Изобел Карр - Соблазненный обольститель Страница 4

– В этом нет нужды, – произнес он сдавленным голосом, складывая записку, нацарапанную спьяну, вероятно, на исходе ночи. Ему страстно хотелось смять в кулаке проклятый листок и швырнуть его в огонь. Друзья позволили ему совершить эту безумную глупость, возможно, даже подстрекали его. Мерзавцы. – Мои намерения выражены вполне ясно, а предложение искренне.

– Я так и подумала. – Выдернув письмо из окоченелых пальцев Роуленда, леди Оливия спрятала его в карман. Улыбка на ее лице сменилась злобной усмешкой торжества. – Быть может, вы проводите меня до дома, когда мы с вашей матушкой допьем чай?

– Да, Роуленд, – взволнованно заговорила графиня. – Тебе следует немедленно встретиться с лордом Арлингтоном. Где это видано, делать предложение молодой леди, не побеседовав прежде с ее отцом?

В голосе леди Моубрей слышался страх и негодование, словно оскорбление нанесли ей, а не отцу леди Оливии. Возможно, она надеялась, что лорд Арлингтон не даст своего согласия на брак дочери и спасет Роуленда от неминуемого скандала.

Леди Оливия прикрыла ладонью рот, насмешливо глядя Роуленду в глаза. Откровенный испуг графини явно доставил ей удовольствие. Леди Моубрей перевела взгляд на сына, лицо ее отражало смущение и тревогу.

– Я сама себе хозяйка, – возразила леди Оливия, снова усаживаясь в кресло и расправляя пышные шелковые юбки. Она казалась довольной, словно Панч, который только что одержал победу над Джуди [1], осыпав ее градом тумаков и затрещин. – Но полагаю, мой отец разделяет чувства вашей матушки. Уверена, он хотел бы соблюсти все эти мелкие формальности, принятые в цивилизованном обществе, которые отличают нас от дикарей.

Неспешно идя рядом с Девиром, Ливи чувствовала, как напряжена его рука под ее ладонью. Он напоминал молодого жеребца, которого тянут в конюшню, когда ему хочется побегать на воле. Ливи теснее прильнула к нему, притворившись, что споткнулась. Девир, не сбившись с шага, мгновенно пришел ей на помощь. Безупречный джентльмен и повеса в одном лице. А может быть, две стороны его натуры берут в нем верх попеременно? Днем он джентльмен, а ночью – шалопай и распутник?

Ливи не следовало развивать эту мысль, и все же…

– У вас есть ключ? – спросила она, махнув рукой в сторону обнесенного оградой сквера в самом центре площади.

– Да, – отозвался Девир, шаря в кармане сюртука.

– Дом моего отца за углом. – Ливи остановилась, заметив пустынную площадь. – Думаю, нам стоит немного прогуляться, прежде чем мы отправимся туда.

Девир сухо кивнул, камень на булавке для галстука, скрытой в накрахмаленных складках ткани, блеснул в лучах солнца. Ливи улыбнулась своим мыслям. Ее затея оказалась еще более забавной и увлекательной, чем она думала. Возможно, она так испорчена, что гадкие выходки доставляют ей какое-то особенное, злорадное удовольствие.

– Питер, – Ливи бросила мимолетный взгляд на отцовского лакея, – мистер Девир проводит меня до дома.

На лице Питера отразилось недоверие, но спорить он не стал. Коротко поклонившись, лакей торопливо зашагал в сторону Арлингтон-Хауса. Ливи облегченно вздохнула. Предстоял важный разговор, и ей не нужен был свидетель, пусть даже случайный.

Девир перевел Оливию через улицу так заботливо, словно вправду сопровождал дорогое ему существо, и открыл калитку, ведущую в маленький сад. В этот час сквер казался безлюдным, на посыпанных битыми ракушками дорожках не было ни нянек с их юными воспитанниками, ни лакеев с комнатными собачками.

Из-под широких полей шляпы Ливи внимательно рассмотрела профиль Девира, его длинный нос с загнутым книзу кончиком, как у древних римских статуй. Он напоминал римлянина и смуглым цветом лица. На гладких щеках его темнела тень бороды, хотя в воздухе витал запах мыла для бритья.

Девир оставил Оливию в гостиной графини всего на каких-то десять минут, не более, но за это время успел привести себя в порядок. Он вернулся к дамам чисто выбритым, в свежей одежде, а его волосы, прежде небрежно разбросанные по плечам, были аккуратно причесаны и перевязаны лентой. При виде внезапно преобразившегося Девира Ливи украдкой вздохнула – бесшабашный пират нравился ей куда больше. Однако, поймав себя на этой нелепой мысли, она недовольно нахмурилась.

В центре сквера, на пересечении дорожек, рассекавших великолепно ухоженный газон, стояла круглая каменная скамья. Девир подвел к ней свою спутницу, достал из кармана платок и, обмахнув скамью, жестом предложил даме сесть. Затем занял место рядом.

Полуопущенные длинные ресницы скрывали выражение его темных глаз, но сжатые в кулаки руки выдавали бурливший в нем гнев и мучительную неуверенность. Он понимал, что попал в ловушку, его душила ярость. Ливи закусила губу, пряча улыбку.

– Я хотел бы принести извинения, – произнес Девир, понизив голос, хотя никто, кроме Оливии, не мог его слышать. – Сказать по правде, я даже не помню, как писал это проклятое письмо. Впрочем, тот факт, что писавший его человек был смертельно пьян, не делает послание менее оскорбительным.

Ливи кивнула, стараясь сдержать смех. В голосе Девира слышалось искреннее раскаяние, но она не собиралась так легко выпускать его из своих когтей. Нет, этому мужчине предстояло служить ей верой и правдой в течение всего сезона, исполняя малейшую ее прихоть.

– Давайте-ка выложим карты на стол, мистер Девир. Сейчас вы целиком в моей власти, и в нынешних обстоятельствах я не могу спустить вам подобную дерзкую выходку. – Девир вскинул голову, ноздри его гневно дрожали. Он лишь сейчас понял, как глубоко увяз. Эта женщина загнала его в западню. Ливи стало почти жаль его. Почти. – Однако, – продолжила она, – после событий минувшего года я ожидала потока унижений. Мой отец верит, что свет сочувствует мне, но мы-то с вами знаем, как обстоит дело в действительности, верно?

Девир опустил глаза и стиснул кулаки так, что швы на перчатках туго натянулись. Да, он хорошо знал, как молодые аристократы вроде него смотрят на вдов и падших женщин. Для них это дичь, лакомая добыча, охотничий трофей. Сомнительное положение леди Оливии – и не вдовы, и не кокотки – лишь добавит преследованию пикантную остроту. Победа над ней станет гвоздем сезона.

– Зная свет, я должна разработать план защиты, – заключила Ливи. – А поскольку вы столь любезно вызвались мне помочь, я позволю вам сослужить мне службу.

– Женившись на вас? – Подняв взгляд, Девир посмотрел ей в лицо. Казалось, в его темных глазах читалась мольба о прощении. Ливи пришлось призвать на помощь все свое самообладание. Более слабую женщину взгляд этих глаз заставил бы сжалиться и изменить решение, совершив непоправимую глупость. Но Оливия Карлоу, закаленная в огне скандала, побывавшая в кипящем котле издевательств и насмешек, не собиралась пасовать перед красивым лицом и парой сверкающих глаз.