Виктория Холт - Гордость Павлина Страница 42

— Было бы глупо слишком доверять мне.

Я вырвала свою руку.

— Но, — продолжал он, — не бойтесь. Я никогда не буду навязываться тем, кому я не нужен.

— Тогда я вновь желаю вам доброй ночи.

— Спокойной ночи, — повторил он и пошел к двери туалетной комнаты. Когда он закрыл ее, я подбежала и, к своему ужасу, увидела, что там нет ключа. Дверь снова отворилась. Он стоял с ключом в руке. Затем подал мне его с поклоном.

— Так вам будет спокойнее, — сказал он.

Я взяла ключ и закрыла дверь. Я была в безопасности.

Через шесть недель после свадьбы Бену стало хуже, как будто он решил, что, выполнив свою миссию, может уйти. Мы постоянно были с ним. Он много говорил о Павлинах и о том, что его дух будет там с нами.

— Вспоминай меня, Джесси, — говорил он, — ведь все, о чем я мечтал, — это счастье, твое и Джосса. Когда-нибудь вы это поймете. Я всегда это знал. Тебе не по нраву, что кто-то решает за тебя. Но однако иногда ты не видишь леса за деревьями, вот так, как это сейчас происходит с вами обоими. Но все изменится. Мне бы хотелось увидеть вас вместе, как вы спорите, смеетесь. Вы созданы друг для друга. И теперь вы муж и жена. Пусть Господь благословит вас.

Джосс и я ездили вместе каждый день. Я и ненавидела эти уроки, и наслаждалась ими.

Я знала, что совершенствуюсь в езде, и теперь Джокер не посмел бы ослушаться меня.

Это были долгие дни, и с каждым прошедшим днем становилось яснее, что часы Бена сочтены.

Он умер во сне. Ханна позвала меня. Я подошла к его постели и была потрясена спокойствием, которое выражало его лицо. Казалось, он улыбается мне. Я поцеловала его холодный лоб и вышла.

Мы похоронили его в церковном дворе, недалеко от могил Клэверингов. Он хотел этого. Джосс и я стояли рядом у его могилы, и я слышала, как комья земли падали на гроб. Я знала, что закончился какой-то период моей жизни.

Для меня должна была начаться новая эра.

Необходимо было встретиться с адвокатами. Бен сыграл с нами шутку, он и не собирался менять свое завещание. Я ошибалась. Он все сделал заранее.

Джосс и я объявлялись партнерами и владельцами Оукланд Холла и усадьбы в Австралии. Мне была оставлена часть акций компании, Джоссу тоже. В завещании было кое-что оставлено прислуге, а также экономке миссис Лод и ее семье. Но опал Зеленый луч был оставлен в совместное владение мне и Джоссу.

Казалось, Бен был уверен, что мы должны быть вместе. Получение наследства зависело от нашего брака, и если бы мы не поженились до его смерти, а после похорон, оно все равно принадлежало бы нам. Но он давал нам только год, и если в течение этого срока мы бы не обвенчались, то все состояние и знаменитый опал перешли бы к семье Лод. Адвокаты Бена объявили нам: «У нас нет необходимости обсуждать этот вопрос, ведь ваш брак состоялся еще до смерти мистера Хенникера, поэтому примите наши поздравления».

В течение следующих недель мы готовились к отъезду. Мириам была в восторге, что все прошло так гладко. Эрнст считал, что я поступаю правильно, поэтому ее мнение было таким же.

Ксавье пожелал мне счастья.

— Свадьбы заразительны, — сказал он, и я не знала, имел ли он в виду, что он и леди Клара придут, наконец, к взаимопониманию.

Моя бабушка старалась скрыть свою благодарность под покровом легкого скептицизма, она подшучивала над жизнью в неизведанном, диком краю и говорила о людях со странным вкусом, которые, как глупцы, рвутся туда, где и ангелам не пройти. Если у людей есть дом в цивилизованном мире, то зачем им ехать на другой конец света? Было бы гораздо лучше, если бы я осталась в Оукланде и вела такую жизнь, какая полагается члену нашей семьи.

Я знала, что иногда она поминает меня в своих молитвах, приказывая Богу присматривать за мной и не наказывать слишком строго за то, что я так безрассудно оставляю Оукланд, тогда как семье было бы гораздо приятнее, если бы я осталась.

Я никогда еще так не смеялась, ведь я была свободна.

Джосс отправился в Лондон по делам, и некоторое время я была одна. Было странно чувствовать себя хозяйкой Оукланд Холла, спать на этой огромной постели. Вильмонт и остальные слуги были в восторге. Вильмонт говорил Ханне: «Клэверинги вернулись в Оукланд».

Чтобы усовершенствоваться в езде верхом, я упражнялась каждый день.

Когда Джосс вернулся, он сказал, что наш отъезд назначен на ближайшее время.

Банкер уехал сразу после похорон, сказав, что поселится в Мельбурне. В октябре мы отплыли в Сидней.

Глава 5

Внешние связи

Был осенний день, когда мы ступили на палубу «Гермеса», который должен был доставить нас на другую сторону света. Я быстро поняла, что Джосс — важная персона и, так же как Бен, известен капитану и команде. Он сказал, что нам будет оказано особое внимание.

— Нам предоставят отдельные каюты, и хотя для молодоженов это странно, я думаю, вы будете чрезвычайно благодарны за это.

— Конечно.

Каюты разделялись всего лишь перегородкой. Я была рада и этому.

Сначала погода была бурной, и я была довольна, что чувствую себя на корабле хорошо. Он, конечно, тоже! Мне очень не хотелось, чтобы у него было преимущество и в этом отношении.

Не имея других занятий, кроме того чтобы спать, есть и разговаривать, мы, естественно, проводили вместе большую часть времени. Он рассказывал о компании, о жизни в Австралии, и, должна сказать, я находила это увлекательным.

Мы завтракали в девять, ланч подавали в двенадцать. В один из дней корабль особенно качало и подбрасывало. Было очень душно, и я решила выйти на палубу. Я взобралась наверх, но оказалось, что удержаться на ногах почти невозможно. Волны бились о борт корабля с такой силой, что нос корпуса поднимался прямо к небу и, казалось, никогда не опустится, но затем он нырял так глубоко, что мы почти переворачивались. Ветер сорвал мой капюшон, и волосы рассыпались, закрыв лицо. Я ничего не видела. Я попыталась пройти по палубе, но не подумала о ветре. Он сбивал с ног. Внезапно чья-то рука поддержала меня. Это был Джосс, он смеялся надо мной. Лицо его было в брызгах, волосы торчали вокруг головы, а уши выдавались больше, чем обычно.

— Чего ты добиваешься? — резко спросил он. — Покончить жизнь самоубийством? Неужели ты не знаешь, что в такую погоду ходить по палубе чрезвычайно опасно?

— Откуда вы появились?

— Я увидел, что ты поднимаешься наверх, и последовал за тобой, догадываясь, что ты достаточно безрассудна, чтобы сразиться с ветром.

Он все еще поддерживал меня, и я сделала движение, чтобы освободиться.

— Все в порядке, — сказала я.