Сюзан Таннер - Пожар над Техасом Страница 4

– Я подумал, что отец юноши мог бы поехать со мной. Возможно, ему удалось бы вызволить паренька оттуда сидящим в седле, а не перекинутым через него, как это будет с Раском.

Потрясенная Ди уже не думала о Кэтрин:

– Это очень порядочно с вашей стороны, мистер Слейд, но…

– Ну, так уж и порядочно, тетя Ди? Я бы сказала, что мистер Слейд рассчитывал найти кого-нибудь, кто облегчит ему работу или даже выполнит ее сам за него.

– Прекрати, Кэт! – тревога Ди заставила ее говорить с Кэтрин резче, чем ей этого хотелось бы.

– Мне наплевать, как ваш паренек выйдет из этого дела. Я отправлюсь за Раском и его компанией. Если Форд Беллами окажется с ними, я займусь и им тоже. Так, как это будет необходимо.

– Одни, мистер Слейд? – едко спросила Кэтрин. – Люди Сломанной Стрелы – не покорное племя. Советую вам прихватить с собой кавалерийский отряд, может, кого-нибудь из тех храбрецов, кто год назад атаковал поселение с беспомощными женщинами и детьми.

– И пусть с меня снимут скальп, чтобы вы сочли себя отмщенной? – Он холодно посмотрел на безжалостное лицо Кэтрин. – Вам прекрасно известно, что произошло бы, если бы я явился туда с конным отрядом. Вы бы предпочли, чтобы так и получилось, правда, белая скво?

Оскорбительные слова прозвучали убийственно медленно.

В глазах Ди вспыхнул гнев.

– А вот это уже слишком, мистер Слейд! Нам с племянницей все равно, что говорят любому незнакомцу, проезжающему через город, но мы не допустим, чтобы такое бросали нам в лицо в нашем собственном доме. Вы сообщили нам о Форде то, что собирались, и получили от нас все гостеприимство, на которое можете рассчитывать. А теперь идите!

Ди Маккенна редко сердилась, но если уж в ней поднимался гнев, то это выглядело внушительно. Она уже тянулась к ружью, висевшему над камином, когда рука Слейда резко сжала ее запястье.

– Успокойтесь, леди. Я уже ухожу.

Он пристально посмотрел на Кэтрин. Мгновение они вызывающе глядели друг на друга, потом он ушел.

Когда за ним закрылась дверь, Ди заметила, что Кэтрин дрожит.

– Это – опасный человек, Кэт. Форду следовало бы поостеречься, что бы он ни делал.

В ответ Кэтрин только обеспокоенно нахмурилась. Наверху рыдала Шей, негодуя на то, что ее надолго оставили одну. Ди пошла к ней, а Кэтрин отправилась помогать Йейтсу в вечерних работах на ферме.

Солнце быстро клонилось к закату, и на улице похолодало. Кэтрин быстро обвела взглядом двор и всю окрестность, но незнакомца не было видно.

Йейтс был в сарае – сбрасывал сено стоящим внизу в стойлах животным. Кэтрин начала дойку, и привычное занятие принесло успокоение. Она прижалась щекой к мягкому и теплому коровьему боку. Энергичное шуршание соломы наверху и тихий звон молочных струй, ударяющих по донышку ведра, звучали умиротворяюще. Здесь, где теплые тела животных, казалось, разгоняли холод, окружавший сарай со всех сторон, она могла забыться.

– Незнакомец был недолго.

Йейтс уверенно спустился вниз по лестнице с сеновала.

– Не было необходимости. – Обида Кэтрин еще не прошла. – Ни он, ни известия, которые он принес, не были желанными.

– Я слышал.

Кэтрин бросила на него удивленный взгляд. Старый работник пожал плечами.

– Мне не понравился его вид. Я стоял за дверью – и чуть не всадил в него свинец.

– Это Форду не помогло бы. Армия просто пошлет кого-нибудь другого.

Йейтс фыркнул:

– Форду девятнадцать – он достаточно взрослый. Это только женщины могут о нем тревожиться. Он выпутается, а вот этому Слейду нечего было так оскорблять тебя.

