Ферн Майклз - Возвращение в юность Страница 5

Санди пожала плечами. Хотя ей сегодня явно не по себе, она выполнит обещание и заедет к Артуру. Он нуждался в ней, и она по-своему была способна сделать его счастливым, хотя и на короткое время — до тех пор, пока он не возвращался домой, к своей жене Ирэн Хейден Томас. Но в том, что касалось семейной жизни, она ничем не могла ему помочь. У всех свои проблемы. Артура, казалось, вполне устраивало то, что Санди предлагала ему свою дружбу; ему было достаточно очень коротких интимных встреч в комнате, где стояли образцы гробов. Но несмотря на эти смешные обстоятельства, Артур стал хорошим другом Санди. И это не имело никакого отношения к деньгам, которые он каждый раз совал ей в руку и которые она всегда с готовностью принимала. Это было нечто большее. Он действительно интересовался ее жизнью, ее чувствами. Санди делилась с ним своими самыми сокровенными тайнами и страхами, и старине Артуру Томасу были не безразличны ее переживания. Он никогда не смеялся над ней — во всяком случае, в ее присутствии. Ей ужасно хотелось рассказать Артуру о возвращении Кейдера, но она решила не делать этого. Разве она могла признаться, что даже после без малого двадцати лет одно упоминание его имени приводило ее в замешательство? Да, восемнадцать долгих, полных отчаяния лет прошло с тех пор, как она в последний раз видела Кейдера Хэрриса. Что подумает герой Хейдена, увидев ее теперь, когда она выбилась из нищеты, носит приличную одежду и пользуется дорогой косметикой?

— Санди, доктор Болдуин сейчас примет тебя, — дежурно-вежливо произнесла Марша, пропуская Санди в смотровой кабинет. — Процедура тебе знакома. Одежду можешь повесить на вешалку. На полке чистый халат. Доктор сейчас придет.

Глаза у Санди сузились, и она бросила на Маршу насмешливый взгляд, Что она имела в виду под словами «процедура тебе знакома»? Может, хотела подколоть ее? Иногда слова Марши стекали с губ, словно мед, а порой казались ядовитыми, словно каустик, который бабушка использовала для варки мыла. Войдя в прохладный, почти холодный смотровой кабинет со стерильным, сверкающим оборудованием, Санди громко захлопнула дверь. Расстегивая длинную молнию платья на спине, она снова и снова задавала себе вопрос, почему слова Марши так задели ее. Что из того, что она так фанатично относится к этим ежемесячным осмотрам? Разве им неизвестно, что ее мать умерла от рака матки, который обнаружили тогда, когда ей уже ничем нельзя было помочь?

«А мама была такой хорошей женщиной, — подумала она, снимая трусики. — Совсем не такая… как я!» — призналась себе Санди. Мама всегда говорила, что только женщины легкого поведения подвержены заболеваниям женских органов. И испытывала ужасное чувство стыда, когда узнала о своей болезни. Чувство стыда было сильнее боли и страха смерти.

Марша вошла к ней за перегородку как раз тогда, когда Санди аккуратно складывала трусики на вращающемся кресле. Она подала ей халатик бледно-голубого цвета. Санди продела руки в рукава, а Марша завязала его сзади на шее.

— Доктор Марк будет готов через несколько минут, — объяснила Марша, — посиди пока. Хочешь почитать журнал?

Санди отрицательно качнула головой.

— Нет, все хорошо. Я подожду.

В регистратуре раздался телефонный звонок, и Марша быстро вышла из кабинета. Санди опустилась на стул и скрестила красивые длинные ноги. Она бы сейчас с удовольствием закурила, но знала, что Марк не одобрил бы это.

Ощущение обнаженного тела под тонкой тканью халата заставляло ее испытывать некоторую неловкость. Быть обнаженной в этой стерильной атмосфере и расхаживать без одежды в своей квартире или раздеться наедине с мужчиной — это вовсе не одно и то же. Здесь она чувствовала себя так, словно ее выставляли напоказ.

Она слышала, как Марша разговаривала по телефону с какой-то пациенткой. Голос ее был мягок и спокоен, хотя Санди знала, что иногда Марша могла быть очень резкой и несдержанной. Еще когда они вместе учились, Марша входила в сборную спортивную команду школы. Санди рассмеялась про себя. Уже в четвертый раз за этот час ее мысли возвращались к воспоминаниям о давно ушедших школьных днях. Вероятно, слухи о возвращении в город Кейдера стали тому причиной.

Прислушиваясь к голосу Марши, Санди снова мысленно вернулась к тому времени, когда была новичком в средней школе имени Джэты Хейдена.

Даже для Луизианы тот сентябрьский день был очень теплым. На школьной доске объявлений появилось сообщение о том, что сегодня, сразу после занятий, на школьном стадионе состоятся выступления претендентов на включение в сборную спортивную команду. По такому случаю Санди сменила свои старые шорты на новые и тщательно почистила кроссовки. Ей очень хотелось попасть в сборную. Она знала, что может выступить очень хорошо. Ей удавались прыжки в длину и высоту. Ее стройное грациозное тело легко перелетало через планку, густые волосы цвета меда призывно развевались.

Санди знала, что внешность тоже играет важную роль, и была уверена в себе, но слегка побаивалась Ирэн Хейден, заносчивого капитана сборной команды, а также ее многочисленной свиты, куда входили Марша Тейлор и Джулия Уилсон. Но они всегда доброжелательно относились к ней, хотя и не без некоторой снисходительности. Санди не принадлежала к их кругу и хорошо понимала это. Но главное, что это понимали и девочки. Выходцы из бедных кварталов не могли быть приняты в общество избалованных дочерей богатых семейств Хейдена.

На краю футбольного поля маршировал оркестр средней школы имени Хейдена, громкая дробь барабанов и звуки труб разносились в воздухе. На спортивной дорожке около открытых трибун собрались претенденты, опекаемые преподавателем физкультуры миссис Херлей. На трибуне сидела вся сборная команды школы. Санди видела, что Ирэн Хейден наблюдает за ней. Санди вскинула подбородок и улыбнулась, но модно одетая мисс Хейден проигнорировала ее приветствие. Марша Тейлор и Джулия Уилсон, сидевшие по обеим сторонам от своего капитана, поприветствовали ее взмахом руки. Взгляд же Ирэн оставался холодным, жестким и оценивающим.

Неожиданно послышались громкие мальчишеские голоса. Обернувшись, Санди увидела, что часть школьной футбольной команды собралась на поле, чтобы поглазеть на голые ноги и пропотевшие майки претенденток на два освободившихся места в сборной. Ее внимание привлекли чьи-то яркие золотистые волосы. Это был Кейдер Хэррис, футбольная звезда средней школы Хейдена. Санди услышала насмешливые замечания Руди Барнетта по поводу первой девочки, начавшей выступление. Санди покраснела. Почему Руди Барнетт пришел сюда? Руди с его похотливым взглядом, грубыми замечаниями и нахальными руками. Он был защитником в школьной футбольной команде и по способности оказывать влияние на товарищей уступал только Кейдеру. Санди ненавидела Руди. Настоящая свинья. Еще неделю назад он провожал ее домой, следуя по пятам, хотя она откровенно игнорировала его. Санди уже давно поняла, что парни вроде Руди Барнетта считают таких, как она, легкой добычей. И что больше всего злило ее, так это то, что девушки ее положения пользовались подобной репутацией вовсе не из-за своего поведения, а из-за того квартала, где жили. Родившимся и выросшим в трущобах приходилось страдать, и Санди не составляла исключение.