то я слышу, у тебя не техасский выговор. Как же тебя занесло в Калико?

— Я единственная уцелевшая из всего каравана, на который напали команчи.

— Везунья! Ни разу не слыхала, чтобы после нападения команчей оставались уцелевшие.

— Меня спас проезжавший мимо человек. Вот так я оказалась у вас.

— И кто же этот парень? — заинтересовалась Мод.

— Флинт Маккензи.

— Флинт Маккензи! — Хозяйка прихлопнула ладонью по столу. — Да ты в рубашке родилась. Вот уж, скажем прямо, везение! Если кто-то и может отвести индейскую стрелу, так это Флинт Маккензи.

— Ты его знаешь? — удивилась Гарнет.

— Неужели нет! С тех самых пор, как он бегал в коротких штанишках. И не его одного — всех Маккензи. Поговаривают, что из братьев он самый грубый и неотесанный. Но я ни разу не видела, чтобы Флинт хватил сапогом собаку или ударил лошадь. Отчаянным был драчуном. Но никто не жаловался, чтобы он кого-то укусил или выбил глаз, не то что Клив. — Мод всплеснула руками. — Вот младший — настоящий проказник. Захочет и очарует змею, так что та выпрыгнет из собственной кожи. Стольким девчонкам разбил сердца — не меньше, чем звезд на небе! — Мод помолчала и заговорила спокойнее: — Самый серьезный из них Люк. Голова у парня на плечах что надо — пошел в родителя. И сам — вылитый отец. — Мод наклонилась и похлопала Гарнет по руке. — Скажу тебе по секрету, чего не сказывала ни одной живой душе. Прямо не знаю, чего это сегодня меня разобрало, да еще с незнакомой девчонкой. Но во мне живет постоянная боль, и она никуда не уйдет, пока я о ней кому-нибудь не поведаю. Я была влюблена в Эндрю Маккензи и чуть не сошла с ума, когда он женился на моей лучшей подруге.