Джулия Грайс - Дикие розы Страница 5

– В самом деле? Меня никогда особенно не занимали мои волосы.

– Вот как? – Он улыбнулся недоверчиво. – Настоящая леди должна при любых обстоятельствах сохранять идеально уложенную прическу. Даже тогда, когда ей приходится отбиваться в порту от негодяя.

Корри бросила на него уничтожающий взгляд. Удивительно, но душевное и физическое напряжение потихоньку улетучивалось, она расслабилась, откинулась на спинку сиденья и стала спокойно и не без удовольствия смотреть по сторонам. Этот человек поддразнивает ее. Хорошо, пусть. Папа тоже частенько дразнил ее, и Корри научилась с этим обходиться. Она не будет обращать никакого внимания, и все его колкости повиснут в воздухе. В конце концов, ничего страшного. Скоро они будут дома, и на этом можно будет поставить точку.

– Вы всегда бросаетесь опекать девушек, даже не представившись? – спросила она.

– Куайд Хилл, журналист, к вашим услугам, – ответил он, пытаясь изобразить пародию на чопорный светский поклон.

– Меня зовут Корделия Стюарт.

Ей показалось, что глаза его на мгновение сузились.

– Хотя все зовут меня просто Корри. Мы живем на Мэйсон-стрит.

– Рядом с домом Крокера?

– Да, неподалеку.

Корри назвали в честь отца. Он всегда хотел иметь сына, но приходилось довольствоваться дочкой. Мама решила, что Корделия – слишком взрослое имя для малышки и придумала ей другое – Корри. Потом мама умерла, а имя осталось.

Какое-то время они ехали молча. Копыта гулко стучали по мостовой. Когда колесо попадало в выбоину, коляска подпрыгивала, и Корри чувствовала, как массивное плечо вдавливает ее в сиденье. Тогда ей становилось неуютно от такой близости.

– Как вам понравился Мак Ги – Заячья лапа?

– Мак Ги – Заячья лапа?

– Ну да, тот джентльмен, которому вы пытались раздробить ногу.

– Он отвратителен. Со мной никто никогда так не обращался.

– Вам везло.

Они ехали по Калифорния-стрит. Куайд притормозил, чтобы объехать трамвай, а потом они снова понеслись галопом. Стрельчатые окна домов викторианской эпохи, балконы и бельведеры замелькали со страшной быстротой. Улица, изгибаясь, шла круто вверх. На такой скорости малейшее неверное движение или неровность дороги могли привести к катастрофе, – не успеешь оглянуться, как легкая коляска опрокинется. Но Корри совсем не беспокоилась, ей было уютно рядом с этим человеком.

Куайд наклонился к ней и сказал:

– Придержите ящик. Как бы он не вылетел. – И добавил: – Странно, что вы ни разу прежде не сталкивались с таким типом, как Заячья лапа, имея привычку бродить со своей камерой по самым неподходящим местам.

– У него очень странное, прозвище.

– Он всегда носит с собой заячью лапу, талисман на счастье. Сейчас он открывает новое заведение вместо прежнего, которое сгорело дотла во время одной из отвратительных оргий. Две его девицы что-то не поделили и затеяли драку. Они вцепились друг другу в волосы, и кто-то из них опрокинул лампу. Все вспыхнуло мгновенно. Четыре человека сгорели, не успели выскочить. А Заячья лапа успел, хотя был сильно пьян. Ему всегда везет. Потом он долго мыкался без дела и вот теперь надеется наверстать упущенное.

– Откуда вы все это знаете? Он ваш друг?

– Друг? Нет. Мне просто довелось убедиться в том, что такой человек, как Мак Ги, очень опасное соседство для молодых, хорошеньких девушек в шляпках, украшенных розами. Он их растлевает! Понимаете вы это или нет? На Грант-авеню он держит под замком китаянок, из которых делает покорных наложниц – наложниц, вы слышите? Каждая невинная девушка, если она не будет достаточно осмотрительна, легко может разделить их судьбу. Вы понимаете, как он опасен? Он мог силой затолкнуть вас в коляску, привезти к себе, запереть в подвале и морить голодом до тех пор, пока вы не…

Куайд замолчал. Она видела, что его душит ярость.

– Я не думала…

Корри как будто снова почувствовала тошнотворный запах алкоголя, мерзкие пальцы на своей груди. Внезапно ее охватил леденящий душу страх, несравненно более сильный, чем тогда, когда она была лицом к лицу с негодяем.

– Извините. Мне не следовало быть таким откровенным. Вы побледнели. Я напугал вас?

– Нет. Я… Не беспокойтесь, все в порядке.

Взгляд Корри остекленел. Она смотрела прямо перед собой и ничего не замечала вокруг. «А ведь он прав. А я маленькая глупая девчонка». У Корри не было сил говорить. В полном молчании они подъехали к дому.

Глава 2

Сьюзен Ралей, тетка Корри, сидела в гостиной у окна. Она оторвалась от своего вышивания, подняла голову и увидела, как к дому подъехала коляска. Она узнала Корри. Мужчина – приятного вида джентльмен – подал ей ящик с камерой, поклонился, но не уезжал, а с любопытством смотрел вслед девушке. Сьюзен заметила, что щеки Корри горели лихорадочным огнем, когда она бежала к дому и ни разу не обернулась, чтобы поблагодарить джентльмена.

Интересно, что стряслось на этот раз? Сьюзен подавила лукавую улыбку. Много лет назад она сама была такой же красавицей, как Корри, так же была полна жаждой жизни. Ее осиная талия и копна золотисто-каштановых волос мало кого оставляли равнодушным. А сколько сплетен ходило про нее!

Но это было очень давно. Теперь она располнела в талии – хоть и не сильно, – а волосы совсем поседели. Муж ее умер давно, а пять лет назад она переехала в Сан-Франциско к старшему брату Корделу, который похоронил жену и остался с тринадцатилетней дочкой на руках.

Сьюзен всегда мечтала стать матерью, но Бог не дал ей детей. В то время Корри была юным нежным созданием, отзывчивым на тепло близких людей, так что тетя и племянница быстро сдружились. Несмотря на всю свою резвость, Корри была послушной девочкой. Отец умел ценить это качество и взамен предоставлял ей полную свободу. Сьюзен считала это неправильным и как-то раз попыталась поговорить с братом о воспитании, но тот лишь смеялся в ответ.

– Я очень рад, Сьюзен, что она растет самостоятельной. Терпеть не могу всех этих жеманных красоток и не хочу, чтобы моя дочь была на них похожа.

– Я знаю, ты всегда хотел иметь сына. Но Корри не мальчик и никогда им не станет. Она очень хорошенькая девочка, и ты не можешь…

– Хватит об этом. Корри устраивает меня такой, какая она есть. Я благодарен тебе за то, что она сыта, красиво одета и имеет хорошие манеры. Если хочешь, можешь учить ее рисовать акварели и играть на пианино. Что касается остального, предоставь это мне.

Сьюзен ничего не оставалось делать, как согласиться. Однако никто не мог помешать ей потихоньку прививать девочке манеры, подобающие юной леди…

Из-за тяжелой дубовой двери библиотеки доносились знакомые раздраженные выкрики – брат всегда так несдержан в спорах. Сьюзен вздохнула, отложила в сторону вышивание и поспешила вниз навстречу Корри.