Мой капитан - Жанна Раскита Страница 4

– Что спрашивали?

– То же, что и вы.

– Искали Боткина?

Я промолчала.

– Обратно ее, Вань, – обратился Белов к Кропоткину, – Пусть знает свое место! Покушаться на власть императора! Это немыслимо!

Эти его слова напугали меня. Я вдруг все поняла. Папенька всегда был добр к нашим слугам. Он говорил, что единая власть монарха – это пережиток. Он утверждал, что знал, как должна развиваться Россия. И эти его таинственные друзья! И сборище на площади, и пушки, из которых стреляли по людям, и войска!

Отец всегда подспудно намекал на то, что он борец за справедливость, а я не слушала, не видела, не знала…не хотела знать.

Я похолодела, при виде двери моей камеры. Я знала, еще одной ночи я в ней не переживу.

Я с силой оттолкнула от себя Кропоткина и кинулась бежать по петляющим коридорам. Но мой побег был обречен. Не зная карты этого помещения, я очень быстро заблудилась и угодила в комнату, полную людей в форме. Они выпивали, (это в такую-то рань!) громко смеялись, приговаривались о чем-то. Когда я ворвалась в комнату, резко воцарилась тишина. Все удивленно меня разглядывали, так неделикатно нарушившую их веселье. И среди десятков пар глаз, я узнала одну. Ледяную пару, небесно-голубых глаз. Улыбка голубоглазого капитана сползла с лица, и ей на смену, казалось, пришел испуг. Впрочем, он быстро собой овладел, и двинулся мне на встречу.

– Кажется, барышня  решила разбавить нашу компанию?! – громко сказал, приближаясь.

Я попятилась, совершенно не готовая к встречи с ним. Что я могла ожидать от него?

Не привлекая внимания своих собутыльников, капитан оттеснил меня обратно во мрак коридора.

– Какого черта вы делаете здесь, Анна? – спросил он.

Я недоуменно уставилась на капитана. Царапина на его щеке еще не зажила, а волосы не были такими уж длинными, доходили едва до скул.

– Я здесь исключительно по вашей вине! Вы, мерзавец! – прошипела я в тишине.

– Тихо, тихо, – усмехнулся капитан, и мне захотелось снова расцарапать его лицо, чтобы эта наглая улыбка сбежала с губ, – Вас держат здесь? Задержали?

– Да, черт возьми! А что, по-вашему, я могу бегать по коридорам тюрьмы ради развлечения?! – с этими словами, я собралась, было бежать, но капитан обхватил меня за руку.

– Эй, Кропоткин! Ты кое-кого потерял! – крикнул он.

Вот тогда-то мой гнев достиг своего апогея. Я развернулась, и с силой ударила мужчину по лицу.

– Отпусти меня, ты подлец! Отпусти немедленно! Сын собаки! Подлый проходимец! Ты позоришь мундир!

– Угомонись, ласточка, – почти нежно произнес он, и с легкостью пресек все мои попытки вырваться.

Из моих уст сыпались неимоверные ругательства, которые я слышала разве что от Павлуши, и то, только тогда, когда думал, что один. Моя воинственность переросла в истерику, и когда силы иссякли, я обмякла и заплакала.

Кропоткин подошел ко мне.

– Я хочу домой… – по – детски сообщила я, и лишилась чувств.

3

Я не знаю, когда и как я оказалась опять в своей камере. Но пришла в себя я глубокой ночью, на соломенном топчане в углу. Я продрогла. Когда попыталась сесть, слабые руки едва не подвели меня. Сесть мне все-таки удалось. Я подтянула колени к своему измученному телу, и задумалась. Как там маменька моя? Хорошо ли себя чувствует? Наверняка, страшная весть из города достигла ее ушей. Вернулся ли Николай? Выжил папенька? Где Антон? Что с ним? Может быть…

Мои мысли прервали странные шумы из коридора у двери моей камеры. Я осторожно поднялась и едва слышно подошла к двери, в надежде разглядеть через зарешеченное окошко своего позднего визитера. Но, в той беспросветной мгле, рассмотреть мне, конечно же, ничего не удалось. Поняла я только одно, что через мгновение ночной гость окажется в моей камере.