Она устало посмотрела на него.

– Он не сказал ничего, что я уже не слышала бы. Я охотно жила с команчами, и Шей – полукровка. Я просто начинаю понимать, что никем другим она и не будет, по крайней мере, здесь. – Она решительно сжала губы. – Я не допущу, чтобы Шей так жила.

Она встала и подняла полное молока ведро с шапкой белой пены.

– Не беспокойся обо мне, Бен. Я прекрасно могу позаботиться о себе и о Шей.

– Ты – красивая девушка, Кэт. Тебе надо стать женой хорошего человека и родить детей, которых никто не сторонился бы.

– И ты думаешь, это теперь реально, Бен? У здешних людей – по всему Техасу – есть немало причин ненавидеть индейцев. А по Шей с первого взгляда видно, что она наполовину индианка.

Йейтс проводил ее до дверей сарая, а оттуда взглядом через весь двор. Лицо его помрачнело. В детстве Кэтрин была радостной девчушкой, всегда улыбалась и была всем довольна. В последнее время улыбка на ее лице появлялась крайне редко.

Кэтрин собрала свежие яйца, потом накормила толкающихся и хрюкающих поросят, провозившись до глубоких сумерек. К тому времени, когда она вернулась в дом, Ди, которой все время мешала Шей, кончила, наконец, готовить ужин. Йейтс ел вместе с хозяевами, как у них было заведено уже несколько лет.

Все эти часы после неприятного посещения Слейда Кэтрин непрерывно думала о своем решении, которое казалось ей единственно возможным.

Ди, не меньше ее тревожившаяся о Форде, тоже приняла решение относительно того, как действовать.

– Кэтрин, – сказала она, помогая Шей отправлять ложку в рот, – я считаю, что в этом деле нам следует попросить помощи Дойла.

– Нет.

Ответ прозвучал так тихо и спокойно, что Ди показалось, что она ослышалась. Она отвела взгляд от пытавшейся самостоятельно есть Шей.

Кэтрин спокойно посмотрела ей в глаза.

– Нет, тетя Ди, так не годится. Я уважаю мистера Шанли, но это дело семейное.

– Ну, – не без суровости отозвалась Ди, – ты должна была бы заметить, что Дойлу хочется сделать эту семью своей.

Кэтрин вздохнула. Ей не хотелось ничем обижать тетку: Ди отдала двоим детям свою юность вместе с большей частью своего сердца.

– Ему хотелось бы сделать тебя частью своей семьи, тетя Ди. У нас с Фордом своя жизнь. И она Дойла Шанли не касается.

– Кэт! – Во взгляде Йейтса читалась укоризна.

– Ничего, Бен. Я уверена, что Кэтрин не хотела сказать ничего плохого. – Она внимательно посмотрела на племянницу. – Надо полагать, ты уже решила, что именно надо будет сделать?

– Да.

Кэтрин демонстративно взялась за еду. Только когда Йейтс ушел к себе в комнату при сарае, а Кэтрин начала укладывать Шей спать, Ди снова заговорила на ту же тему.

– Я не считаю наш разговор законченным, Кэтрин.

К счастью, Ди не ждала ответа. Но пока она убирала со стола при теплом свете керосиновой лампы, между ее бровями лежали чуть заметные морщинки.

Наверху Шей заснула не сразу.

– Мама споет, – потребовала она, поплескавшись в ванне.

Огонь в камине аккомпанировал глуховатому голосу Кэтрин негромким уютным потрескиванием. Ни один ребенок в Нью-Браунфелсе не слышал таких колыбельных, какие Кэтрин пела малышке. Это были песни матерей племени команчей, песни, которые Маленькое Перышко пела в присутствии Кэтрин своей дочери много месяцев тому назад. В то время Кэтрин считала, что проведет среди команчей всю свою оставшуюся жизнь, и надеялась, что Убивающий Волков сделает ее своей второй женой. Маленькое Перышко так и не оправилась после рождения дочери. Она постепенно слабела, и Кэтрин взяла на себя заботу о Шей, которую любила так же отчаянно, как могла бы любить собственного ребенка.