Анна Рейн - Холодная Страница 4

Глава 2

«Вот и день свадьбы,» — подумала Эмма, с тоской глядя в ясное синее небо. Где-то чирикала птичка. Солнце светило, ветер дул… Все как обычно. Тоскливо. Она была уже одета, оставалось выйти из дома и сесть в карету.

Подружка невесты… Кого же она выбрала на эту роль? Смехотворную роль. Герцогиню Клермонт. Та была в восторге, как будто не разругалась в пух и прах с мужем накануне из-за леди Ренвик. Герцогиня была всего на год младше самой Эммы, когда-то их вместе вывезли в свет.

Посаженный отец… Вот смеху-то — герцог Клермонт! Он был ее единственным родственником мужского пола, кузеном. Она росла вместе с ним.

Барон уже ждал ее у алтаря. Она заметила, что на нем новый костюм. Наверное, уже тратит обещанные ему деньги. Догадался ли он купить кольцо? Почему она не проверила?

Она слушала клятвы барона, и сама повторяла их вслед за священником, и не верила ни одному слову. Зачем? Все ради публики, которая набилась в собор Святого Георгия по ее приглашению. Лучше бы они тихо поженились в темной незаметной церквушке, где никто бы не услышал их ложных клятв в любви и верности.

Лорд Эшли надел ей на палец кольцо. Она так была погружена в свои невеселые мысли, что не сразу обратила внимание: кольцо было старинное, изумительной красоты… Эмма удивленно взглянула на жениха. Он ответил ей горькой улыбкой.

Когда они вышли из церкви, она тихонько спросила его:

— Откуда?

— Это обручальное кольцо моей матери, — ответил Эшли, вспомнив наставление тети Жюстины: «Пусть, если ты вдруг женишься ради денег, все будет принадлежать ей, но кольцо на ее пальце должно быть твоим.» Правда, говорила она это не ему.

Их окружили веселые люди, все поздравляли их, целовали жениха и невесту. Иногда Эмма остро ощущала, что поздравительный поцелуй слишком уж затянулся, и была твердо уверена, что от взгляда барона это тоже не ускользнуло. Но он невозмутимо молчал.

А Теодор видел только, что жена его холодна и не может даже притвориться хоть чуточку довольной.

Она уже лежала в кровати, когда из смежной спальни появился барон. Эмма встретила его равнодушным взглядом. Теодор нехотя подошел к кровати, задув по пути все свечи. Он не знал, зачем это сделал. Жена его не девственница, так что вряд ли ее смутит свет. Он просто оттягивал неизбежный момент «исполнения супружеского долга».

Эмма спокойно лежала в постели, руки поверх одеяла, не выказывая ничего — ни желания, ни презрения.

Теодор снял халат, медленно откинул одеяло. Все было каким-то нереальным. Эта женщина, словно не замечающая, что в спальне кроме нее есть еще кто-то. Эта постель без единой морщинки — трудно представить, кто осмелится смять такое совершенство. Трудно представить, что они супруги.

Он снял халат и лег рядом с женой, не выказывавшей никаких чувств. Глубоко вздохнув, Теодор приподнялся на локте и склонился над женой, намереваясь поцеловать. Она не ответила на его поцелуй, наоборот — сжала губы. Он попробовал еще раз, и еще, тщетно пытаясь добиться ответа. Он старался быть нежным.

Теодор осторожно поднял одеяло. Его рука легла на ее мягкую, теплую грудь, спрятанную под тонкой ночной рубашкой. Эмма не сопротивлялась. Теодор нежно сжал рукой грудь, приласкал сосок через ткань, следя за реакцией жены. Она молча терпела, уставившись в потолок. Не прекращая ласк, он снова поцеловал ее в плотно сжатые губы. Когда он отстранился, Эмма резко выдохнула.

— Делайте скорее свое дело и уходите, — раздраженно сказала она.

Неприятно пораженный ее словами, Теодор медленно убрал руку и поднялся с постели. Нашел в темноте свой халат. Прежде, чем выйти из ее комнаты, он сказал только одно слово:

— Жаль…

Действительно, кто бы мог подумать, что известная своим распутным поведением вдова откажется получить наслаждение. Вероятно, она просто решила наказать его холодным поведением.

До брачной церемонии и этой ночи в душе Теодора все еще теплилась надежда, что после свадьбы Эмма оттает немного — хотя бы из чувства долга. Теперь от этой надежды почти ничего не осталось.

На следующее утро он спустился в столовую первым. Леди Эмма присоединилась к нему через несколько минут.

— Доброе утро, — безукоризненно вежливо поздоровался он.

— Доброе утро, милорд, — в ее голосе он услышал ледяное презрение и больше не пытался за завтраком поддерживать разговор.

— Я бы хотел посмотреть дом, — успел сказать он, когда Эмма поднималась из-за стола. Она бросила на него надменный взгляд, ясно давая понять, что не намерена заниматься такими пустяками, как знакомить мужа с его новым домом. То есть, с ее домом, в котором он будет иногда жить.

— Мне бы хотелось знать, какими комнатами я могу пользоваться, — продолжил он. Против искушения показать свою власть Эмма не устояла, как он и предполагал.

Она провела его по всему дому. В его личном распоряжении оказался неплохой кабинет. Кабинетом леди Эмме служила библиотека, которой, впрочем, Теодор имел право пользоваться. Перед мысленным взором Теодора предстала сценка, в которой он стучится в дверь библиотеки, нерешительно заглядывает в щель и подобострастно спрашивает у ледяной жены, не разрешит ли она ему воспользоваться книгами из ее библиотеки. Теодор подумал, что вряд ли ему захочется читать в этом доме.

Она не стала подводить его к спальням и объявлять, что он не имеет права входить в ее личные покои, потому что он был ее мужем и имел это право, но Теодор знал, что ему там не будут рады. Поэтому покои жены тоже были причислены им к разряду неприкосновенных территорий. Находиться во всех остальных помещениях он имел такое же право, как и жена. Проблема была в том, что ему вообще не хотелось находиться в этом доме.

— Осмотр окончен, милорд, — сухо уведомила она, когда показала ему последнюю комнату. — Меня ждут дела.

— Леди Эмма, — остановил он ее.

— Да?

— Не я заманил вас в ту спальню.

Она бросила на него ледяной, презрительный взгляд.

— Я оказался такой же жертвой обстоятельств, как и вы.

Лицо ее вновь приняло надменное выражение.

— Разумеется, — ответила она и удалилась.

Теодор тяжело вздохнул.

Весь день он мотался по городу, покупая одно, договариваясь о другом, ища третье… А вечером должен был сопровождать на очередной громкий бал сезона свою жену. К ней тут же подлетела стайка ее обычных поклонников, и один из них увлек ее в круг танцующих. Некоторое время Теодор наблюдал, как она небрежно, прохладно флиртует с молодым человеком. Очевидно, милостями его жены будет наслаждаться кто угодно, только не он — муж, который имеет на это законное право. Он слегка усмехнулся и пошел в комнату для игры в карты, где намеревался встретиться с лордом Понсонби, его другом и соседом, и посоветоваться, что лучше сеять на истощенных землях на севере поместья.