Ханна Хауэлл - Жених-горец Страница 5

Когда она увидела своего любимого, отца своих детей, коленопреклоненным рядом с симпатичной молоденькой девушкой, произносящим брачные клятвы, сердце ее пронзила острая боль. Ярость вскипела в ее жилах — ярость, порожденная болью. Он предал ее! Человек, клявшийся в вечной любви! Когда она заговорила, Илза сама себе поразилась. Когда она шла к Дэрмоту, медленно поднимавшемуся на ноги и помогавшему встать своей симпатичной невесте, ее ярость уже не знала границ. Он смотрел на нее так, словно видел впервые в жизни.

Она тоже смотрела на него, все такого же красивого, как и прежде, и сердце ее вдруг сжалось. Высокий, прекрасно сложенный, стройный и сильный, Дэрмот являл собой воплощение мечты любой женщины. У него были волосы цвета свежего цветочного меда, длинные и густые. Их легкие пряди мягко лежали на его широких плечах. Его высокий лоб, тонкий прямой нос, хорошо очерченные, немного полные тубы… Именно это лицо снилось ей ночами, именно это лицо преследовало Илзу весь последний год, и все ее усилия забыть его, выбросить из головы оказались тщетными. Из-под его слегка изогнутых бровей на нее смотрели бездонные синие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, но их взгляд делал ее боль еще невыносимее. Из них ушла та мягкая теплота, которую она видела раньше, когда он держал ее в объятиях и клялся, что скоро они снова будут вместе. Теперь в них горело лишь холодное презрение. Илзе хотелось сейчас же сбежать, чтобы скрыться от этого пронизывающего взгляда, но она призвала на помощь всю свою решимость и кипевшую в душе ярость.

— Какое право ты имеешь прерывать эту церемонию? — потребовал объяснений Дэрмот, твердя себе, что вид этой женщины так его озадачил лишь потому, что она напоминает ему героиню его ужасных ночных кошмаров.

— Это право ты дал мне год назад, — гордо ответила Илза.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

«Ох уж эта мужская самоуверенность!» — подумала Илза.

— Покажи ему бумаги, Сигимор.

Некоторые гости начали гневно подниматься со своих мест, но грозный вид братьев Илзы быстро охладил их пыл. Старший из Камеронов подошел к Дэрмоту и протянул ему бумаги, свидетельствующие о законности его весьма поспешного брака с их сестрой. Илза старалась не смотреть на Дэрмота, когда он побледнел, читая их. Потом стоящий рядом с Дэрмотом высокий мужчина тоже заглянул в бумаги, после чего бросил на Илзу взгляд, полный любопытства и непонимания.

— Похоже, с бумагами все в порядке, Дэрмот. Они вполне законны, — тихо произнес Коннор, беря документы из сведенных судорогой пальцев брата.

— Да что здесь происходит?! — воскликнула Маргарет, обхватывая руку Дэрмота и поднимаясь на цыпочки в надежде хоть одним глазком взглянуть в эти таинственные бумаги.

Дэрмот повернулся к ней, но не смог выговорить ни слова. И тогда вмешалась Илза:

— К сожалению, ваш нареченный уже женат. На мне.

Зал мгновенно заполнился яростными криками и протестующими возгласами, и Илза поняла, что семья невесты возмущена до предела. Но она все еще надеялась, что ее братья сумеют утихомирить недовольных.

— Дэрмот и я обручились год назад.

— Обручились? И это все? Такой брак легко можно расторгнуть или признать недействительным.

Илза в недоумении уставилась на Маргарет, борясь с искушением дать нахалке пощечину. Что и вправду удивило Илзу, так это то, как странно отреагировала Маргарет на известие о том, что ее нареченный предал ее, обманул, что она чуть было не вступила с ним в незаконный брак, чуть не стала второй его женой. А где праведный гнев? Где возмущение, негодование? Где огорчение, наконец? Илза не видела в ее бледно-голубых глазах ни малейшего намека на душевную боль. Одно из двух: или юная невеста Дэрмота попросту не испытывает к нему никаких чувств, или же она полная дура.

— Брак нельзя так просто расторгнуть, Маргарет, — произнес Дэрмот.

— Его вообще нельзя расторгнуть! — раздраженно выпалила Илза.

Она развернула Финли, которого держала на руках. Краем глаза Илза заметила, что Тейл то же самое сделала с Сирнаком. И Илзу поразило, что в этот момент ее компаньонка выглядела не менее разгневанной, чем она сама. Видимо, ее ярость была столь велика, что на какое-то время она забыла о своих страхах.

— Это твои сыновья, Финли и Сирнак. — Представляя детей отцу, Илза поочередно кивнула в сторону одного и второго младенца. — Сейчас им по три месяца. Эти малыши дают мне право считать тебя своим законным мужем, теперь ты должен признать меня своей женой — перед лицом Господа, священника и всех этих людей.

— Это не мои дети, — покачал головой Дэрмот.

Илза заметила, что Сигимор, разъяренно рыкнув, сделал шаг к Дэрмоту. Позади тут же раздался одобрительный «в братьев, которые, судя по всему, разделяли гнев Сиги юра. И хотя Илза и сама была разъярена, она втайне порадовалась, что братья оставили свое оружие за стенами церкви, как того требовал обычай.

— Не надо, Сигимор, — попросила она, снова заворачивая сына в покрывальце.

— Он оскорбил тебя! — прорычал Сигимор. — А значит, оскорбил и нас.

— Да, это так. Ты прав. И хотя мне самой ужасно хочется, чтобы вы размазали его по стенке, я все же говорю «нет»! Ведь это ты больше всех настаивал, чтобы я поехала его искать, чтобы заставила его выполнить свои обязательства. Если вы разорвете его на кусочки, я не смогу исполнить вашу волю. Да и негоже дядьям резать отца на глазах его родных сыновей.

— Да как я могу быть их отцом?! — возмутился Дэрмот. — Я ведь даже не знаю, кто ты, женщина!

Ярость стоящих перед ним женщины и мужчин была такой сильной, почти осязаемой, что Дэрмоту вдруг захотелось отойти назад, скрыться, спрятаться. Но это было невозможно. Кто-то решил сыграть с ним злую шутку. Не важно, как сильно его избили в тот злополучный день — если бы у него была жена, он ни за что не забыл бы об этом. Рыжеволосая, с глазами цвета свежей Летней зелени, такая женщина навсегда оставила бы отпечаток в его сердце и в его памяти. Он с надеждой оглянулся на Коннора, но его брат вместе со священником внимательно изучали документы. А когда они закончили и взглянули на него, Дэрмот почувствовал, как в нем растет паника. По их глазам он понял, что они ему помочь ничем не смогут.

— Посмотрите, сэр Дэрмот, это ваша подпись? — спросил святой отец.

— Да, но…

— Нет, не нужно возражений, прошу вас. Эти бумаги говорят о том, что вы обручены с этой женщиной. — Священник опустил глаза на документы. — Это Илза Камерон.

Святой отец внимательно осмотрел младенцев и, снова повернувшись к Дэрмоту, кивнул;

— И сейчас мне не остается ничего иного, кроме как сочетать законным браком вас и эту женщину.