Мэрилайл Роджерс - Полуночные тайны Страница 50

Глядя на искусительницу, чье лицо цвета слоновой кости было обрамлено к контрастной темной гривой волос, выделявшейся на белом мехе, Марк легонько потянул выбившийся черный локон. Отпущенный на волю, он вновь скрутился в тугое колечко, ударившее по гладкой щеке. Марк губами отвел в сторону эту непокорную прядку, прежде чем обжечь атласную кожу пламенным поцелуем и полностью испить нектар ее губ.

Вкусив незабытый восторг, он почувствовал неодолимое желание насладиться всем остальным, коснуться восхитительного тела, заключив его в свои объятия. И пока он смотрел в глаза цвета растопленного меда, понял, что больше не в силах медлить.

Несмотря на скудный опыт, приобретенный в ту единственную незабываемую ночь во время бури в лесу, Элизия не колеблясь отдалась на милость нежных рук, которые освобождали ее тело от последних преград, мешавших сладостному восторгу.

Марк стремился добиться еще большей радости, пробудив в неискушенной красавице мучительный голод, под стать его томительному желанию. Только тогда их ждала общая награда – взрыв любовного экстаза, на смену которому должно прийти чувство утоленной жажды.

Стараясь не потерять самообладания, чтобы достичь намеченного, Марк обжигающими ласками передавал ей свое возбуждение. Он медленно провел ладонями по вздрагивавшему телу снизу вверх, дойдя до рук, крепко обхвативших его плечи. Но ласково дотрагиваясь до мягких изгибов, Марк сам ощутил отчаянный голод.

Он отпрянул и быстро сбросил с себя одежду под изучающим взглядом широко открытых сверкающих глаз.

Застыв в изумлении при виде мощного торса, Элизия почувствовала, как у нее перехватило горло. Она беспомощно протянула руки, чтобы благоговейно дотронуться до великолепных бронзовых мускулов, освещенных пламенем свечи. Приняв сладостный вызов в опустошительной игре, Марк подверг ее плоть восхитительной пытке ласками.

Затем Марк отвел руки Элизии ей за голову и осторожно придавил их к кровати, а сам немного отстранился, зависнув над ней. С невыносимой медлительностью он начал опускать свое тело. Элизия больше не могла сдерживаться. Торжествующая улыбка едва заметно коснулась крепко сжатых губ Марка, когда его возлюбленная застонала от желания, и он наконец коснулся широкой грудью чувствительных вершинок ее груди. Она выгнулась дугой, хватая воздух ртом, не в силах унять дрожь. Марк не мог больше сдерживаться и с силой прижался к мягкому податливому телу. Элизия гладила широкие плечи, а затем скользнула вниз и отчаянно впилась пальцами в его бедра. Марк увлек Элизию в древний, как мир, и юный, как новая жизнь, танец.

Уступив дикому натиску, Элизия изведала исступленный восторг. Прошлая буря вернулась, и неистовые волны уносили их все дальше и глубже затягивали в пучину. Задыхаясь каждый раз, как их захлестывала огненная волна, Элизия все крепче припадала к Марку – якорю спасения. Именно он вызвал эту бурю, но еще он был ее проводником в безопасную бухту.

Когда Марк внезапно замер, оказавшись на гребне высокой волны, Элизия с томительным криком содрогнулась. Марк застонал и что-то неразборчиво прошептал ей на ухо, а потом они вместе, крепче прижавшись друг к другу, перевалили через невидимый край и заскользили вниз, где их поглотила обжигающая пучина необъяснимых восторгов.

Наконец мягкая волна с тихим плеском вынесла влюбленную пару на берег пронзительно-сладостной усталости. И когда новобрачная, пережившая за последние несколько недель много невзгод и потрясений, забылась легким сном, Марк смотрел на нее и все никак не мог поверить своему везению – ведь он завоевал хозяйку Рокстона.

В зале, из которого всех выдворили, осталось трое заговорщиков, едва различавших друг друга в отблесках гаснущего пламени очага.

– Теперь, когда Черный Волк взял себе в жены наследницу, на что мы можем надеяться? – вслух поделился своими сомнениями Данстан, досада которого возобладала над опасением разозлить опасного графа.

Джервейс, сохранявший молчание, раздраженно взглянул на толстяка, сидевшего по другую сторону единственного стола, оставленного посреди пустого пространства. Стояла глубокая ночь, и в запасе оставалась только еще одна, а это означало, что время быстро и неумолимо приближалось к важнейшему событию.

– Вы глупцы. – От одного взгляда на бесполезных помощников Беллем, никогда не отличавшийся добрым нравом, окончательно изошел злобой. – На данном этапе от наследницы было бы мало толку для нашего дела.

– Тогда зачем же мы сегодня… – Джервейс не договорил, стушевавшись под яростным взглядом графа.

– Союз, заключенный сегодня, мог бы значительно сберечь нам время или дать достаточно воинов. Однако до завтрашнего дня осталось слишком мало часов, чтобы это родство принесло больше пользы, чем забот.

– Но не имея выхода на побережье перед замком, – Джервейс робко задал следующий вопрос, слишком важный, чтобы оставить его невысказанным, – разве мы сумеем выполнить приказ герцога Роберта и быть наготове, как он того ожидает?

Беллем скривился в зловещей ухмылке.

– Мы отвлечем Черного Волка и его сторонников, напав на них с западной стороны. Они будут вынуждены защищаться и оставят восточное побережье почти без охраны. Таким образом мы окажем герцогу помощь, которую он требует от нас.

– А потом мы сомнем отряд Черного Волка, когда он попадет в тиски между нашим войском и прибывающими силами герцога.

– Можете разгромить его отряд, – прошипел Беллем. – Можете даже взять себе его друга, который сегодня хотел напасть на меня… но сам Волк мой. – Под пристальным злобным взглядом Беллема его слабые соратники сникли и не посмели возразить. – Я расправлюсь с Марком Валбо собственной рукой.

Глава 17

Пробудившись от первых шорохов в замке, означавших начало нового дня, Элизия улыбнулась незнакомой радости – проснуться в теплой кровати рядом с любимым. Когда она сонно придвинулась к твердой мускулистой груди, сильные руки тут же обхватили ее и прижали еще крепче.

Охнув от притворной боли, Элизия отстранилась и, приподнявшись на одном локте, с возмущением уставилась на своего поразительно красивого мужа.

Но Марка не провели карие глаза, пылавшие вовсе не от обиды. Он разгладил пальцами морщинку между тонкими бровями и в ответ на мнимое страдание неженки-новобрачной обворожительно улыбнулся.

Элизия поддалась его чарам, и в ней вспыхнули воспоминания о прошедшей бурной ночи, от которых кровь побежала быстрее и исчезли последние остатки рассудительности.

Марк внимательно вглядывался в прелестное лицо с тонкими чертами, обрамленное черным облаком локонов, прежде чем запустить пальцы в их шелковые пряди и придвинуться к ее губам, чтобы осыпать их короткими дразнящими поцелуями.