Пленница Риверсайса (СИ) - Алиса Болдырева Страница 46

— Ты дрожишь, — Мариус нахмурился, окинув её внимательным взглядом. Он будто только сейчас заметил, что она в одном платье. — Где твой плащ?

— Я обронила его.

Мариус снова притянул её ближе к себе и поспешил накинуть ей на плечи свой плащ. Тами сразу стало теплее. После этого он тронул лошадь ногами, и та пошла вперёд.

Вскоре они настигли остальной отряд, который дожидался их неподалёку от того места, где Тами оставила их. Стоило им только приблизиться, сразу несколько пар глаз уставились на них: Джорли, Бриам и даже Кейла смотрели встревожено, зоркий взгляд Лисии старался не упустить из виду ни единой детали, Рован будто не удивился их появлению. Солана и Клаус же обменялись коротким, едва заметным взглядом между собой.

— Ты нашёл её! — воскликнула Джорли, и в её голосе прозвучало неподдельное облегчение. — Хвала богам!

— Леди Тами! — Солана приблизилась к ним на своей лошади. Её лицо исказила гримаса беспокойства. — Какое счастье, что вы живы! Мы так испугались за вас! Что там произошло?

— Я не знаю, — отозвалась Тами, бросив беглый взгляд на Клауса, — я ничего не успела понять.

— О, бедняжка! — снова заговорила Солана, при этом её цепкий взгляд ухватился за плащ, что был накинут Тами на плечи. Безусловно, от неё не укрылась и близость их тел. — Это должно быть так ужасно! Вам повезло, что лорд Вэлдон оказался рядом.

— Бриам, нужно поймать лошадь леди Тами, — распорядился Мариус, и, кивнув, Бриам направил свою лошадь вглубь леса.

— Полагаю, кому-то придётся отвезти леди Тами в замок, — послышался голос Кейлы, которая рассматривала Тами с некоторым беспокойством. — Следует показать её лекарю Илистеру, и дать выпить травяной отвар.

— Да, что-то она больно бледная, — высказалась Лисия Танистри.

— Клаус, будь добр, доставь леди Тами в замок, и проследи за тем, чтобы она попала в руки к лекарю, — послышался щебечущий голос леди Соланы, и на мгновение Тами оцепенела. Нет. Только не с ним.

— Не нужно, — услышала она позади себя голос Мариуса, и ей показалось, что руки на её талии сжались чуть сильнее. — Я сам отвезу леди Тами.

— Но, милорд, — неожиданно запротестовала Солана; её глаза широко распахнулись, и она тревожно поглядела на Мариуса. — А как же охота? Ведь мы так долго ждали её, и будет глупо отменять из-за такого досадного недоразумения.

Джорли поглядела на Солану как на слабоумную.

— Не стоит волноваться, миледи, — от голоса Мариуса прямо таки веяло холодом, и Солана вмиг замолчала; её пальцы на поводьях сжались сильнее. — Никто не станет отменять охоту. Рован не хуже моего знает здешние угодья.

При этих словах в глазах Соланы всего на долю мига промелькнул странный блеск, но Тами успела заметить его. Что это было? Досада? Злость? Она так и не сумела разгадать выражение её лица, поскольку Мариус, пришпорив лошадь, направил её в сторону замка, и Тами была вынуждена отвести взгляд.

Мариус

— Я поймал лошадь, Мариус, — голос Бриама заставил Мариуса отложить в сторону кинжал, и обернуться.

— Где она? — поднимаясь на ноги, поинтересовался он у брата. — Ты проверил, что с ней? Копыто повредила?

Бриам застал его во дворе. Он сидел в тени высокой стены, точа свой кинжал о серый камень.

— Лошадь напугана немного, но вроде цела. Хотя, кто знает, что её заставило так понести? — пожав плечами, ответил Бриам. — Я отвёл её в конюшню, пусть Олдвин поглядит. Он лучше в этом разбирается.

Мариус кивнул. Поведение лошади в лесу насторожило его, ведь раньше за ней не было замечено такого. Эта лошадь считалась покладистой. Так что же с ней случилось? Почему она сорвалась с места, едва не погубив Тами? Он до сих пор ломал над этим голову, но Бриам прав, он не конюший, так что пусть судит Олдвин.

Мариус убрал свой кинжал, и уже собирался идти в сторону конюшни, как заметил в руках Бриама кусок ткани. Мариус будто уже видел его где-то раньше.

— Что это у тебя?

— Плащ Тами, — ответив, Бриам тут же покраснел, — то есть, леди Тами. Я нашёл его в лесу, когда возвращался в замок.

— А вы с ней сдружились, как я погляжу, — прищурился Мариус, снова отмечая, что Бриам смутился. Определённо, Тами сумела очаровать паренька, и Мариус не мог его в этом винить. На него самого Тами действовала весьма странным образом.

— Да, можно и так сказать. Наверно, я должен ненавидеть её, как и все вы, но мне кажется, она, — Бриам запустил пятерню в волосы на затылке, — хорошая. Я учу её стрелять из лука. Правда, пока всё идёт не так гладко, как нам бы хотелось, ей немного недостаёт силы, но Тами, то есть, леди Тами, не сдаётся. Знаешь, а она довольно упряма, и я уверен, вскоре она научится. Вот будет потеха, если она обойдёт в этом тебя!

«Да, упрямства и выдержки этой девчонке не занимать», — усмехнулся про себя Мариус, а вслух сказал другое:

— Вот уж действительно будет потеха. А ты, значит, считаешь, что мы её ненавидим? Или это она так считает?

— Я говорю лишь то, что вижу, Мариус, — совсем по-взрослому ответил Бриам. — И Тами так не считает, по крайней мере, я от неё не слышал таких слов. Она вообще ни разу не пожаловалась мне, но, — Бриам тяжело вздохнул, — мне кажется, что ей одиноко среди нас. Порой, когда она забудется, я вижу её взгляд. Он полон тоски, Мариус.

Мариус молчал, да ему и нечего было возразить на это, ведь каждое слово Бриама было насквозь пропитано правдой. Он и сам не раз замечал в её глазах грусть, и неважно, находились они в общем зале за столом, или же на пятничной службе в вектуме. И даже сегодня, когда они возвращались из леса.

Отделившись от остального отряда, Мариус направил своего жеребца в сторону Риверсайса. Он сам вызвался доставить её в замок, даже мысли не допуская о том, чтобы с ней ехал кто-то другой, тем более этот Клаус. Боги, о чём вообще думала Солана, предлагая такое? Не иначе, как с ума сошла! Он не хотел признаваться самому себе, но мысль о том, что Клаус, или кто-то другой, будет так же прижимать её к себе, рождала в груди Мариуса до невозможности странное чувство. Тяжёлое чувство. Тревожное. Он не мог допустить того, чтобы её касались чужие руки. В очередной раз подумав об этом, он прижал Тами к себе ещё крепче, ощутив мягкость её податливого тела.

Когда он увидел, что её лошадь понеслась галопом,