Кэрол Финч - Грозовая вспышка Страница 42

Бормоча самые колоритные ругательства, какие он только знал, Кейл повернулся на кровати и протянул руку в темноту, чтобы взять свежую одежду. Он знал, что Мики покинула его вовсе не для того, чтобы совершить ночную прогулку. Не было сомнения, что и Санданса уже нет. Черт бы ее побрал, думал Кейл, поспешно выбираясь из палатки. У них была столь безумная, страстная ночь любви, что после нее Мики должна была заснуть без сил. Но эта беспутная девчонка была особенной. Для нее, похоже, ночь любви была стимулирующим, а не успокаивающим средством. Боже, он должен был сообразить, что надо привязать ее к койке. Теперь ему придется носиться по прерии и высматривать среди тысяч людей эту решительную особу. Он должен помешать Мики принять участие в безумной гонке за землей. Железнодорожная компания и компания по распределению городских участков никогда не позволят ей воплотить в жизнь ее мечту.

Все еще ругаясь, Кейл вывел свою чалую лошадь и, вскочив в седло, понесся в ночь с дьявольской быстротой. Он считал, что у него не было ни малейшего шанса найти Мики, после того как раздастся пушечный выстрел и могучая волна переселенцев разольется на север, восток, запад и юг делать заявки. Но он все же хотел сделать такую попытку.

Утро 22 апреля 1889 года для Мики прошло в нервном ожидании. Этот день был из тех, что входят в историю. С безоблачного неба беспокойным поселенцам улыбалось солнце. Деревья зеленели, а холмы были покрыты цветами самых разнообразных оттенков. Было жарко, как в тропиках, и только сильный южный ветер несколько остужал собравшихся.

Все вокруг Мики суетились, отовсюду слышались возбужденные голоса. Перед началом гонок спешно смазывались колеса фургонов и производился последний ремонт. Всадники проверяли седла и упряжь. К вечеру этого дня все владельцы участков будут находиться на вожделенной земле, а во вновь учрежденных городах вскоре начнется строительство.

Все солдаты с окружающих земель, которые могли сидеть в седле, были посланы в Оклахому, чтобы следить за нетерпеливыми переселенцами и помешать их проникновению на незаселенные земли до полудня. Слышались команды кавалерийских офицеров, лай собак и ржание лошадей. Эти звуки смешивались с голосами переселенцев, огромной стеной двигавшихся к разделительной линии.

Мики подхватила эта людская масса. Те, кто непосредственно участвовал в гонке, вынуждены были прокладывать себе путь в толпе к заветной линии старта. Куда ни кинь взор, повсюду видны были повозки с лошадьми, фургоны, мулы – все мыслимые средства транспорта.

В руке каждого поселенца была длинная палка, которая напоминала копье или удочку. На одном конце палка была заострена, на другом было выведено краской имя будущего владельца участка. Это были заявочные столбы, которыми следовало отмечать владения на свободной земле.

Зрители и члены семей тех, кто делал заявку, стояли несколько поодаль, желая посмотреть за началом первой в истории страны гонки за землей.

Те поселенцы, которые собирались двигаться с южной стороны незаселенных территорий, от реки Канейдиан, утром обнаружили, что вода приобрела угрожающе-красный оттенок после недавно прошедших дождей, которые подмыли почву и спустили по течению несколько деревьев. Переселенцы, пересекавшие реку, теряли драгоценные минуты в борьбе с водной стихией.

Мики для борьбы за участок своей мечты выбрала юго-восточную границу. Однако ей было довольно трудно найти удобное место для старта среди повозок и других лошадей, которые толкали Санданса. За десять минут до полудня солдаты в синей форме забегали взад и вперед вдоль стартовой линии, прикрикивая на тех, кто заступал за нее.

Взгляд Мики прошелся по линии старта, вдоль которой сейчас выстроились тысячи людей. Ей все еще хотелось верить, что ее отец протрезвился и находится здесь, верхом на одном из своих мулов. Эмет говорил, что хотел бы застолбить участок в городе поближе к будущей железной дороге. Но Мики всерьез сомневалась, что Эмет сможет удержаться на спине своего мула достаточно долго, чтобы быть в состоянии сделать хоть какую-нибудь заявку.

Ей стало горько, когда она вспомнила, что отец проиграл ее коня. Почему она все еще чувствует привязанность к тому, кто когда-то был ее отцом? Он-то о ней не думает совсем. Мики постаралась выкинуть из головы и образ насмешливых серых глаз Кейла. Этот день был первым в ее новой жизни – и она не собиралась портить его раздумьями о человеке, который восстал из ада, чтобы ее мучить. Она будет участвовать в гонке за землей независимо оттого, что думает об этом Кейл Броулин. Их бурная любовная история завершилась, и теперь она на пути к новому жизненному началу, к своей долгожданной мечте!

Шум голосов за спиной отвлек ее от раздумий. Мики повернулась в седле, чтобы рассмотреть человека, который быстро протискивался сквозь толпу из людей и лошадей. Кейл Броулин, злой, как потревоженная гремучая змея, пробивался к ней.

«Какого дьявола, что ему тут нужно?» – горько спросила себя Мики. Она знала, что до выстрела орудия осталось девять минут. Для разговоров времени не остается. Она вообще не хочет разговаривать с Кейлом Броулином... никогда.

– Это моя лошадь, и я хочу, чтобы ты мне ее вернула, – произнес Кейл, хмуро глядя в ее изумленное лицо.

– Твоя лошадь? Ты сошел с ума? Ты же прекрасно знаешь, как я заплатила, чтобы вернуть Санданса. И черт тебя побери за то, что ты устраиваешь такие сделки, – тихо прошипела она.

Глаза Кейла потемнели.

– То, о чем мы договорились, было дополнительной платой к шестистам пятидесяти долларам наличными, что ты мне обещала, – бесцеремонно заявил он.

Сейчас он был зол, как никогда. На протяжении целых восьми тревожных часов он прокладывал себе дорогу через жаждущих земли переселенцев – подобно рыбе, которая идет навстречу потоку. Он вернулся в лагерь Мики, но нигде не смог ее отыскать. После лихорадочных розысков ему удалось найти Эмета Ласситера. К этому времени Кейл был так разозлен, что ему было не до такта и сострадания к этому жалкому человеку. Вытащив Эмета из-под карточного стола, где он спал в стельку пьяный, Кейл начал трясти старика – да так, что у того застучали зубы. Выпаливая вопросы, как пули из револьвера, Кейл узнал, что Эмет не видел Мики еще со времени их ссоры. Этот человек не имел никакого понятия, где сейчас находится его дочь.

От досады Кейл совершенно потерял терпение. Он высказал Эмету все, что о нем думает, но к концу его тирады Эмет был снова в лежачем положении. Кейл произнес напоследок несколько угроз и продолжил свои поспешные розыски.

И теперь, имея только несколько минут, Кейл все же сумел обнаружить в толпе упрямую девку. Он был полон решимости убедить ее уйти со стартовой линии.