Вирджиния Спайс - Заставь меня любить Страница 40

Джеральд тотчас начал расспрашивать негритянку о событиях последних дней. Сердце его забилось сильнее, когда она рассказала, что Касси почти не отходила от его постели, ухаживала за ним так, как могла ухаживать сестра или невеста, и постоянно тревожилась о его здоровье. Под конец он даже решился спросить, что думает Джейн об отношении мисс Гамильтон к нему.

— Я так полагаю, — проговорила после недолгого молчания негритянка, почесывая свой широкий нос, — что мисс Касси относится к тебе двояко. Она испытывает к тебе симпатию, в этом я не могу ошибаться, но в то же время боится. Когда ты спал или лежал в забытьи, она не отходила от твоей постели, но стоило тебе зашевелиться или открыть глаза, тут же настораживалась, как пугливый зверек. Так что тебе нужно избавить ее от этого страха, а симпатию, наоборот, укрепить.

— Это легче сказать, чем сделать, милая моя, — вздохнул Джеральд. Но все же слова нянюшки порадовали его. Если у Касси возникло к нему хоть какое-то теплое чувство, это оставляет надежду.

Вскоре появилась и сама Касси, с большим подносом, на котором стоял только что приготовленный завтрак. Увидев, что Джеральду стало лучше, она высказала свою радость по этому поводу, одарив его самой теплой улыбкой. Но от него не укрылось, что держится она несколько скованно, словно опасаясь чего-то.

В этот день они мало разговаривали. Джеральд, опасаясь напугать ее, раньше времени, большую часть дня лежал с закрытыми глазами, притворяясь спящим и не в меру ослабевшим. Вечером, после ужина, Касси пошла немного прогуляться, и навестить Гарри Шелтона, который еще не совсем оправился после ранения. Девушка сдружилась с Лорой Сэдли, и это порадовало Джеральда: значит, ее сердце полностью освободилось от прошлой любви.

Как только Касси ушла, он попросил няню Джейн помочь ему побриться, поменять белье на постели и вообще привести комнату в самый лучший вид.

Когда все что можно было сделано, Джеральд оглядел помещение критическим взглядом и усмехнулся. Да, конечно, не время и не место для любовных интриг, но зато этот уютный домик полностью в его распоряжении, а любимая так близко, как еще никогда не была. Хлопнула входная дверь. Он услышал, как Касси снимает плащ и ботинки в прихожей. Затем она долго плескалась в воде и что-то еще делала в соседней каморке. Наверное, она стеснялась переодеваться при нем, потому что когда вошла, то была в ночном пеньюаре розовато-телесного тонкого шелка с белыми рюшами. Ее каштановые волосы были тщательно расчесаны и распущены по плечам.

Кровать стояла у самой стены, и Кассандре приходилось перебираться через Джеральда, чтобы улечься на свое место. Думая, что он, как обычно, спит, она с множеством предосторожностей стала укладываться между ним и стеной. В этот момент он повернул к ней голову и открыл глаза.

Касси застыла на месте, мгновенно покраснев, словно ее застали за каким-то неприличным занятием.

— Я… я только хотела лечь, — смущенно пролепетала она.

— Я вижу, — он не мог удержаться, чтобы не улыбнуться. — Ну, так кто же вам мешает?

Она быстро отодвинулась, подальше от Джеральда и повернулась лицом к стене. Значит, и те, другие ночи она тоже так спала?

— Вы очень невежливы, Касси, — в его голосе против воли зазвучала ирония. — Могли бы, и пожелать мне спокойной ночи!

— Простите меня, Джеральд, — она чуть приподнялась, но не повернулась к нему. — Спокойной ночи.

Свет единственной горевшей свечи чудесно золотил волосы Касси. Джеральд потянулся, было затушить свечу, но раздумал. Как глупо лежать вот, так и видеть только один этот розовый пеньюар с пышными рюшами! Даже если он протянет руку и дотронется до девушки, все равно не почувствует ее тела. А она даже не хочет повернуться к нему лицом, послать ему ласковую улыбку. Внезапно Джеральд почувствовал себя обманутым. Не такие сцены он представлял себе, когда разрешил ей остаться.

— Касси, повернись, пожалуйста, — тихо попросил он.

По тому, как Кассандра вздрогнула, он понял, что она и не думала спать. Но она и не шевельнулась.

— Уже поздно, Джеральд, я ужасно хочу спать, — с мольбой в голосе отозвалась она.

— Не обманывай меня, Касси, ты вовсе не хочешь спать.

Она перевернулась на другой бок и, подперев голову рукой, недовольно посмотрела на него.

— Снимите пеньюар.

— Что?

— Снимите этот пеньюар! — настойчиво повторил он.

— Но, Джеральд!.. — В ее голосе был явный испуг, и Мейсон почувствовал, как начинает раздражаться.

— Чего ты боишься? Разве я в состоянии приставать к тебе с этой раной? Но я хочу, по крайней мере, чувствовать рядом твое тепло, держать тебя за руку, засыпая. Разве это много?

— Но мы так не договаривались!

— Да? А как же ты собиралась спать в одной кровати с мужчиной, испытывая отвращение при одном его прикосновении? Не договаривались! Ты что же, считаешь меня полным болваном?

Ничего, не ответив, она сняла пеньюар и раздраженно бросила его на пол. Ее тонкая белая сорочка без рукавов, с одними узкими бретельками и высокой талией позволяла рассмотреть все очертания тела, но Касси быстро спряталась под одеяло, причем отдельное.

Некоторое время Джеральд смотрел на нее с бессильной яростью. Он понимал, что может рассориться с ней навсегда, но уже был не в состоянии остановиться:

— Ну, что? Так и будешь лежать как статуя? Может, хотя бы подвинешься поближе и обнимешь меня?

— Джеральд, пожалуйста, не заставляйте меня это делать!

— Я пока что не заставляю тебя, а прошу! Прошу тебя, Касси, обними меня или позволь мне обнять тебя!

— Нет!.. Нет, я не могу этого сделать. Умоляю вас, не настаивайте!

— Но неужели это так трудно?

Она промолчала, и он, подождав немного, потянул с нее одеяло.

— Конечно, мне больно двигаться, но ничего не поделаешь.

Забыв про рану, Касси оттолкнула его и, отобрав назад одеяло, прижалась к стене. От ее толчка по телу Джеральда пробежала волна острой боли. Он глухо застонал, бормоча вполголоса ругательства. Касси уселась на кровати и неожиданно заплакала.

— Как вам не стыдно вести себя так со мной! — всхлипывала она. — Это недостойно благородного джентльмена. Как вы можете считать себя лучше подлеца Арнольда Шелтона, если ведете себя так же низко, как он!

В воздухе повисла зловещая пауза. Кассандра перестала рыдать, сама испугавшись того, что сказала. Но Джеральду уже стало все равно.

Обвинения Касси нанесли ему такой сильный душевный удар, что в его сознании застряла только одна мысль: забыться или умереть.

Превозмогая боль, он приподнялся на локте и посмотрел девушке в глаза. На ее лице было написано самое глубокое раскаяние и сожаление о случившемся. Она приоткрыла рот и хотела, было что-то сказать, но Джеральд взглядом остановил ее.