Пенелопа Томас - Тайна Страница 40

Однако отсутствие другого общества сблизило нас теснее. Сначала я не осознавала, каких успехов достигла в наших отношениях. Мне открыла глаза сама Кларисса.

Однажды мы гуляли на болотах. Солнце начинало садиться: мы в тот день вышли позже обычного. Дул довольно резкий ветер, он не только закручивал вокруг ног наши юбки, но приводил в движение всю растительность, что, в свою очередь, придавало какую-то сказочность зеленой равнине, простиравшейся вокруг.

Кларисса, разрумянившись, приплясывала от восторга, качая головой и восторгалась волнообразным движением и шелестом травы. Впереди вспорхнули две большие птицы и взлетели прямо перед нами.

— Смотрите! — воскликнула Кларисса. — Одна птица большая, другая маленькая. Совсем как мы.

Я засмеялась.

— Возможно. Даже птицы обучают своих птенцов. Интересно, нравится ли им учиться?

Она тут же закивала головой.

— Было бы очень нехорошо, если бы им не нравилось. Может быть, этому птенцу повезло и его учительница похожа на Вас, Джессами. Тогда ему обязательно нравятся уроки.

— А если ученик так же внимателен, как ты, его учительница тоже довольна.

Она посмотрела на меня снизу вверх и улыбнулась широкой открытой улыбкой.

— Вы говорите правду, Джессами?

— Конечно. Я всегда говорю то, что думаю. Что ты имеешь в виду?

— В тот день, когда мы познакомились, Вы сказали, что не уедете от меня. Тогда я не поверила, а сейчас верю.

Я почувствовала, как комок подступил к горлу, и обняла ее за плечи.

— Очень рада это слышать. Ты мне дорога, как дочь.

— А Матильда тоже? — спросила она.

— Конечно. Если я люблю тебя, значит, и ее тоже.

Она удовлетворенно кивнула.

Мы шли молча. Набухшая земля пружинила под ногами, запах болота становился более резким. После дождя природа ожила, зелень травы приобрела более насыщенный цвет — темно-зеленый, сочный: Тут и там пробегали кролики, пару раз нам на глаза попадались торчащие из-за кустов уши и бдительные глазки-бусинки, наблюдавшие за нами. Воздух был чист и полон звуков. Это был необычный день: и по своей особой красоте, и по тому чувству покоя и безмятежности, которое передавалось мне от природы. Даже мысль о возвращении в мрачный Холл не в состоянии была испортить очарования.

Внезапно со стороны дороги раздался крик. Я огляделась, но никого не увидела. Крик повторился. Кларисса потянула меня за рукав.

— Он там, у скал.

Я посмотрела, куда показывала она, и поняла, почему я сразу не заметила человека: он не стоял, а сидел на корточках. Рядом на траве лежал еще один человек, голова его покоилась на сложенном пальто. Недалеко торчали дула их ружей, прислоненные к камням.

Я взяла Клариссу за руку, и мы поспешили к ним. Сначала меня одолевали сомнения, правильно ли я делаю, подвергая опасности ребенка. Но, когда мы подошли ближе, страхи рассеялись. По одежде было видно, что это джентльмены.

— Какое счастье, что Вы оказались поблизости, — проговорил первый, как только мы приблизились настолько, что могли разобрать слова. Он разглядывал меня из-под опухших век; видимо, остался доволен осмотром, и перевел взгляд на лежавшего на траве компаньона.

— У моего друга внезапно выстрелило ружье и поранило ему ногу.

Лежавший громко застонал и пробормотал: «Черт побери, какое невезение!»

Штанина на ноге пропиталась кровью, поверх колена была завязана тряпка, чтобы остановить кровотечение. Я взглянула на его лицо — оно было мертвенно бледным и покрыто испариной. Ему срочно требовался врач, хотя рана и не казалась опасной для жизни — пуля задела икру.

— До Вульфбернхолла добрая миля расстояния, но ближе другого жилья нет. Я могу сходить и позвать кого-нибудь на помощь.

Он отрицательно покачал головой.

— Стэнтон сможет дойти с моей помощью, но если бы Вы были настолько добры и позволили бы ему опереться еще и на Ваше плечо, мы дошли бы быстрее. Я боюсь оставлять его на сырой траве. Пока подоспеет помощь, пройдет много времени. А если опустится туман, его вообще трудно будет найти. —Он тревожно посмотрел на болота.

— Хорошо, я помогу, — сказала я. — У меня хватит сил дойти, но сможет ли он передвигаться?

В ответ Стэнтон рывком перевел себя в сидячее положение. Отдышавшись, он сделал знак, что готов идти. Мы помогли ему подняться, и он оперся руками на наши плечи.

К счастью, он был невысокого роста и весил не так много. Кларисса шла впереди, указывая дорогу, мы втроем ковыляли позади. Время от времени приходилось останавливаться, чтобы дать Стэнтону отдых. Мы с мистером Пернеллом, так звали второго джентльмена, тоже были рады передышкам.

Когда мы подошли к Холлу, был уже вечер. Дейви стоял посреди главной аллеи, разравнивая гравий. Он сдвинул назад картуз, заморгал от удивления и поспешил на помощь. Усталые, вспотевшие и растроганные, мы ввалились в прихожую.

На наши голоса и стоны мистера Стэнтона из передней гостиной выбежала миссис Пендавс. Ее маленькая опрятная фигурка и спокойный голос ободрил нас. В конце коридора хлопнула дверь — появился лорд Вульфберн.

— Миссис Пендавс, что это за шум? — прогремел его голос. Он перевел взгляд с экономки на меня, наверняка мой вид испугал его, потому что он побледнел. Я выдавила улыбку и поспешила убрать с лица выбившиеся из узла волосы, падавшие мне на глаза и прилипавшие к щекам.

Этот жест его не очень успокоил, он оглядел Клариссу. Она казалась вполне бодрой и даже более оживленной, чем обычно. Убедившись, что с нами ничего плохого не случилось, он перевел взгляд на двух господ, присевших на стульях в прихожей. Один умоляюще смотрел на хозяина, другой, в полубессознательном состоянии, развалился на плетеном стуле, вытянув окровавленную ногу.

Лорд Вульфберн нахмурился.

— Миссис Пендавс, уведите Клариссу наверх, я не могу допустить, чтобы ее преследовали кошмары по ночам.

Он повернулся ко мне. Озабоченность сменилась недовольством.

— Надеюсь, Вы объясните, что вое это значит, — потребовал он, словно обращался к служанке.

Мистер Пернелл вышел вперед.

— Сейчас не время для объяснений. Моему другу срочно требуется лечь. Он ранен. Нужен врач, медлить нельзя.

Лорд Вульфберн бросил на него полный презрения взгляд.

— В Вульфбернхолле врача нет. Если я Вас правильно понимаю, Вы предлагаете, чтобы Ваш друг остался здесь до выздоровления, но это абсолютно невозможно. Мы не привыкли к гостям, у нас нет лишних комнат.

Все трое в оцепенении смотрели на него. Я первая опомнилась от шока.

— Можно предоставить им мои, я могу спать на раскладушке в комнате Клариссы.

Он огрызнулся:

— Здесь решения принимаю я.

Мистер Пернелл взглянул на искаженное от боли лицо друга, его глаза налились кровью, щеки побагровели.