Мэгги Дэвис - Прелестная сумасбродка Страница 46

— Просто не верится, что мы с тобой видимся в последний раз, — со слезами на глазах пробормотала Пенелопа.

— Вовсе не в последний! — горячо возразила Мэри. — Уэстермир не посмеет нас разлучить. Вы с Софронией будете приезжать ко мне в гости — и пусть он только попробует возразить!

С сундучком Софронии под мышкой, прижимая к животу книги Пенелопы, Мэри пустилась в обратный путь. Она держалась темной стороны и не выходила из-под деревьев: молодым девушкам не положено гулять одним поздней ночью, и, если кто-то ее увидит, пойдут новые сплетни — а их, видит бог, и так ходит о ней больше чем достаточно. Наконец она обогнула мельницу и увидела невдалеке блистающий в лунном свете шпиль церкви Святого Дунстана.

Мэри снова была дома.

Но, увы, только на одну ночь.

Бледный лик луны навис над Воинским лесом. Великолепный жеребец игреневой масти шел по тропе шагом; всадник его, отпустив поводья, погрузился в раздумья.

Робинсон Пархем возвращался из Хоббса, где провел чудный вечерок в трактире «Золотое руно». Он был рад хотя бы на несколько часов вырваться из Стоксберри-Хаттона.

В последнее время жизнь Пархема сильно осложнилась. А все этот проклятый герцог Уэстермир! Словно с цепи сорвался, ей-богу, — с чего это ему вздумалось проверять своего верного приказчика, чей дед служил еще его деду?

Герцог был резок и придирчив, и Пархем побаивался, что хозяин просто прикажет закрыть и шахту, и фабрику — а что тогда останется делать приказчику? Сниматься с насиженного места и искать новую работу? Да где же еще он найдет такое непыльное и доходное местечко?

Но Пархем надеялся, что все обойдется. Через несколько дней герцог возвращается в Лондон. Надо стиснуть зубы и перетерпеть. В конце концов, могло быть и хуже.

Герцог умен — гораздо умнее многих столичных щеголей, с которыми приходилось иметь дело Пархему. Это, безусловно, минус. Зато не интересуется деньгами, а хозяйственные вопросы нагоняют на него скуку — это несомненный плюс.

Конечно, Стоксберри-Хаттон — не курорт. Но герцог, как умный человек, понимает, что шахта и фабрика не могут быть похожи на Лазурный берег. Тем более что стараниями Пархема с Хетфилдом и та и другая приведены в относительно приличный вид. А деревенский судья, хорошо знающий, с какой стороны у бутерброда масло, пообещал, что никаких делегаций недовольных герцог не увидит.

«Так что все выйдет по-моему, — довольно думал Робинсон Пархем. — И даже эти три мерзавки дела не испортят!»

Да, девчонки больше не опасны. Самую задиристую и наглую — дочь Фенвика — герцог забирает с собой в Лондон, а остальные без нее присмиреют.

«Повезло герцогу, — думал Пархем, — лакомый кусочек отхватил! Хороша девка! Но все же не лучше моей цыганочки».

Черт побери, вспомнить только, как девица шипела на него, словно кошка, и черные глаза ее пылали огнем ненависти! Пархем ехал дальше, в голове его рождались самые дикие похотливые фантазии.

Он мог заполучить любую женщину с фабрики или с шахты, но с недавних пор власть над этими несчастными, запуганными созданиями его больше не привлекала. Ему надоели тощие тела, бледные лица, слезы и жалобные мольбы. Что толку истязать тех, кто привык к покорности? Сломать сильный характер, превратить смелую и гордую женщину в бессловесную рабыню — вот истинное наслаждение!

Пархем представлял себе Софронию, распростертую перед ним во прахе: волосы ее, черные как ночь, разметались по земле; униженно целуя ему ноги, она молит — нет, не о пощаде, а о том, чтобы господин поскорее сделал с нею все, что хочет…

Мысли Пархема прервал какой-то шорох в кустах. Конь шарахнулся в сторону, и на дорогу вышел человек. Свет луны едва проникал сквозь густые ветви деревьев, но Пархем разглядел на незнакомце странный мешковатый плаще каким-то узором. Лицо ночного путника надежно скрывалось под капюшоном.

Пархем уже полез в карман за пистолетом, но в этот миг прохожий откинул капюшон, и взгляду приказчика открылось знакомое лицо.

— А, это ты! — протянул он с явным облегчением. — Какого черта ты шляешься по лесу среди ночи?

Это были последние слова Робинсона Пархема.

19.

— Мисс, вам помочь раздеться? — спросила миссис Кодиган.

Напоследок окинув спальню удовлетворенным взглядом, домоправительница заглянула в смежную гардеробную — проверить, все ли в порядке и там. Спальня была оклеена новыми обоями и обставлена изящной мебелью в розовых и кремовых тонах. Миссис Кодиган не сомневалась, что герцог одобрит ее старания.

Мэри в гардеробной полулежала в кресле, читая книгу. При виде домоправительницы она поспешно спрятала «Невинные шалости» под полу халата.

— Нет, миссис Кодиган, спасибо, я разденусь сама. А, кстати, где герцог?

Этот вопрос она задала старательно-небрежным тоном, как будто ей до герцога нет ровно никакого дела.

— Его светлость в библиотеке с поверенным, — ответила домоправительница.

Во время разговора миссис Кодиган не спускала любопытных глаз с халата Мэри — должно быть, умирала от желания знать, что надето под ним. Ведь все ночные рубашки юной леди висели на своих местах в гардеробе!

Увы, Мэри не собиралась удовлетворять ее любопытство.

— Они уже заканчивают, — продолжала миссис Кодиган. — Его светлость послал Помфрета за ночным колпаком — значит, скоро ляжет.

Мэри невольно вздохнула — она устала ждать. Неожиданный визит лондонского поверенного запер герцога в библиотеке на весь день… и девушка воспользовалась свободным временем, чтобы прочесть таинственные книги учителя Макдугала, а заодно пересмотреть костюмы, привезенные для нее из Лондона.

Здесь нашлось кое-что новенькое — например, крепкие кожаные ботинки для прогулок по окрестностям Стоксберри-Хаттона и легкий непромокаемый плащ, а также несколько новых платьев. На платья Мэри покосилась с раздражением, вспомнив, как презрительно отозвался герцог о ее лучшем выходном наряде. Она словно воочию увидела, как он нависает, словно башня, над бедной мадам Розенцвейг и не дает ей покоя, объясняя, что и как надо кроить, словно разбирается в этом лучше самой портнихи!

Ближе к ужину Мэри переоделась в одно из новых платьев — красное шелковое с пышными кружевами на воротнике. Поужинала она вместе с герцогом и поверенным, но после ужина, извинившись, поднялась к себе — ей не терпелось дочитать «Историю девственницы» и приняться за «Невинные шалости». Запретные книги, как и обещала Пенни, оказались невероятно увлекательными!

Герцог же вместе с поверенным и клерком скрылся в библиотеке.

Скоро полночь, заметила Мэри, взглянув на каминные часы в стиле рококо. Пора бы уже ему появиться!