Замок щелкнул. Дверь распахнулась.

Я хотела, было отступить, но визитер схватил меня прежде, крепко зажал мне рот. Я не успела даже пискнуть.

– Спокойно, Аня, это я.

Для меня послужило не очень веским аргументом успокоение, в виде: «Это я». Но все же,  я узнала капитана.

Он убрал руку с моего лица.

– Зачем вы пришли? – спросила я.

– Не могу смотреть, когда дамы плачут. Как истинный джентльмен, пришел на помощь.

– Вы уже спасли меня раз.  Теперь я не знаю, что стало с моим отцом и братом. Теперь вы хотите сделать меня преступницей?

– Вы хотите бежать, или нет? – строго спросил он.

Хорошо, что было темно. Он, наверняка, ехидно улыбался. Знал, что отказаться я не смогу. Если бы было светло, гордость не позволила бы мне принять такое заманчивое предложение, из-за его ехидной улыбочки.

– Что я должна сделать? – благоразумие взяло верх.

– Во всем слушаться меня. Справитесь?

Он опять ехидно усмехнулся. Я почувствовала, и одарила его силуэт ледяным взглядом. Жаль, что так темно!

– Идемте, – тихо произнес он, –  я выведу вас. Там, где я вас оставлю, стоит экипаж. Возницу зовут Иван. Он доставит вас, куда прикажете. Вам все понятно?

– Должно быть, вы считаете меня совсем пустоголовой девицей, – пробормотала я.

Капитан хмуро вел меня по лабиринтам коридоров. Тюрьма спала. Нигде не было ни одного охранника. Я искренне удивлялась. Должно быть, сказалась  дневная выпивка.

Неожиданно мой провожатый остановился.

– В следующем крыле, которое нам предстоит миновать, очень много охраны. Делайте только то, что я вам буду говорить. Ясно?

Зачем я доверилась ему? А точнее, почему?

– Надеюсь, оно того стоит, – пробормотала я.

– Разумеется, я делаю все это не бесплатно, – сообщил капитан, решивший, что я обращаюсь к нему.

– И что вы желаете получить? – спохватилась я.

Капитан медленно повернулся, окинув меня насмешливым взглядом.

– Вы хотите выяснить это прямо сейчас?

– Конечно. Может мне вообще стоит вернуться? Я не знаю, что ждет меня в конце этого пути, что происходит дома. Последняя моя одежда пришла в негодность. У меня ничего нет. Так что же вы желаете получить? Предупреждаю, – спохватилась я, осознав, что намеками подвела его к простому для него, и невероятно опасному для меня, решению, – оплату вы можете получить от меня лишь финансовую, и никакую другую…

– Не беспокойтесь, барышня. Я без оплаты не останусь. Может, все же решим этот вопрос позже, хорошо?

Я передернула плечами. Не нравилось мне все это. А капитан, меж тем, уже двинулся дальше. Я остановила его, схватив за рукав.

– Капитан, – начала я.

– Зовите меня Кирилл.

– Я не могу вам ничего предложить, а делать в долги не в моих правилах…

– Оставим это до лучших времен, прошу вас. Я решу это позже. С вашим батюшкой.

Сердце мое сжалось. А что, если я больше никогда не увижу папеньку? Что если его убили там, на площади, вместе с Николаем и Антоном? Что если…

– Обнимите меня, Анна Петровна, изобразим представление, – прервал мои мысли капитан.

– Зачем? – испугалась я.

– Мы, кажется, все решили, разве нет? Вы слушаетесь меня и выходите из тюрьмы, ясно?

Я небрежно приобняла капитана