Барбара Картленд - Побежденный дьявол Страница 4

Немало историй было рассказано также о джентльменах, только эти подробности слуги излагали на ухо нянюшке, поэтому Дорина, не зная точно, в чем дело, была тем не менее уверена, что поведение этих господ достойно порицания. Как только Дорина закончила мыть посуду, няня объявила:

— Я иду в деревню посмотреть, нельзя ли достать чего на ужин. В доме ни крошки, но сомневаюсь, чтобы мистер Бэнкс на этот раз согласился продлить нам кредит.

Мистер Бэнкс был мясником, и Дорина постоянно испытывала стыд, сознавая, как часто ему приходилось дожидаться оплаты счета из дома священника, хотя ни одна сумма не была особенно велика.

— Я поговорю с папой сегодня же вечером, — пообещала она, — но сомневаюсь, чтобы он смог выделить хотя бы пенни до следующего месяца.

— К тому времени мы уже в могилу сляжем! — рассердилась няня. — Если хотите знать, кто-то должен все объяснить молодому графу! Вместо того, чтобы бросать денежки на вино и расфуфыренных женщин, лучше бы подумал о тех, кто от него действительно зависит и нуждается в помощи!

Дорина тоже так считала, но говорить об этом просто не было смысла.

Няня надела черную шляпку, накинула на плечи шаль и, прихватив с собой корзинку, отправилась в поход. Дорина, поглядев ей вслед, хотела было пойти в сад к отцу, но, вспомнив, что тот не слишком любит, когда его беспокоят, решила вместо этого пойти погулять. Но тут девушка подумала, что если она запретила Розабелл и Питеру появляться во владениях графа, то и сама должна подчиняться этому запрету. Казалось невероятным, что лес, который она всегда считала своим, стал вдруг запретной территорией.

Конечно, Розабелл права, утверждая, что гулять по пыльной дороге ужасно скучно и гораздо лучше шагать по заросшим мхом лесным тропинкам. Для Дорины лес был полон очарования и обладал магическим свойством утешать, уносить прочь все печали. Это волшебство, которое невозможно было выразить словами, происходило каждый раз, когда она ступала под густые кроны деревьев и слышала поющих над головой птиц. И девушка чувствовала, что переносится из унылого повседневного существования в мир, где становятся явью грезы и живут феи, в существование которых она верила еще ребенком.

В чаще скрывались гоблины, о которых она когда-то читала в сказках, и Дорина иногда думала, что в самой гуще ельника, лежавшего к северу от поместья, могут прятаться драконы.

Если в лес идти нельзя, куда же деваться? — спросила она себя, вновь начиная сердиться на графа, появление которого принесло столько неприятностей.

Она так глубоко задумалась, что не сразу услыхала стук в заднюю дверь. Помня о том, что нянюшки нет дома и больше некому открыть, кроме нее самой, Дорина поспешила на кухню и, распахнув дверь, увидела одну из деревенских женщин.

— Доброе утро, миссис Белл, — поздоровалась Дорина, — если вы пришли к няне, боюсь, ее нет дома.

— Нет, мисс Дорина, я хотела поговорить с вами, — нерешительно ответила миссис Белл.

— В таком случае входите, пожалуйста, — улыбнулась девушка.

Миссис Белл шагнула через порог, и Дорина, почувствовав, что гостья хочет сказать что-то важное, отвела ее не на кухню, а э маленькую комнату, куда обычно уходила, когда хотела побыть одна.

На женщину это, очевидно, произвело большое впечатление, и Дорина предложила:

— Пожалуйста, садитесь, миссис Белл. Расскажите, что вас тревожит. Надеюсь, с Мэри ничего не случилось и она довольна работой у графа.

— Именно насчет Мэри я и пришла поговорить с вами, — сказала миссис Белл. — Говоря по правде, лучше бы мне повидаться с викарием, но хотя я очень уважаю вашего отца и считаю, что он слишком хорош для этого мира, все-таки немного смущена и нахожу, что лучше мне потолковать с вами.

Не понимая, о чем идет речь, Дорина тем не менее приветливо сказала:

— Конечно, со мной можно беседовать о чем угодно, и будь моя мать жива, вы бы обратились к ней. Так что случилось?

Миссис Белл набрала в грудь побольше воздуха и начала рассказ.

Попрощавшись с теми гостями, которые собирались вернуться в Лондон после второго завтрака, граф направился в библиотеку. Он постоял немного, разглядывая ряды полок с книгами. Эта библиотека считалась одной из наиболее полных в стране. И поскольку большинство изданий даже не было внесено в каталог, граф решил немедленно назначить хранителя библиотеки. Необходимо сделать перепись всех раритетов, находящихся в доме, и составить подробный каталог книг.

Граф подошел к окну и стал разглядывать парк, где в этот момент в тени деревьев прятался от полуденной жары пятнистый олень. Оскар в который раз подумал, что доставшееся ему поместье оказалось еще прекраснее, чем можно было представить в самых безумных грезах. Трудно поверить, что он владелец всего этого!

Именно такое чувство нахлынуло на него полтора года назад, когда Оскар узнал о гибели Чарльза Ярда и о том, что теперь он становится единственным наследником умирающего графа.

Это было невероятно, совершенно и полностью невероятно, что он, не имевший никаких надежд на богатство, вынужденный из-за этого продолжать службу в армии, где, правда, сделал блестящую карьеру, теперь из-за несчастий и бед войны стал обладателем древнего прославленного титула, дома и поместья, о которых отец всегда упоминал с почтительным благоговением.

И хотя Оскар хотел бы посетить Ярд, никто никогда не приглашал его, и поэтому молодой человек не проявлял к поместью особого интереса. Правда, кузены тоже учились в Итоне, но были намного моложе его, и Оскар смутно помнил лишь Уильяма, который пробыл вместе с ним в школе меньше года.

После окончания Итона молодой человек сразу же вступил в полк, где служил отец, подогреваемый честолюбивым желанием отличиться и зная, что война открывает перед ним прекрасные возможности, какие никогда не представились бы в мирное время. Армейская жизнь пришлась ему по душе, и если быть честным, Оскар был неимоверно счастлив оттого, что так быстро продвигался по службе и занимает важную должность в оккупационной армии, полученную отчасти благодаря безупречному послужному списку, отчасти потому, что вскоре после того, как герцог Веллингтон перевел его во Францию, старый граф Ярдкомб умер.

Оскар Ярд неожиданно обнаружил, что стал не только богатым, но и титулованным джентльменом, и это глубоко его потрясло. Вскоре он понял, что теперь его положение стало совершенно иным, чем в ту пору, когда он был всего-навсего храбрым, умным и крайне привлекательным военным.

Сначала молодой человек был ошеломлен вниманием, уделявшимся ему не только дипломатами и политиками, но и светскими дамами из высшего общества, никогда не замечавшими его ранее. Герцог жил в Париже, и там же находился его штаб. Как только обстановка стала безопасной, из Англии начали приезжать красивые женщины. У всех находились прекрасные предлоги появиться здесь — в основном это были жены, сестры или невесты штабных офицеров, многие имели какое-то отношение к британскому послу и неожиданно воспылали желанием помочь ему в многотрудной и сложной деятельности.