Серж Голон - Анжелика Страница 4

– Надо бы отдать ее в монастырь, – вздыхала Пюльшери.

Но молчаливый, измученный заботами барон де Сансе лишь пожимал плечами. Как мог он поместить в монастырь свою вторую дочь, если у него не было денег отдать туда старшую? Ведь его годовой доход составлял не более четырех тысяч ливров, из которых пятьсот ливров ему надо было вносить за двух старших сыновей, воспитывавшихся в монастыре у августинцев в Пуатье.

Один приятель Анжелики, сын мельника Валентин, жил на болотах.

Другой – Никола, сын крестьянина, отца шестерых детей, – жил около леса. Мальчик уже был пастухом у мессира де Сансе.

С Валентином Анжелика плавала в челноке по каналам, вдоль которых росли дягиль, незабудки и мята. Дягиль был высокий, густой, душистый, и Валентин охапками рвал его и продавал монахам Ньельского монастыря: они приготовляли из его корней и цветов целебный настой, а из стеблей – всякие сласти. В обмен Валентин получал старые монашеские наплечники и четки, которыми потом он в деревнях, где жили протестанты, бросался в ребятишек, и те убегали с такими воплями, словно это сам дьявол плевал им в лицо. Мельника, отца Валентина, огорчали странные повадки сына. Сам он был католиком, но считал, что к людям иной веры надо проявлять терпимость. Да и что за нужда его сыну торговать дягилем, если он получит от него в наследство звание мельника и добротную мельницу, построенную на сваях у воды?

Валентин, двенадцатилетний мальчик, был какой-то странный. Румяный, отлично сложенный, но с блуждающим взглядом и молчаливый, словно рыба. Завистники мельника даже поговаривали, будто Валентин просто дурачок.

С пастушком Никола, болтуном и хвастунишкой, Анжелика ходила по грибы, ежевику и чернику. Вместе собирали они и каштаны. Из веток орешника Никола мастерил для нее дудочки.

Мальчики ревновали Анжелику друг к другу, и эта ревность доходила иногда до бешенства. А она уже стала такая красивая, что крестьяне видели в ней живое воплощение фей, живущих в большом дольмене на поле Колдуньи.

У Анжелики была мания величия.

– Я – маркиза, – заявляла она каждому, кто соглашался слушать ее.

– Ах, так? Каким же образом вы стали маркизой?

– Я вышла замуж за маркиза, – отвечала она.

«Маркизом» был то Валентин, то Никола, то еще кто-нибудь из тех безобидных, как птицы, мальчишек, которые носились с нею по лугам и лесам. И еще она так забавно говорила:

– Я, Анжелика, веду на войну своих ангелочков. Отсюда и пошло ее прозвище: маленькая маркиза ангелов.

В начале лета 1648 года, когда Анжелике исполнилось одиннадцать лет, кормилица Фантина начала проявлять тревогу, опасаясь появления разбойников и солдат. Хотя в стране, казалось, все было спокойно, кормилица, которая и раньше предсказывала много событий, «чуяла» разбойников в жарком воздухе этого душного лета. Она то и дело поворачивалась лицом к северу, в сторону дороги, словно пыльный ветер мог донести до нее запах незваных гостей.

Ей достаточно было пустяка, чтобы угадать, что творится вокруг, и не только в окрестностях замка, но и по всей провинции, и даже в Париже.

Купив у разносчика-овернца немного воску и несколько лент, она могла рассказать мессиру барону о всех самых важных событиях, происходящих во французском королевстве.

Скоро введут новый налог; во Фландрии идет сражение; вдовствующая королева не знает, что ей придумать, чтобы раздобыть денег для жадных принцев. Сама королева живет стесненно, а король со светлыми кудрями носит слишком короткие штанишки, как и его юный брат, которого называют «маленьким братом короля», потому что его дядя, брат короля Людовика XIII, еще жив.

Тем не менее монсеньор кардинал Мазарини скупает изящные безделушки и итальянские картины. Королева его любит. Парламент в Париже недоволен. Из деревень до него доносятся стоны несчастных вилланов, разоренных войнами и налогами. Облачившись в великолепные мантии, подбитые горностаем, господа из парламента в роскошных экипажах отправляются в Луврский дворец, где, уцепившись одной рукой за подол черного платья своей матери-испанки, а другой – за красную мантию итальянца, кардинала Мазарини, их встречает маленький король.

Господа из парламента пытаются убедить этих великих мира сего, которые мечтают лишь о власти и богатстве, что крестьяне не в состоянии больше платить подати, горожане не в состоянии вести торговлю, что народ изнемогает от налогов, которыми облагается абсолютно все и вся. Того и гляди скоро введут налог на миску, из которой ешь! Вдовствующая королева недовольна. Монсеньор Мазарини тоже недоволен. Тогда малолетнего короля везут на заседание парламента. Звонким голосом, хотя и не совсем уверенно, словно вызубренный урок, он заявляет всем этим важным господам, что деньги нужны для армии, для мира, который скоро будет подписан. Король кончил. Парламент подчиняется его воле. Новый налог будет утвержден. Интенданты провинций разошлют по городам и весям своих чиновников. Те начнут угрожать. А что делать добрым людям? Сначала они будут умолять, плакать, потом схватятся за косы, поубивают писарей и сборщиков налогов, разбредутся по дорогам, чтобы присоединиться к беглым солдатам. И вот тогда страна наводнится разбойниками.

Слушая кормилицу, трудно было поверить, чтобы столько всего мог нарассказать ей один болван-разносчик. Говорили, что она просто фантазерка, но она и в самом деле обладала необычным чутьем. Одно слово, слабый намек, появление слишком нахального нищего или встревоженного торговца – и Фантина уже была на пути к истине. В раскаленном предгрозовом воздухе прекрасного лета 1648 Года она чуяла разбойников, и Анжелика так же, как и она, ждала их появления…

Глава 2

В тот вечер Анжелика решила половить раков с пастушком Никола.

Никому ничего не сказав, она умчалась к хижине Мерло, родителей Никола. Деревушка из четырех жалких лачуг, в которой жили Мерло, приютилась на опушке большого Ньельского леса. Однако земля, которую они возделывали, принадлежала барону де Сансе.

Увидев дочь своего сеньора, мать Никола сняла крышку со стоявшего на огне котелка и бросила туда кусок сала, чтобы суп был понаваристее.

Анжелика выложила на стол курицу, которой она открутила голову, перед уходом забежав на птичий двор. Она уже не впервые приходила в гости к крестьянам, и всегда не с пустыми руками. Согласно сеньоральному праву, голубятня и курятник были только в замке, и почти никто из крестьян не имел домашней птицы.

Глава семьи сидел у очага и ел черный хлеб. Франсина, их первенец, подошла к Анжелике и поцеловала ее. Франсина была всего на два года старше Анжелики, но на ней уже давно лежала забота о младших братьях, да, кроме того, ей приходилось работать в поле, и она не могла, как ее беспечный брат Никола, ловить раков и бегать по грибы. Это была тихая, ласковая девочка со свежим, розовым личиком, и госпожа де Сансе собиралась взять ее к себе в горничные вместо Нанетты, которая раздражала ее своей дерзостью.