Гэлен Фоули - Одна ночь соблазна Страница 42

— К тому же мы не можем рисковать. Курков не должен узнать, что ты здесь.

— А теперь у тебя будет по крайней мере это. — Она нежно улыбнулась Алеку и стиснула его кулак, но на лбу Бекки обозначились тревожные морщинки. — Скоро мне придется за тебя волноваться.

— Не нужно. Скоро у тебя снова будет свой дом.

— Спасибо тебе, — прошептала она, и эта благодарность светилась в ее глазах. — Моя жизнь в твоих руках.

«Любимая, ты будешь благодарить меня, когда все это кончится». В мрачном молчании он обнял ее за плечи, поцеловал в лоб и повел в дом.

Пока Бекки с легким сердцем разбирала вещи, радуясь, Что кузен и его люди остались далеко в Лондоне и понятия не имеют, где она находится, Алек отправился в «Раггетс» — самый модный мужской клуб в Брайтоне, чтобы получить приглашения на несколько карточных вечеров с высокими ставками.

Когда он в полдень вернулся с известием, что получил места в трех предстоящих состязаниях, они пообедали на свежем воздухе в огороженном саду под полосатым тентом, который натянули слуги. Стол был накрыт элегантной камчатной скатертью и сервирован серебром. Этим вечером Бекки наконец ощутила, что страсть Алека к роскоши, пожалуй, заразна.

Он пересказывал ей местные сплетни, услышанные в клубе, потом они обсуждали подробности предстоящих действий.

— Да, слуги немного шокированы, но не обращай на них внимания, — говорил Алек. — Кстати, я не сообщал им твоего настоящего имени на случай, если кому-нибудь из них вздумается сплетничать. Не стоит рисковать.

— И как же меня теперь зовут?

— Эбби.

— А сколько времени тебе потребуется, чтобы выиграть пять тысяч фунтов?

— Надеюсь, не много. Недели две или около того, если, конечно, все пойдет хорошо.

— Чудесно. — Бекки начинала понимать, как легко можно пристраститься к такому быстрому способу разбогатеть. — А сегодня вечером ты играешь?

— Нет, — отвечал он с чувственной ноткой в голосе. — Сегодня — нет.

Бекки покраснела.

Несколько мгновений они не могли отвести друг от друга жадных глаз. Бекки чувствовала, что ее сердце начинает колотиться.

— Надо найти какой-нибудь другой способ развлекаться, как ты считаешь?

— Я могу кое-что придумать.

— Уверена, милорд, можете. — Она улыбнулась ему слегка порочной улыбкой, опустила взгляд и поднесла к губам ложку лимонного мороженого со свежей черникой. — Когда?

— Как только ты передумаешь и решишь выйти за меня замуж, — отвечал он и уставился в газету, где сообщались ставки на скачках и другие спортивные новости.

— Но… — Голос Бекки дрогнул.

— Да? — Алек поднял глаза с видом притворного безразличия.

Бекки нахмурилась.

— Но дело не в том, что я не хочу выходить за тебя замуж. Я знаю, это компромисс, сейчас даже больше, чем раньше. Но…

Он приподнял бровь.

— Но я слишком легкомысленный тип, и ты не веришь, что я сумею измениться? — Его слова поразили Бекки. — Я уже несколько раз слышал такое.

— На самом деле я хотела сказать совсем другое.

— Отлично. Беру свои слова назад. Итак, но — что?

— Как я тебе уже говорила в той маленькой церкви, у женщины тоже есть честь. Посмотри, сколько ты для меня сделал. Ты заслужил счастье. Я больше кого-либо другого должна думать о твоем счастье. Плохо уже и то, что я втянула тебя в свои беды. И я не хочу сделать тебя несчастным до конца твоих дней. Ты же не хочешь жениться. И ты свободен как ветер. Ты не виноват в том, что произошло. И ты не обязан жертвовать собой ради чести.

Алек отвел глаза, закусил губу и потер бритую щеку. — Брак с тобой, Бекки, трудно назвать наказанием. Она покраснела до корней волос, опустила трепещущий взгляд.

— Ты просто меня успокаиваешь.

— Нет, я говорю это лишь потому, что хочу заполучить тебя в свою постель.

— Но, лорд Алек, — самым скромным тоном начала Бекки. — На свете нет другого такого места, где я оказалась бы охотнее, чем в вашей постели.

Она внутренне л и копала, отметив его пораженный взгляд;

— К несчастью, — сладким тоном продолжала Бекки, —я не могу с вами согласиться, пока в самом деле не поверю, что вы действительно хотите на мне жениться. Если такое произойдет, — она обожгла его страстным взглядом, — то моей целью, моим долгом, да что там говорить — моей миссией как вашей возлюбленной и как товарища станет задача заставить вас забыть всех других женщин, каких вы знали в своей жизни.

Выражение его широко раскрытых синих глаз явственно говорило: о Боже!

Бекки приподняла бокал в его честь, как только что делал он сам. Смущенный и явно возбужденный ее словами, Алек смотрел в сторону, потом произнес:

— Ну… А кстати, как тебе нравится сад? Не правда ли, он хорош в это время года?

Бекки подавила смешок и решила не продолжать разговор.

На вилле было пять спален, но Алек в целях безопасности хотел быть как можно ближе к Бекки. Он явно относился к своей роли добровольного телохранителя очень серьезно.

Без всякого энтузиазма они выбрали две спальни напротив: их разделял только коридор. Но потом оба решили осмотреть остальные комнаты и обнаружили комнату с летней кроватью.

— О, я совсем про нее забыл, — пробормотал Алек, стоя с Бекки в дверном проеме.

— Какое странное устройство, — заметила Бекки, рассматривая кровать.

Над четырьмя высокими столбиками раскинулся шелковый балдахин, но вместо одного большого матраса там были две отдельные кровати, разделенные пространством шириной в фут. Такая конструкция позволяла воздуху циркулировать между спящими, отчего в жаркую летнюю ночь становилось прохладнее. Бекки решила, что в основном кровать предназначена для женатых пар, для которых миновало время первого разгара страсти.

Алек и Бекки посмотрели на кровать, затем друг на друга.

На этом их колебания закончились. Летняя кровать создавала идеальные условия для людей, которые хотели близкого контакта, но решились воздерживаться от искушений плоти.

В эту ночь они долго не спали, разговаривали, шептались, смеялись в темноте, как дети, которым выпало удовольствие ночевать в доме лучшего друга семьи. Бекки рассказывала Алеку про Толбот-Холл, про его потайные укрытия для священников, Галерею менестрелей и тамошнее привидение. Напряженным взглядом она следила, как от жары он стянул через голову рубашку, скатал ее в комок и бросил на стул. Бекки решила не слишком таращиться на соблазны его совершенного тела, посеребренного лунным светом.

— Спокойной ночи, Бекки, — промурлыкал Алек, вытянул руку и прикоснулся к ее пальцам.

— Эбби, — шепотом поправила его Бекки, снова открыла глаза и посмотрела на Алека.