Лесли О`Грейди - Музыка страсти Страница 49

– Не говорите чушь, мисс Хантер. – Дейзи подняла плечи. – Мало ли что его носила Джейн – она просто была женой Грея. А сейчас, сдается мне, ожерелье должно перейти к полноправной его владелице.

Лалла виновато улыбнулась:

– Извини, у меня сегодня какое-то необычное настроение.

– Единственной странностью, которую я хочу сегодня видеть в тебе, пусть будет радость и счастье. – Дейзи натянула длинные белоснежные перчатки и протянула обе руки Лалле, чтобы та застегнула маленькие жемчужные кнопочки на запястьях.

Она взглянула на часы, схватила трость и направилась к двери, увлекая Лаллу за собой:

– Уже пора! Наши мужчины наверняка давно готовы!

Лалла вошла в переполненную залу.

Завидев ее, Грей весь засиял, в его взгляде была нескрываемая гордость.

– Ты просто восхитительна, – прошептал он, заглядывая ей в глаза. А эти камни… они еще больше подчеркивают твою красоту.

Лалла снова пожалела, что надела «Огненный изумруд». Он как будто давил на нее. Она поделилась своими ощущениями с Греем.

– Ожерелье подавляло Джейн, – улыбнувшись, произнес Грей, – но не тебя. Ты стала в нем еще краше, любовь моя.

От этих слов у нее сразу отлегло от сердца: образ покойной Джейн Четвин, казалось, постепенно растаял в призрачном тумане, откуда так неожиданно возник.

Взяв в руку бокал шампанского, Лалла медленно переходила от одной группы гостей к другой, приветствуя старых знакомых, перебрасываясь двумя-тремя фразами с почтенными дамами, улыбаясь кавалерам, и постепенно ее душу наполняло ощущение радостного волнения.

Правда, иногда до слуха ее доносились обрывки обычных светских сплетен:

– Наконец-то Дейзи нашла себе пару. В ее-то положении, вы понимаете, о чем я говорю, остаться старой девой – просто стыдно!

– А не кажется ли вам странным, что Грей Четвин устроил танцевальный вечер так скоро после смерти жены? Слишком уж быстро он снял траур!

– Вы видели Лаллу Хантер, голубушка? А мне казалось, она покинула Штаты несколько лет назад и с тех пор безвыездно жила в Париже. Вы не поверите, но я слышала, что она…

– Посмотрите-ка на ее прелестную шейку! Насколько я знаю, это ожерелье принадлежало покойной Джейн Четвин!

Лаллу так и подмывало развернуться и сказать старым сплетницам о том, что «Огненный изумруд» не собственность жены Грея, а реликвия, передаваемая в семье Четвинов из поколения в поколение, но вдруг она заметила движение в зале. Все расступились, освобождая проход для Грея. Он вышел на середину и поднял руку, требуя тишины.

– Друзья мои! – начал он торжественно. – Сегодня я пригласил вас по случаю помолвки моей сестры, Дейзи Четвин, и мистера Тодда О’Коннора. – Он поднял бокал шампанского. – Пожелаем им радости в совместной жизни.

В толпе поднялись десятки рук. Раздались аплодисменты и восторженные крики. Грей подал знак музыкантам, и грянула музыка. К удивлению Лаллы, Дейзи передала Грею свою трость и вместе с сияющим от счастья женихом вступила на лакированный паркет, чтобы открыть бал. Лалла с замиранием сердца смотрела на нее. Пусть движения Дейзи в танце были не слишком уверенны, но Тодд держал ее так аккуратно, так нежно, не отрывая восхищенных глаз, будто его невеста была сделана из хрусталя.

Лалла была так счастлива за подругу, что глаза ее наполнились слезами. Большая мужская рука обняла ее за плечи.

– Грей! Твоя сестренка чудо как хороша! – воскликнула она, проглотив комок в горле.

– Вот что делает с человеком любовь! – Он лукаво подмигнул. – Кстати, мисс, разрешите пригласить вас на следующий танец?

Она оправила прическу и гордо вышла на середину залы. Зазвучали нежные звуки вальса. Грей так и светился от радости.

– Джеймс Грей Четвин, вы знаете, что будут говорить, если мы протанцуем еще хотя бы один вальс вместе? Плакала моя репутация!

– Ну и что? Мне все равно. Я намерен приглашать тебя снова и снова!

И они закружились под музыку по огромной зале.

Через некоторое время Лалла в изнеможении опустилась на стул. От вальсов и кадрилей ноги у нее подкашивались и ныли, и она с удовольствием вытянула их под пышной юбкой. Большая зала, наполненная звуками голосов и музыкой, благоуханием духов и цветов, по-прежнему жила своей жизнью, сверкая всеми цветами радуги. Неожиданно Лалла заметила, как от толпы галантных мужчин отделилась одна фигура и уверенно направилась в ее сторону.

– О, Хартфорд Уэст! – воскликнула она, приветствуя стройного молодого джентльмена с черными вьющимися волосами. Когда-то он поклялся, что сведет счеты с жизнью, спрыгнув с Бруклинского моста, если она откажется выйти за него замуж.

Молодой мужчина отвесил элегантный поклон:

– Лалла Хантер! Какой сюрприз! Могу я пригласить вас на следующий танец?

Она кивнула и поднялась. Тем временем оркестранты заиграли снова, и они закружились в танце.

– Вот не ожидал! Я слышал, вы теперь в Париже, – сказал Хартфорд.

– Да, приехала погостить к лучшей подруге. – Она помахала рукой, завидев среди пар Дейзи и Тодда.

В этот момент партнер заметил на шее Лаллы «Огненный изумруд», и его и без того маленькие глазки сощурились еще больше.

– Так к лучшей подруге или… завоевать Грея Четвина?

Лалла окинула его презрительным взглядом:

– Послушайте, Харт, мы с вами старые друзья и не будем об этом.

Некоторое время они вальсировали молча. Затем Хартфорд посмотрел на Лаллу с болью в глазах и срывающимся голосом произнес:

– Вы знаете, Лалла, в целом свете я не нашел женщины прекраснее вас. Наверно, мне так и не суждено жениться. Ведь как только на моем пути встречается приятная леди, как я тут же начинаю сравнивать ее с вами и понимаю… – он шумно вздохнул, – она вашего ноготка не стоит.

Он продолжал расточать комплименты, но Лалле почему-то стало неприятно.

– Харт, в том, что вы одиноки, моей вины нет. Это только ваша беда. И перестаньте угодничать, вы же прекрасно знаете, что ничего от меня не добьетесь.

Он сразу как-то поник:

– Ну вот, мисс Хантер, вечно вы рубите сплеча!

– Ну, это уж моя беда.

Харт замолчал, видимо, раздосадованный столь прямолинейным отказом, и о чем-то задумался, сдвинув густые черные брови. Внезапно он выпалил:

– Если вы приехали сюда завоевывать сердце Грея Четвина, то вы делаете непростительную ошибку, Лалла.

– Это почему же? – спросила она с деланным безразличием.

Между тем, глядя через плечо Харта, она заметила Грея, окруженного группой джентльменов, ведущих оживленный спор, и ее охватило вдруг смешанное чувство страха и восторга. Грей был так импозантен в новом вечернем костюме, белоснежной сорочке, с сияющими синими глазами и в то же время таил в себе какую-то опасность.