Биверли Хьюздон - Серебряные фонтаны. Книга 1 Страница 41

Я не могла отвести глаз от лица Фрэнка, а он продолжал:

– В любом случае, мы поняли, что это не потеха – не больше, чем для тех кроликов, которые имеют глупость выставиться напоказ в осеннее время. Я должен был ждать со взведенным курком наготове, косить людишек, словно жнец, добывая их из последнего жалкого укрытия. Боже, Эми, теперь я точно знаю, как приходится тем чертовым ушастикам, и, должен сказать, это не удовольствие. Гораздо лучше быть крысой в канализации. Мне еще повезло, меня подстрелили, пока я не ушел слишком далеко. Мне повезло дважды – меня свалили у дренажной канавы, и я умудрился укрыться хоть чуть-чуть. Этого не опишешь – лежать, глядя в небо, ждать, что следующая пуля будет твоей, и чувствовать себя так, будто попал под копыта дюжине злющих мулов, – он глянул на меня из-под ресниц. – Наверное, мне следовало лежать, раскаиваясь в дурных поступках и замаливая грехи, но, если честно, Эми, все, о чем я мог думать – при мне ли еще мои мужские достоинства! К счастью, это маленькое опасение оказалось необоснованным, но, скажу тебе, сомневаться в этом было чертовски неприятно.

Затем голос Фрэнка стал мягче:

– Не дрожи, милочка моя, разбудишь свою малышку. Давай поговорим о чем-нибудь еще. Расскажи мне о Флоре. Ей понравилась кукла?

Я стала рассказывать о Флоре, об ее кукле, о всех, умных штучках, которые она сказала и сделала. Фрэнк слушал, напряжение сходило с его лица, щеки приобретали нормальный цвет.

– Мне нравится думать о ней, – сказал он. – Такой, молодой и счастливой, в своем младенчестве – точь в точь, как был и я. Я помню Марию, мою кормилицу – она называла меня маленьким принцем. Наверное, ты скажешь, что она портила меня, – Фрэнк рассмеялся. – Да, она меня портила – и я восхищаюсь каждой той минутой! – его голос снова стал насмешливым, но улыбка оставалась ласковой. – Я люблю, когда меня портят, Эми, а у тебя это так хорошо получается. Ты сидишь здесь и слушаешь меня, не сводя с меня глаз. Смотришь на меня, будто я и впрямь какой-то раненый герой, а, не растяпа, провалявшийся в канаве почти с самого начала боя! По Божьей милости, – он содрогнулся. – Ох, Эми, как я рад, что ты взяла на себя труд навестить меня, – улыбка Фрэнка угасла. – Не то, что моя дорогая женушка, которая ничего не забывает и не прощает, – он удрученно взглянул на меня.

– Она просила меня прийти и рассказать, как ты себя чувствуешь, после того, как я навещу тебя, – быстро сказала я.

– Вот как? – его голос прозвучал пренебрежительно.

– Если я расскажу ей о том, как ты испугался... Фрэнк резко оборвал меня.

– Нет, Эми – не смей! У меня еще осталась гордость. Я никогда не расскажу ей этого, никогда.

– Но ты же рассказал мне.

– Рассказывать тебе – это другое дело. В тебе совсем нет той гордости, что у моей жены. Тебя не было бы здесь, если бы она у тебя была, – он улыбнулся. – Что мне в тебе нравится, Эми – маленькие грешки мужчины не отвращают тебя от него. И даже, множество грехов побольше!

Из-за двери раздался звук шагов и звон столовых приборов. Я перехватила Розу поудобнее, чтобы встать.

– Спасибо, что пришла, милочка моя. Так хорошо сознавать, что кто-то о тебе беспокоится. – Шаги за дверью приблизились. – Это, наверное, обед, а после обеда сюда придут какие-то медицинские светила, чтобы осмотреть нас, – Фрэнк сделал гримасу. – Меня это не слишком радует. Эти парни только щупают и тыкают. Тебе пора идти, Эми. Дай мне руку.

Я протянула руку, но Фрэнк не пожал ее, а поднес к губам и рассмеялся над моей растерянностью.

