Виктория Холт - Рожденная для славы Страница 39

— Королева повелела, чтобы Тауэром управлял сэр Генри Бедингфельд. Должно быть, это связано с последними событиями.

Я содрогнулась от ужаса.

— Как, милорд, вы хотите сказать, что охранять меня поручено сэру Бедингфельду?

— Похоже, что так, миледи. Мне очень жаль, но я больше не смогу оберегать вас.

— Вы хорошо заботились обо мне, милорд, я никогда этого не забуду. Скажите мне, что за человек этот Бедингфельд?

— Ревностный католик, миледи, но при этом человек высоконравственный.

— Может он совершить убийство ради своей веры?

— Не думаю.

— Постойте, а не его ли отец был тюремщиком Катарины Арагонской, когда ее содержали в замке Кимболтон?

— Так точно, миледи.

— Насколько я слышала, он был не слишком добр к опальной жене короля.

— Он выполнял приказ его величества, а теперь его сын столь же скрупулезно будет выполнять приказы королевы. Из него наверняка получится суровый тюремщик, но Божьих заповедей он не нарушит. Жизнь под его попечительством будет для вас безрадостной, но зато и безопасной.

— Я хотела бы вам верить, но в этих стенах слишком часто проливалась королевская кровь. Когда к узнику приставляют подобных охранников, за этим всегда что-то кроется.

— Должен сказать вам, миледи, что сэр Генри Бедингфельд не назначен комендантом Тауэра. Он будет по должности старше меня, но его пребывание в крепости временное. В скором времени вас должны перевести в какое-то иное место.

— Из одной темницы в другую? Должно быть, моим врагам будет легче избавиться от меня в каком-нибудь отдаленном замке. Вы не знаете, куда меня собираются отправить?

— При мне говорили о замке Помфрет.

— Храни меня Господь! Там содержали моего предка Ричарда II. Поговаривают, что именно там этого несчастного монарха и убили.

Мне стало дурно. Когда-то я больше всего на свете боялась заточения в Тауэр, однако мысль о том, что меня могут поместить в какой-нибудь отдаленный замок, над которым витают тени былых убийств, теперь казалась мне еще более ужасной. Здесь, по крайней мере, хоть был Роберт Дадли, его близость придавала мне сил.

Вскоре после разговора с комендантом прибыл и сэр Генри Бедингфельд. Я сразу невзлюбила его, поняв, что он относится к разряду мужчин, не испытывающих ни малейшего снисхождения к женским слабостям. Бедингфельд был убежденным сторонником моей сестры, с его точки зрения, я олицетворяла собой угрозу королеве. В то же время сразу было видно, что передо мной человек искренне верующий. Это должно было бы вызывать уважение, но страх заглушил все остальные чувства. Бедингфельд явился в сопровождении ста сорока вооруженных солдат — и это чтобы охранять одну-единственную узницу! Мне показалось, что он очень стар, хотя на самом деле ему было всего сорок три года. Мой новый тюремщик был человеком суровым и неулыбчивым, я сразу же дала ему понять, что его присутствие вызывает у меня отвращение.

ОПАСНЫЕ ДНИ

Двадцатого мая — ровно через два месяца после того, как я вошла в Тауэр через Ворота изменников, — мне пришлось покинуть этот зловещий замок.

При иных обстоятельствах сердце мое, наверное, билось от радости, но теперь я страшилась, что меня отправляют в тюрьму еще более опасную.

Но в дороге мне сообщили, что мы едем в Ричмонд, и я воспряла духом, ибо знала, что там сейчас находится королева. Если мне удастся с ней встретиться, я смогу воззвать к ее сестринским чувствам.

Наш кортеж двигался вдоль берега реки, и я дышала полной грудью, наслаждаясь краткой иллюзией свободы. Деревья были покрыты свежей листвой, а аромат полевых цветов, от которого я давно отвыкла, кружил голову. Цвели яблони и вишни, ветки боярышника клонились под тяжестью набухших почек. Мне хотелось сполна насладиться всем этим буйством цветов и запахов, ибо они означали свободу. Наконец мы прибыли в Ричмондский дворец, некогда выстроенный моим дедом. Я спешилась у парадной лестницы и пришла в отведенные мне покои.

Почти сразу же явился Бедингфельд и сообщил, что королева милостиво дарует мне аудиенцию. Я надменно кивнула своему тюремщику, меня глубоко возмутило, что он смеет обращаться со мной как с какой-нибудь провинившейся школьницей. Возможно, я казалась ему девчонкой, но сама-то я считала, что двадцать один год — прекрасный возраст, чтобы стать королевой.

Меня препроводили к ее величеству, и я увидела, к немалому своему облегчению, что беседа состоится наедине — старого негодяя Гардинера возле королевы не было.

Меня поразило, какой старой и больной выглядит сестра. Должно быть, корона оказалась для нее нелегкой ношей.

Я преклонила колени, а она протянула мне руку для поцелуя, но в этом жесте не было теплоты.

— Надеюсь, ваше здоровье улучшилось, сестра, — сказала Мэри.

Я поблагодарила ее за заботу, заметив, что чувствую себя настолько хорошо, насколько это возможно после заточения в Тауэре.

— Будем надеяться, что вам не придется туда вернуться, — с намеком ответила она.

— Я тоже на это надеюсь, ваше величество, — тихо произнесла я.

— Вас привезли сюда как государственную преступницу, — продолжила королева. — Меня огорчает, что мою сестру постигла подобная участь, ведь вы — дочь моего отца, и я не могу об этом забывать. Я и мои министры обсуждали ваше будущее. Несмотря на то, что изменник Уайет отказался от своих показаний против вас, подозрения полностью еще не рассеяны.

— Ваше величество, мне известно, что мои недоброжелатели клевещут на меня, но уверяю вас, что всегда была вашей верной и преданной подданной.

— Однако к мессе идти вы не желаете.

— Меня воспитали иначе, ваше величество. И нашего с вами покойного брата тоже.

— Это была ошибка, нанесшая Англии немало вреда. Однако я постараюсь ее исправить. Вы и в самом деле не желаете исповедовать истинную веру? Я содрогаюсь, думая о том дне, когда вы встретитесь с Творцом.

Я молчала.

— Вы юны и неразумны, — продолжила королева, — поэтому я выдам вас замуж. Советники уверяют меня, что вас нельзя оставлять в Англии, ибо вы с завистью поглядываете на мой трон. — Вас обманывают, ваше величество.

— Возможно. Но я чувствую, что вам не терпится занять мое место. Учтите, сестра, оно никогда вам не достанется. Вскоре я выйду замуж за великого принца, и следующим королем Англии будет наш с ним сын. Вам в этой стране делать нечего. Вот почему я хочу выдать вас замуж за Филибера Савойского, принца Пьемонта. Он согласен на этот брак. Надеюсь, ваша семейная жизнь сложится счастливо.

Я похолодела. Уехать из Англии, отправиться в какой-то Пьемонт! Это означало навсегда расстаться с надеждой на корону. Нет, никогда я на это не соглашусь! Лучше уж остаться здесь, где моей жизни угрожает опасность. В тот момент я со всей полнотой осознала, сколь страстно стремлюсь к королевскому трону. Внутренний голос говорил мне, что это моя судьба, мое предназначение. Я должна стать королевой Англии, ничто не может остановить меня на этом пути. Чувствуя на себе холодный взгляд сестры, я постаралась взять себя в руки.