Жюльетта Бенцони - Изумруды пророка Страница 4

— Вы очень точно заметили: чудо! — откликнулся раввин. — И они вовсе не ведут своего происхождения с берегов Красного моря. Не стоит забывать: это «Урим» и «Туммим», «Свет» и «Совершенство», и они были переданы самим Ягве пророку Илии, к чьему роду я принадлежу…

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что Великий Раввин Палестины естественно наследует Великому Первосвященнику древних времен и что однажды меня призовут к этому высокому служению… Тогда «Свет» и «Совершенство» позволят мне услышать голос Всевышнего… Вот почему они мне необходимы!

— Я говорю вам: напрасные мечты! Подумайте лучше о том, что если эти камни не были погребены в незапамятные времена, то должны были пройти путь, который невозможно проследить, что их, вероятно, разделили, а может, и раздробили…

Он не решился добавить: «…если считать, что они вообще существовали не только в предании и изображение не является плодом фантазии романтически настроенного художника», — но и без того его сомнения натолкнулись на полное уверенности возражение:

— Нет! Ягве такого не допустил бы. Я знаю, что они существуют и сейчас, знаю, что их великолепию ничто не повредило. Ничего другого и вообразить невозможно!

Вот это и называется слепой верой! — не без иронии произнес Альдо, которому не слишком понравился фанатический огонек, блеснувший на мгновение в полуприкрытых тяжелыми веками глазах раввина. Он никогда бы не позволил себе подумать так, когда Аронов рассказывал ему о пекторали, впрочем, подобная мысль вообще не могла бы тогда прийти ему в голову. — Что бы там ни было, насколько я понимаю, вы отправляете меня на новые поиски Грааля — разве не говорили, что эта Чаша, между прочим, тоже священная, была сделана из цельного громадного изумруда? Но ведь я не Галахад, не Персеваль и не Ланселот! Я всего лишь коммерсант, к тому же молодожен, надеющийся стать отцом семейства и…

— Не болтайте глупостей! — вдруг взорвался Гольберг. — Вы человек, избранный Симоном Ароновым. А это означает, что только вы один способны найти «Свет» и «Совершенство». И вы должны это сделать! Это необходимо для Израиля.

— Послушайте, господин раввин, — сделал Морозини еще одну попытку, чувствуя, что тоже вот-вот вспылит, — единственное, что я могу пообещать вам, — если я волею судьбы набреду на след ваших изумрудов, то пойду по этому следу, но выбросьте из головы мысль о том, что я целиком отдамся этим поискам. А теперь, если вам угодно объяснить мне, как выйти отсюда, я хотел бы вернуться к себе в отель. Представьте себе, у меня замерзли ноги!

Он ожидал приступа гнева, ярости, возмущения, ожидал, что раввин будет настаивать, может быть, примется умолять его, но ничего такого не произошло. Гольберг всего лишь посмотрел на часы и улыбнулся.

— Вы можете еще передумать… Да, я забыл сказать об одной существенной детали. Поскольку для вас как для коммерсанта деньги имеют определенное значение…

— А для вас — нет?

— В большей или в меньшей степени… В день, когда вы доставите мне «Урим» и «Туммим», я заплачу вам полмиллиона долларов.

Хотя Морозини и удивило то, каким крупным оказалось предложенное ему вознаграждение, он не подал виду и лишь пожал плечами.

— Да хоть бы вы и целый миллион мне предложили, я не изменю своего решения! Если мне попадутся ваши камни, я верну их вам без всякого вознаграждения, мне хватит и возмещения расходов — на их покупку, например, — но ни на что другое не рассчитывайте!

— Значит, вы не станете утруждать себя поисками изумрудов?

— Вы на редкость понятливы! Знаете, за три года ваша пектораль просто перевернула всю мою жизнь, а я слишком дорожу тем, что сейчас имею, чтобы начать все сначала. Молите Бога, чтобы мне улыбнулась удача, а поскольку вы — верный Его слуга, — может быть, Он и смилостивится к вам. Итак, мы все прояснили, и мне пора в обратный путь.

— Еще минуточку, раз уж вы вспомнили о Всевышнем! Известно ли вам, что именно водой из Силоамской купели Христос исцелил слепого?

— Да, я знаю об этом.

— Я надеялся, что такое же чудо произойдет здесь и с вами, князь, потому что вы слепы, вам не дано предвидеть, какие тяжелые последствия может иметь ваш отказ и для будущего этой несчастной, раздираемой на части страны, так и для вашего собственного!

— Это угроза? — Морозини был явно удивлен.

— Лишь предупреждение. Хотите вы того или не хотите, но ваши недавние поиски привязали вас к священным камням, которые хранились в храме Соломона. Вы стали им служить, а такую связь не так-то просто разорвать!

— Поживем — увидим… Вот как щедро мне платят за мои труды!.. И напоминаю вам: у меня еще больше замерзли ноги!

— Подумайте еще и… извольте следовать за мной. Даже без долгого пути по подземельям, необходимость которого, несмотря ни на какие заверения раввина, по-прежнему казалась Морозини весьма и весьма сомнительной, возвращение в отель «Царь Давид» заняло довольно много времени. Какие там пять минут! Миновав развалины сооружений времен Давида, они благодаря открытому в результате осыпей подземному ходу благополучно прошли через крепостные стены и оказались в Старом городе, в древнем еврейском квартале, где в этот поздний час можно было заметить лишь редкие призрачные тени прохожих да кошек, которые в поисках ночных приключений бесшумно двигались по улицам. У ворот Яффы спутники, холодно простившись, расстались, и Альдо припустился бегом — и чтобы наконец согреться, и чтобы скорее очутиться рядом с Лизой, по которой уже успел соскучиться. Он знал, что она одобрит его решение отклонить просьбу Гольберга, потому что возвращение пекторали принесло ей такое же облегчение, как и ему самому. То, что камни-убийцы смогли занять свои места в золотых лунках, не смыло с них кровавых следов, и Лиза постоянно опасалась, что разразится еще какая-то катастрофа. «Свет» и «Совершенство», исчезнувшие так давно, что найти их представлялось нереальным, вполне могли оказаться ничуть не менее опасными…

Первым человеком, увиденным Морозини, когда он наконец добрался до окружавшего отель сада, стал Адальбер Видаль-Пеликорн, который мерил шагами расстояние между двумя кипарисами, росшими перед входом, и мусолил сигару такую толстую, что она вполне могла бы служить насестом для пары канареек. Заметив Альдо, археолог набросился на него, как ястреб на цыпленка:

— Что происходит, черт побери? Вот уже битый час, как я тебя дожидаюсь! И в каком ты виде! Ты что — свалился в болото?

— Нет. Всего лишь прошелся по туннелю царя Езекии. Мне нужно с тобой поговорить. Но почему ты здесь один? Где Лиза?

— Чудный вопрос! Я как раз собирался спросить тебя об этом! Похоже, господа Морозини ведут сегодня ночью бурную жизнь! Некий парнишка с пейсами явился за ней часа через два после того, как увел тебя самого…