– Не забудь, я француз – во всех отношениях, – он посерьезнел. – Я помню и другое. Это в мою страну вторглись захватчики, это за свою землю я сражаюсь. Вот увидишь, мы выкинем оттуда этих проклятых бошей.

Дверь открылась.

– Проводите мою жену к выходу, – повернул голову Фрэнк. – Пока, Эми, береги себя.

Я съела вареное яйцо с гренкой в чайной, а затем пошла в клуб к мисс Аннабел. Она оставила записку, что я могу подождать в ее спальне, пока она не появится. Я перепеленала Розу на умывальнике и упаковала мокрые пеленки в корзину. Я не могла не думать о Фрэнке, раненом и испуганном, меня забил озноб, а Роза, почувствовав мое расстройство, закапризничала и стала плакать. Я улеглась с ней на кровать и стала ее укачивать, пока мы обе не заснули от усталости.

– Ты его видела, Эми? – мисс Аннабел стояла в ногах у кровати, высокая и стройная в своей синей униформе. Я кивнула. – Он умирает?

– Нет, но...

– Значит, не умирает. Я догадалась, что все в порядке, когда открыла дверь и увидела, что ты лежишь так мирно.

– Его нога, ему так больно – я уверена, что он обрадуется, если ты навестишь его.

Она ответила резким отрицательным движением головы.

– Нет, гордость не позволяет мне.

– Но ты же послала меня...

– Надеюсь, ты не сказала ему об этом, Эми, – к счастью, она отвернулась, чтобы снять мундир, и не увидела мое виноватое лицо. – Ну, я должна была кого-то послать, разве не так? Ведь Фрэнсис был ранен на службе отечеству. А если Леонидас не мог... – мисс Аннабел села за туалетный столик. – В конце концов, ты его мачеха, – она стала вытаскивать шпильки из волос. – Кроме того, я знала, что могу рассчитывать на правду от тебя, Эми. Ведь он не тяжело ранен? – ее рука дрогнула, шпилька выпала из нее и запуталась в волосах. Я вскочила и подошла помочь ей, но, когда подоспела, лицо мисс Аннабел стало жестким, и она отвела мою руку. – Прекрати, Эми, ты больше не моя горничная! – Я догадалась, что она увидела Розу в зеркале – та лежала на кровати и сучила ножками.

Я тихо отошла и взяла свою корзину.

– Эми, – сказала сзади меня мисс Аннабел. – Извини, что я огрызнулась на тебя – у меня просто взвинчены нервы. Сегодня при перевозке у раненого открылось кровотечение. Дороти удалось перевязать рану, но все было залито кровью. Мне пришлось взять швабру в госпитале, чтобы отмыть пол. – Желудок подкатил мне к горлу, я отчаянно боролась с тошнотой. Подойдя ближе, она заметила цвет моего лица. – Бедняжка Эми, ты же совсем зеленая.

– Я боюсь крови.

– Как и Леонидас, который, в отличие от тебя, работает санитаром. Передай ему мои наилучшие пожелания, Эми. Да, скажи ему, что это я просила тебя навестить Фрэнсиса.

– Может быть, ты все-таки сходишь к нему, – снова попыталась я уговорить ее. – Хотя бы, на несколько минут?

– Слишком поздно, Эми, – мисс Аннабел покачала головой. – Я это знаю, даже если он не знает, – она тихо добавила. – Прежде я любила его, а он так ранил меня. Теперь я не хочу, чтобы он ранил меня снова, – ее голос потерял уверенность. – Но... надеюсь, твой визит подбодрил его. Сейчас он, наверное, упал духом... Нет! Я не стану чувствительной дурочкой оттого, что Фрэнсис ранен, – мисс Аннабел снова была сильной, в ее голосе больше не было нежности. – Не один же он такой, да и ясно, что он легко отделался. Обойдется – дьявол сам присмотрит за своим добром! Конечно, он скоро придет в норму, станет прежним эгоистичным Фрэнсисом. Леопард не меняет пятен, Эми, он просто не может.