Мэри Бэлоу - Немного женатый Страница 43

Ева хотела снова заняться рукоделием, но оно больше не лежало уже на коленях. Тогда она до боли стиснула пальцы.

– Мне не следовало приезжать, – сказала она. – Мне не следовало поддаваться убеждениям герцога. Ведь это не правда, что свет осудит вас, если меня не будет рядом с вами?

– Кто знает? – пожал плечами Эйдан. – Многие считают, что бессердечность и даже жестокость у Бедвинов в крови. Хотя все, кто немного знаком с историей нашей семьи, знают, что для Бедвинов мужчин было делом чести относиться к женам с уважением и заботой. Полагаю, именно поэтому большинство из нас женятся поздно или не женятся совсем.

– Вы бы остались дома вчера или сегодня вечером, если бы не мое присутствие? – спросила Ева.

– Вероятно, нет, – признался он.

– Уверена, что нет, – сказала она, вставай. – Я иду спать, полковник. Я устала. А вы можете куда-нибудь поехать, если желаете. У вас есть братья и сестры, сослуживцы и друзья. Не стоит сидеть дома ради меня.

– Вы – моя жена, – повторил он.

Ева тихо и невесело рассмеялась и отвернулась.

– Ева! – произнес он. Она резко повернулась к нему.

– Если нам предстоит провести вместе несколько недель, нам надо бы отбросить все эти «мадам» и «полковник». Меня зовут Эйдан.

Она кивнула.

– И может быть, – добавил он, не задумываясь над разумностью своих слов, – нам следует эти недели жить как муж и жена. Вчера нам было так хорошо. А впереди у нас обоих еще много лет монашеского воздержания.

Ева опустила глаза, раздумывая над его предложением. Весь день Эйдана преследовала мысль, что они женаты, что несколько недель они будут жить в одних апартаментах, где только гардеробные отделяют их спальни друг от друга, что вчера они уже были близки, но, очевидно, второго раза не будет. Слава Богу, он был здоровым, с естественными потребностями мужчиной. Он не знал, как он справится с другой традицией рода Бедвииов – все его мужчины, женившись, добросовестно хранили верность своим женам. Но оставались еще эти несколько недель.

– Конечно, – он заставил себя ее предупредить, хотя, без сомнения, Ева сейчас думала именно об этом, – шансов забеременеть у тебя будет больше.

Ева подняла на него глаза, и он был потрясен их выражением, которое он не мог бы определить. Может быть, раздумье?

– Думаю, мне бы этого хотелось, – сказала она. – Я согласна.

Ей хотелось, чтобы это случилось? Она хотела ребенка? Значит, он ошибся в своих предположениях, когда женился на ней? Она все еще не потеряла надежду найти мужчину, полюбить его и выйти замуж? Она хотела нормальной семейной жизни и детей? У него мелькнула мысль о ее любовнике или любовниках в прошлом, его до сих пор удивляло, что у нее они были. Эйдан поспешно подавил свое любопытство. Если она хотела выйти замуж, у нее была такая возможность. Кем бы ни был ее любовник, он не бросился ей на помощь несколько недель назад, когда муж ей был так необходим.

– Тогда я приду к тебе сегодня, – сказал он; – через полчаса.

– Да. – Она кивнула и снова отвернулась.

Возможно, у нее будет ребенок. Эта мысль упорно не выходила из Евиной головы. Может быть, она уже беременна. Или, если это не так, то, вполне возможно, это случится за эти три недели, а потом она вернется в Рингвуд одна. Она окончательно отказалась от мечты о счастье, когда поспешила выйти замуж, решив не дожидаться возвращения Джона. Сейчас эту мечту сменила другая.

Ева всегда страстно желала иметь детей. Вероятно, именно поэтому, когда ей было девятнадцать, она, возможно, приняла бы предложение Джошуа, несмотря на то что не испытывала к нему никаких романтических чувств. И это желание было причиной того, что, когда ей исполнился двадцать один, она предложила Д-кону открыто объявить об их тайной любви, длившейся уже год, графу и графине, рискуя навлечь на себя их гнев. А сейчас, через четыре года разлуки с Джоном, уехавшим в Россию, она начала беспокоиться, что уходит лучшее для деторождения время.

– Нет, оставь их распущенными, Эдит, – сказала она горничной, которая, расчесав ей волосы, приготовилась заплести их на ночь в косы. – Мне не нужен чепчик.

Их взгляды встретились в зеркале, и обе покраснели. Эдит отвернулась, чтобы повесить серое шелковое платье, которое только что сняла Ева.

Появление в ее жизни Бекки и Дэви было истинным утешением, думала Ева, входя в спальню и закрывая за собой дверь. Она приютила их только потому, что ей было больно видеть их бездомными и никому не нужными. Но прошло совсем немного времени, и они стали ей родными. Такими они и оставались для нее – ее собственными детьми. Когда они вышли от мисс Беннинг и отправились по магазинам покупать разные вещи, она вывела маркизу из себя, то и дело останавливаясь, чтобы купить то хорошенький капор для Бекки, то крепкие сапожки для Дэви, и она должна была непременно купить матросскую шапочку для Бенджамина.

Как же она соскучилась по детям, подумала Ева, ставя свечу на столик подле кровати. Дни, проведенные без них, тянулись бесконечно долго. Но может быть, эти недели дадут ей еще одного ребенка – на этот раз младенца, выношенного ею, вскормленного ее грудью. Он будет плакать всякий раз, требуя тепла ее рук и ее молока. Это было бы так чудесно, что даже страшно думать об этом. К тому же в ее распоряжении всего несколько недель. Она не должна слишком надеяться.

В дверь постучали, и все мысли о ребенке мгновенно исчезли из ее головы. В спальню вошел Эйдан в парчовом темно-голубом халате и домашних туфлях. Он выглядел, как всегда, огромным, мрачным и суровым. И в то же время он показался ей чрезвычайно привлекательным. Почему, она не могла понять. Он не был красивым в обычном понимании этого слова. С широкими плечами и мощным торсом он не походил на статую бога. Но ей не терпелось снова почувствовать его прикосновения, ощутить его внутри себя и испытать истинную страсть.

Возможно, подумала она, это потому, что она увидела муки и страдания, скрытые под этой суровой внешностью, увидела человека, чей мрачный вид объяснялся его страданиями. Он всю сознательную жизнь посвятил исполнению долга – перед королем, страной, и при этом чувствовал себя убийцей. И неожиданно ее охватила волна нежности.

– Только не позволяй тете Рочестер уговорить тебя обрезать волосы, – попросил Эйдаи, подходя к Еве и пропуская сквозь пальцы прядь ее волос. – Они так хороши.

Ее волосы с мягким каштановым оттенком не привлекали внимания так, как если бы они были светлыми, рыжими или черными. Но они были густыми и блестящими, и сейчас, свободно падая Еве на плечи, они сияли золотом и медью. В простой белой ночной сорочке, под которой вырисовывались ее длинные стройные ноги, она выглядела великолепно. Эйдану хотелось бы смотреть на нее с таким же равнодушным интересом, с каким он смотрел на своих случайных любовниц, но он входил в ее спальню с особым чувством, ибо это была спальня его жены. Их соединял не просто секс, а супружеские отношения, как он уже говорил Еве.