Сюзанна Энок - Встречай меня в полночь Страница 49

Черт возьми, она ведь собиралась научиться не выдавать своих мыслей.

— Все в порядке. Просто мне нужно поговорить с ним.

— Тогда я покину вас. Люси подкупила оркестр, и сейчас заиграют контрданс.

В дверях гостиной появился Синклер, за ним на расстоянии нескольких шагов следовал Криспин Хардинг. Внимание обоих мужчин было направлено на леди Джейн Незерби. Виктория нахмурилась. Мистер Хардинг сообщил Сину о присутствии на балу молодой леди, но ей хотелось бы самой сделать это.

Синклер предпочел не представляться, решив, что случайная встреча принесет больше пользы. Сделав вид, что он слегка навеселе, маркиз приблизился к леди Джейн, затем неуклюже отступил назад и чуть не натолкнулся на нее.

С опозданием заметив, что пристально наблюдает за ними, Виктория отвернулась и, сосредоточив внимание на комнатном плюще, неожиданно заметила, что Кингсфелд тоже наблюдал за Синклером и леди Джейн. Выражение его лица было слегка скучающим, но что-то в глубине янтарных глаз заставило ее вздрогнуть.

Она явно все выдумала. Сказал ли ему Синклер, что ждет встречи с леди Джейн? И о чем леди Джейн предпочитала не говорить?

Опомнившись, Виктория отправилась на поиски Августы, чтобы выслушать ее уверения относительно честности и порядочности графа Кингсфелда. Хозяйка дома находилась в центре бального зала, танцуя контрданс с Китом, и они, казалось, были счастливы.

Если что-то произойдет с бабушкой или братом Синклера, это его убьет. И тут Виктория дала себе обещание сделать все, лишь бы ничего не случилось с его семьей. Ничего.

Что-то беспокоило его жену: она молчала при возвращении в Графтон-Хаус, и даже его дразнящие вопросы не оторвали ее от размышлений. Синклер мог догадаться о некоторых причинах этого настроения: Виктория провела вечер, пристально наблюдая за своими друзьями и знакомыми, и скорее всего обнаружила что-то, о чем предпочла бы не знать. Это была его вина, и он намеревался ее исправить до того, как они уснут.

— Послушай, — Виктория повернулась в кровати, — мне нужно кое-что сказать тебе.

— Говори.

— Я не могу… когда ты так целуешь меня.

— Хорошо, я подожду. — Он вздохнул с деланным разочарованием.

Она перевернулась на спину.

— Ты выяснил что-нибудь про леди Джейн?

— Пожалуй, эта красотка что-то знает. Я послал Бейтса посмотреть, что можно выкопать в загородной резиденции ее родителей, а Уолли готов влюбиться в ее горничную.

— Бедный Уолли.

— Он заслужил наказание после того, как на днях испугал меня до полусмерти.

— Что она сказала тебе?

— Разумеется, она была дружна с Томасом и скорбит о нашей общей утрате, но ничего такого, чтобы предать кого-то правосудию. Она не понимает, почему это случилось. — Маркиз перевел дыхание, заметив живой интерес на лице Виктории. — По-моему, у нее есть ответы на все вопросы. Ты молодец, что обнаружила эту даму.

— Не уверена, что Джейн и Марли знают друг друга. Он никогда не смотрел в ее сторону и не упоминал о ней, по крайней мере последние два года.

— Ты собиралась мне сказать именно это? — Синклер старался, чтобы его голос звучал равнодушно. Каждый раз, когда его жена защищала проклятого лорда Марли, он испытывал желание хорошенько встряхнуть ее — ведь тот, кто ей нравился, возможно, убил Томаса.

— Нет. — Она чуть поколебалась, затем села. — Что, если я скажу тебе, кто был знаком как с леди Джейн Незерби, так и с твоим братом и находился в городе в тот день, когда был убит Томас? Этот человек хорошо знал Графтон-Хаус, и главное — он не позволяет существовать вещам, которые бесполезны для него.

— Я хотел бы узнать имя этого человека. Немедленно. — Голос маркиза дрогнул.

Виктория глубоко вздохнула, выдерживая паузу.

— Граф Кингсфелд.

Синклер прищурился.

— Остин? Не смеши меня.

— Я и не смешу. Он крайне хладнокровно говорил о необходимости избавляться от вещей и людей, если они становятся бесполезными.

— И что заставило тебя подумать, будто он счел своего ближайшего друга бесполезным и под избавлением подразумевал убийство?

Виктория скользнула на край постели и встала.

— Я не утверждаю, что Кингсфелд сделал это, я просто говорю… не упускай его из виду.

— Я знаю Остина двенадцать лет, и он никогда…

— Как часто ты видишься с ним? Он мне не нравится, и я не доверяю ему.

Маркиз тоже встал, бессовестно используя свой рост, чтобы она смотрела на него снизу вверх.

— Именно ты говорила, что мне следует быть более доверчивым. Или я должен доверять твоим друзьям и твоим суждениям, а не своим собственным? Это не игра, Виктория.

— Я знаю, что не игра. — Ее глаза наполнились слезами. — Если это тебе поможет, притворись, будто тебя предупреждает тот, мнению кого ты доверяешь. — Она направилась к двери, соединяющей их спальни. — Просто я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Проклятие! Эта прелестная женщина, несмотря на его грубость, беспокоилась о нем, а он чуть не назвал ее дурочкой.

Возможно, в конце концов его доводы помогут убедить ее. Два года он искал информацию где только мог. Не все факты указывали на Марли, и теперь ему требовалось изучить все вблизи. А вот подозрение Виктории было основано только на веренице совпадений.

Ворча, он сорвал покрывало и снова лег в свою большую пустую кровать. Резкий звук заставил его посмотреть вверх, где Мунго-Парк уселся на свое любимое место в изголовье кровати.

— Теперь, Син, я хочу тебя, — передразнила птица.

— Заткнись, — ответил маркиз и накрылся с головой одеялом.

На следующее утро Виктория первым делом села и составила свой список. Она разделила страницу на две колонки: друзья, на молчание которых она могла рассчитывать, и друзья, которые готовы разнести ее слова по всему Лондону. Список получился тревожно односторонним: она умудрилась приобрести слишком много болтливых друзей.

Когда она перечитала имена, то вычеркнула Синклера Графтона, троих его друзей-агентов и камердинера. Они не будут разносить сплетни, но вряд ли позволят ей продолжать собственное расследование в отношении графа Кингсфелда.

Затем Виктория послала записку своей подруге Эмме Гренвилл; ее интересовало, не сохранились ли в академии мисс Гренвилл какие-либо письменные упоминания о леди Незерби: тетушка Эммы подробно записывала имена посетителей и все необычные происшествия. Синклера наверняка успокоит то, что она ведет расследование совершенно безопасным и даже бесполезным способом.

Сделав это, Виктория отдала свое послание Майло и отправилась в кабинет. Этим утром маркиз должен был находиться в парламенте, и, следовательно, на какое-то время Графтон-Хаус освободится от шпионов.