Валери Шервуд - Опасное приключение Страница 39

– Не хочу, чтобы вы дурно думали о ней, бедняжке! Как только язык у Пима повернулся наговорить такое? Это отец настоял, чтобы Хетти вышла за Уоррена, хотя и тогда было видно, что несчастный парень долго не протянет. Папа считал, что Хетти уж слишком заигрывает с Джоном Поумроем, и грозился, что не потерпит шлюху в собственном… Осторожнее, дорога здесь узкая, а дальше пригорок!.. Так вот, он принудил Хетти выйти за Уоррена. Впрочем, она не очень и сопротивлялась…

– Возможно, ей хотелось избавиться от прежнего увлечения, – предположила Лорейн.

– Точно, – кивнула миссис Пим. – Избавиться от увлечения. Да только Уоррен приказал долго жить, а Хетти осталась вдовой. Теперь-то уж даже папа не мог запретить ей заигрывать с Джоном Поумроем… Ой, там камень! Как бы нам на него не налететь!

– В общем, она стала его… домоправительницей, – закончила фразу Лорейн.

Миссис Пим улыбнулась – деликатность новой подруги явно произвела на нее впечатление.

– Хетти души в нем не чает, – сообщила она, качая головой. – Говорит, что ей его, видите ли, жалко. По мнению моей сестрицы, он был без памяти влюблен в свою покойную жену, а теперь чтит ее память и старается вырастить дочь похожей на мать!

– Вы имеете в виду Тринити?

– Берегитесь! Впереди рытвина!

В последний момент Лорейн сумела избежать опасности, а миссис Пим уже вела повествование дальше.

– Хетти говорит, что первая жена Поумроя была аристократкой – в отличие от него. При ее жизни он, как мог, тянулся за ней, а теперь знай себе твердит, что Тринити должна во всем походить на мать!

– Как это тяжело! – с сочувственным вздохом заметила Лорейн. – Неудивительно, что бедная девушка сбежала от такого житья!

Телега находилась далеко от холмов, но обе женщины вдруг почувствовали, что едкий дым начинает разъедать им глаза, а крики спасателей, минуту назад еле слышные, словно приблизились.

– Бог ты мой, ветер переменился! – простонала миссис Пим. – Бедная Хетти! Теперь «Кедровая роща» будет отрезана…

«А ведь отрезана будет не только «Кедровая роща», но и мы с миссис Пим», – с ужасом подумала Лорейн.

Внезапно на дороге возникли две фигуры.

– Кто вы? – резко спросила миссис Пим.

– Да это же Андре! – радостно закричала Лорейн. – А с ним Хелст. Объясните, ради Бога, что происходит?

– Ветер переменился и гонит огонь в противоположном направлении, – угрюмо сообщил Лестрей. – Решено прекратить поиски и в первую очередь спасать город. От дальних плантаций мы уже отрезаны, так что поворачивайте назад!

– Бедная Хетти! – возопила несчастная миссис Пим и рухнула без чувств.

– У нее сестра в «Кедровой роще», – пояснила опечаленная Лорейн.

На дорогу высыпали люди: незадачливые спасатели поспешно отходили на прежние позиции, а следом за ними, зловеще шипя, двигался всепожирающий огонь. Стараясь никого не раздавить, Лорейн начала поворачивать телегу, и вдруг один из мужчин обернулся. Кровь застыла в жилах Лорейн – перед ней стоял капитан Брайди.

Глава 16

– Мисс Лорейн! – раздался у нее над ухом знакомый зычный голос. – А вы что тут делаете?

Вид у капитана Брайди был крайне озадаченный.

Лорейн уже успела овладеть собой.

– У меня теперь другой хозяин, – с достоинством сообщила она.

– Что-то не верится… Оддсбад клялся, что никому не продаст ваш контракт, – с расстановкой произнес капитан, качая головой.

Огонь подступил совсем близко, но несчастной Лорейн казалось, что по спине у нее гуляет холодный ветер. Она продолжала сжимать вожжи дрожащими пальцами и чувствовала, что у нее кружится голова. Спасение пришло с неожиданной стороны – от Андре Лестрея.

– И все же он его продал – некоему капитану Камерону. Причем за такую сумму, которая позволит мистеру Оддсбаду…

– Больше не заниматься таверной, – перебила Лорейн. – Капитан Брайди, разрешите вам представить Андре Лестрея. Он находился в «Проворной лошадке» во время заключения этой сделки.

– Совершенно верно, в «Проворной лошадке», – не моргнув глазом подхватил смышленый Андре. – Уж очень приглянулась нашему капитану эта девица!

Сама того не желая, Лорейн оказалась в центре внимания. Со всех сторон она ловила любопытные взгляды – каждому не терпелось увидеть служанку, которая «приглянулась» капитану. Она была готова провалиться сквозь землю. Неожиданно раздался мощный удар грома, и на землю сплошной стеной обрушился ливень. Он бил с такой силой, что Лорейн с трудом усидела в телеге.

– Слава Богу! – услышала она голос миссис Пим. – Дождь потушит пожар. «Кедровая роща» вон там, правее. Огонь не успел туда добраться, а теперь уже и не доберется.

– С дороги! – крикнула Лорейн. – Дайте проехать!

Мужчины подались в стороны, и лошади на бешеной скорости рванулись вперед. Ехать было недалеко, но Лорейн, только что пережившей страх и унижение, а теперь заливаемой дождем, дорога показалась бесконечной.

Обиталище Джона Поумроя, хотя и отличалось внушительными размерами, никак не могло претендовать на звание особняка. Это был грубо сколоченный коттедж, крытый соломой, на которой струи дождя выбивали веселое стаккато.

При их появлении дверь распахнулась, и на пороге возникла испуганная служанка.

– Умоляю, скорее! – воскликнула она, хватая миссис Пим за руку. – Роды уже начались, а повитухи нет… Я одна и ужасно боюсь!

– Успокойся, Марни. Пойди лучше позаботься о лошади.

Девушка, не переставая причитать, отправилась выполнять просьбу. Тем временем миссис Пим сбросила насквозь промокший плащ и шагнула в комнату.

– Оставайтесь здесь! – приказала она Лорейн. – Я пойду посмотрю, как там Хетти, а заодно поищу сухую одежду.

Девушка развязала шарф, встряхнула мокрыми волосами и огляделась. Помещение, где она находилась, наводило на мысль, что здесь давно не орудовали женские руки. Скудная мебель состояла из пары ветхих стульев да колченогого стола.

Миссис Пим возвратилась очень быстро.

– Мы как раз вовремя. Ребенок появится на свет с минуты на минуту.

И словно в подтверждение ее слов, из соседней комнаты раздался душераздирающий женский крик.

Миссис Пим провела Лорейн в столовую. В отличие от негостеприимной прихожей эта комната оказалась очень уютной. Она была ярко освещена тонкими восковыми свечами в медных канделябрах и обставлена красивой мебелью, приятно гармонировавшей с нежно-голубыми стенами. На каминной полке стоял портрет рыжеволосой женщины, как две капли воды похожей на Тринити.

– Ее мать, – пояснила миссис Пим. – Бедняжка умерла при родах, и с того времени начались все семейные несчастья… Поумрой очень любил жену. Все вещи, привезенные ею из Англии, так и остались в этой комнате, а на ее портрет он любуется каждый вечер за обедом.