Александрия Скотт - Во власти твоих глаз Страница 4

Брук отметила, какой у незнакомца звучный и властный голос, но она чуть не рассмеялась, когда он принял ее за жену мистера Джеффриса.

– Тревис, – сказал Джеффрис, протягивая руку. – Я давно вас не видел. Вы прекрасно выглядите.

– Как и вы, – сказал Тревис и посмотрел на Брук. – Вы не представите меня вашей милой спутнице?

– Конечно, но она не моя жена. – Мистер Джеффрис повернулся к Брук. – Позвольте представить вас Брук Хэммонд.

Тревис поднес ее руку к своим губам и слегка прикоснулся, но этого было достаточно, чтобы мурашки пробежали по телу Брук. Странно, но у нее сильнее забилось сердце, когда он произнес:

– Приятно познакомиться, мисс Хэммонд. – Он повернулся к Джеффрису: – Тогда, я полагаю, это ваша невеста?

– Конечно, нет. Она друг вашего отца.

Взгляд Тревиса остановился на ней, затем, нахмурив брови, он резко повернулся к поверенному:

– Моего отца? Боюсь, я вас не понимаю.

Брук с большим усилием отвела взгляд от неотразимых глаз Тревиса и тоже посмотрела на мистера Джеффриса.

– Его отец? – повторила Брук. – Ради Бога, скажите, кто его отец?

Джеффрис слегка покраснел и ответил:

– Позвольте мне представить Тревиса Монтгомери, сына Джексона.

Брук не могла скрыть своего изумления.

– Джексон никогда ничего мне не говорил о сыне. – И добавила: – А если у него был сын, почему он оставил плантацию мне?

– Мадам, это нисколько меня не удивляет, – холодно взглянув на нее, резко сказал Тревис. Очевидно, Тревиса Монтгомери такой поворот событий радовал не больше, чем ее. Интерес, который она заметила всего лишь минуту назад, исчез, когда он обратился к мистеру Джеффрису: – Что она здесь делает?

Брук отчетливо поняла, что ответ ему не понравится.

Следующий час тянулся медленно. Джеффрис без успеха пытался успокоить Брук и Тревиса, пока они не перестали кричать друг на друга.

Оказалось, что плантацию Брук может получить только на определенных условиях, и одно из них, расположившееся напротив нее за библиотечным столом, сейчас сердито смотрело на нее. Ее так быстро втолкнули в дом, что она не успела разглядеть внутреннее убранство. Их провели прямо в библиотеку, служившую Тревису кабинетом. Комната была такой же мрачной, как и ее хозяин.

Пока Тревис отвернулся, чтобы что-то шепнуть мистеру Джеффрису, Брук воспользовалась этим моментом и окинула взглядом комнату, пытаясь составить представление о ее хозяине. Одну стену целиком занимали книги. Очевидно, Тревис любил читать или стремился произвести такое впечатление. У другой стены находился мраморный камин, а над каминной полкой висел большой, выполненный маслом портрет сурового джентльмена, которого Брук не узнала.

Единственным светлым пятном в комнате были балконные двери, расположенные позади письменного стола.

Она снова посмотрела на свою ближайшую проблему, Тревиса Монтгомери, которому мистер Джеффрис пытался втолковать, что Брук получила в наследство половину «Старой рощи» и они смогли бы обо всем договориться, если бы только он выслушал его.

– Только через мой труп! – орал Тревис.

– Можно договориться! – крикнула Брук этому высокомерному грубияну. Она начала думать, что лучше бы он никогда не попадался ей на глаза. Почему он позволяет себе кричать на нее? И почему Джексон никогда не говорил, что у него есть сын? Подумать только, он показался ей таким красивым, а на деле – настоящий дьявол.

– Убирайтесь из моего дома, – процедил сквозь зубы Тревис, его голос звучал напряженно, как будто он едва сдерживал себя.

Брук чувствовала, что его гнев вызван не только ее неожиданным появлением.

– Вашего дома? – с вызовом переспросила она. Этот человек… ее совсем не знает. Ему ее не запугать, как и любому мужчине. – Вероятно, вы не слушали. Плантация принадлежит нам обоим, так что лучше смириться с данным фактом, – сообщила она ему, радуясь, что мистер Монтгомери не сразу нашелся, как ответить ей. Он не производил впечатления человека, готового в чем-то уступить.

Как и она сама.

Он долго смотрел на нее, затем перевел взгляд на мистера Джеффриса, который с раздраженным видом сидел у стола, сложив руки на лежавших перед ним бумагах.

– Я знал, что отец ненавидит меня… – Тревис умолк, и странное выражение промелькнуло на его лице – Но не предполагал, что так сильно, – сказал он, опускаясь в кресло.

Поверенный прокашлялся и затем сказал:

– Если вы закончили состязаться в том, кто крикнет громче, я продолжу чтение завещания Джексона. – Джеффрис посмотрел на них поверх очков и терпеливо ждал их согласия.

Наконец оба кивнули. Тревис оттолкнулся от стола.

– Пока вы не начали читать, – сказал он, – мне надо выпить. Вы хотите чего-нибудь? – Его вопрос был обращен к Джеффрису.

Поверенный пожал плечами и кивнул, затем вернулся к своим бумагам. Когда Тревис направился к шкафчику-бару, стоявшему у стены, Брук сказала:

– Совершенно очевидно, что ваш отец никогда не обучал вас хорошим манерам.

Тревис остановился. Медленно повернувшись, он ответил ей гневным взглядом.

– Мой отец не давал себе труда вообще учить меня чему-нибудь, – с горечью ответил он. Он немного подождал, чуть приподняв бровь, почти принуждая ее ответить – Вы не хотите чего-нибудь, мисс Хэммонд?

Брук улыбнулась, понимая, что этим еще больше разозлит его, затем вежливо сказала:

– Да, большое спасибо. Я бы выпила хереса, если можно.

Прежде чем он отвернулся, она заметила пламя, вспыхнувшее в его синих глазах, и подумала, как можно было бы затушить это пламя и, возможно, укротить зверя.

Тревис Монтгомери никак не вписывался в ее надежды на это авантюрное путешествие. Его присутствие излишне будоражило ей кровь. Он вознамерился запугать ее, однако ему следует быть осмотрительнее.

Герцог никогда не упоминал, что у него есть дети, и, честно говоря, Брук не могла обвинять Тревиса за то, что он сердит не только на своего отца, но и на нее. Она знала, каково быть отвергнутым родителем, но это не означало, что огорчения Тревиса заставят ее отказаться от своего великолепного шанса быть счастливой.

Из-под опущенных ресниц она наблюдала, как он разливает вино. Тревис протянул руку за хрустальным графином, и белая полотняная рубашка обтянула его спину. Высокий мужчина… выше многих, он был грубым, надменным, наглым, как почти все американцы, но таким загадочным, что приковывал к себе ее внимание, чего Брук не могла бы сказать о большинстве мужчин.

Выгоревшие на солнце волосы подчеркивали бронзовый загар его кожи, а выразительные черты лица, казалось, притягивали ее, даже когда он ничего не говорил. И это было не к добру. Ей не нужен Тревис Монтгомери. Она покончила с мужчинами, особенно с теми, кто хотел управлять ею.