Стефани Блэйк - Великолепная страсть Страница 40

Теперь уже вполне оправившаяся, Майра прошла мимо него, высокомерно вздернув подбородок:

– Я возвращаюсь в дом.

У двери он окликнул ее:

– Миссис Тэйлор! Вы что-то говорили о полной луне и сеновале и о том, что не расположены кувыркаться в сене так скоро после знакомства. Да, ключевым словом было «так скоро»! Значит, по прошествии некоторого времени у меня появится надежда?

Майра почувствовала, что краска залила ее лицо до корней волос.

Глава 13

Брэд Тэйлор и Шон Флинн стояли на веранде здания американской миссии, пили скотч с содовой и смотрели на дождь, изливавшийся сплошным потоком с небес.

– Никогда не видел такого потопа, – заметил Флинн. – Это все равно что встать под водопад и выглядывать сквозь толщу воды наружу. Ничего не видно более чем на десять футов.

– Наводит на мысль о том, что недурно было бы построить ковчег, как Ной, – шутливо заметил Брэд. – Погоду в Китае можно охарактеризовать полностью, сказав, что зимой здесь сухо, а летом идут дожди… В Индии вы найдете то же самое. Ежегодные муссоны и тайфуны.

– Ну, я не могу сказать, что с радостью ожидаю встречи с ними, – ответил Флинн. Он принялся беспокойно шагать по веранде взад и вперед. – У меня такое чувство, будто я стал пленником, пленником стихий.

– Думаю, через несколько дней погода изменится. И тогда мы больше не будем пленниками стихий, мы почувствуем себя свободными и сорвемся с цепи. Эта влага, эта парилка исчезнут.

– И как же вы ведете себя, когда срываетесь с цепи?

– У нас здесь есть офицерский клуб, где бывают представители разных миссий, и все они хорошие наездники. Мы уезжаем за город и устраиваем привал на лоне природы, где-нибудь в поле. И добро пожаловать, Шон! Можете к нам присоединиться.

– Я бы сделал это с радостью. Мне надоело сидеть на месте, хотелось бы порастрясти жирок.

Майра вышла из дома и присоединилась к ним на веранде. На ней была клетчатая свободная блузка с юбкой, собранной в складки таким образом, что был виден краешек малиновой нижней юбки. Волосы ее были на затылке перехвачены лентой в цвет нижней юбки и ниспадали почти до талии.

Флинн восхищенно смотрел на нее, подняв бровь:

– Вы сегодня просто шикарны, Майра!

– Благодарю вас.

Флинн положил руку на плечо своего хозяина:

– Вероятно, вы предмет зависти всех мужчин в колонии, старина, раз вы обладатель такой прелестной жены. – Он вздохнул: – Если бы я встретил похожую, я бы с радостью пожертвовал для нее своей свободой и распростился с восхитительной холостяцкой жизнью.

– Если бы она была похожа на меня, майор Флинн, – последовал язвительный ответ, – она бы не приняла вас. И запомните, никто не может похвастаться, что владеет мной. Обладатель!

– Послушай, Майра, Шон всего-навсего пошутил, – возразил Брэд смущенно.

Флинн рассмеялся:

– Не утруждайте себя, старина, выражая сочувствие. Я толстокожий. – Его синие глаза сверкнули. – Во всяком случае, у нас с вашей женой есть чисто ирландские таланты, и мы оба любим подтрунивать над людьми.

– Разрешите мне налить вам еще стаканчик, Шон.

– Никогда не отказываюсь от выпивки.

Брэд взял его стакан и скрылся с ним в доме.

– Чему мы обязаны честью видеть вас здесь так рано поутру? – спросила гостя Майра.

– Пришел показать Брэду новую форму, которую мы будем носить в Индии. Это последний фасон полевой формы.

– Ну, в ней нет блеска вашей прежней уланской формы, – равнодушно возразила Майра.

Брюки и китель казались свободными и даже мешковатыми; на груди просторные карманы; коричневый кожаный ремень, перехватывавший торс по диагонали до плеча, был пристегнут к широкому поясу типа «Сэм Браун».[16]

– Эта форма называется хаки, – пояснил он. – Такой цвет дает краска маджари, получаемая из карликовой пальмы. Шлем и краги окрашены табачным соком. Помогает солдатам слиться с окружающей грязно-коричневой почвой Индии и стать незаметными. Маскировка.

Она сложила руки под грудью и покачала головой:

– И вы не могли повременить, чтобы продемонстрировать эту чудовищную форму?

– Нет, эта форма – только предлог, чтобы увидеть вас. То, что я вижу вас, наполняет смыслом весь мой день.

– Не много же вам надо, чтобы наполнить день смыслом, майор.

Он улыбнулся:

– А теперь признайтесь, что вам хоть чуть-чуть льстит мое неизменное внимание, Майра. В конце концов, я красивый и напористый малый и динамичная личность. Я хочу сказать, что женщину нельзя считать нормальной, если она не отвечает положительно на мою преданность.

– Нет! Каково самомнение! – возмутилась Майра, стараясь продемонстрировать негодование, которого вовсе не испытывала.

– Вы могли бы пригласить меня на ленч, – предложил он.

– Могла бы, но не стану этого делать. А теперь если вы извините меня, майор, то я вас покину: у меня полно дел более важных, чем словесные игры с вами.

– Словесные игры, говорите… – Он задумчиво вглядывался в ее лицо. – Это верно, мы и правда играем с вами в игры… хотя есть и более приятные игры, в которые мы могли бы сыграть.

Майра повернулась и удалилась с террасы.

Вечером того же дня, готовясь ко сну, Брэд непринужденно и вскользь упомянул, что пригласил Флинна присоединиться к их пикнику на лоне природы, когда окончится сезон дождей. Майра была единственной женщиной в колонии, сопровождавшей мужчин в их ставших привычными путешествиях по пригородам Пекина. Она не утратила любви к развлечениям на свежем воздухе. К удивлению ее мужа, Майра бросила щетку, которой расчесывала волосы, на туалетный столик и резко повернулась к нему. Ее бездонные и сейчас позеленевшие глаза выражали явное недовольство.

– Нет! Как ты мог пригласить этого несносного англичанина, этого негодяя принять участие в нашей вылазке на природу?

– Ты должна помнить, моя дорогая, – возразил Брэд с чувством, – что это наша, а не твоя вылазка. За то короткое время, что он в Пекине, Флинн сумел заслужить симпатию и приобрести друзей среди членов всех иностранных миссий. А ты, несомненно, единственная женщина, которую он не очаровал и не влюбил в себя до потери сознания. – Он самодовольно хмыкнул: – Думаю, будет не большим преувеличением предположить, что он соблазнил немало женщин. Я даже готов побиться об заклад, что так оно и есть.

– Ты отвратителен, – сказала Майра холодно и снова принялась расчесывать волосы щеткой. Он лежал в постели, подперев голову руками, и смотрел, как она скользящим движением надевает красную шелковую пижаму.

Он перевернулся на спину и теперь лежал, глядя в потолок и хмурясь. Майра села на край кровати и задула масляную лампу на ночном столике.