Кимберли Логан - Полуночные грехи Страница 50

– Нет, – резко прервала его Джиллиан. – Дело не в этом.

– Тогда в чем?

Она на мгновение замешкалась, как будто размышляла, стоит ли отвечать. Но когда ее ответ прозвучал, он оказался совершенно неожиданным для Коннора:

– Я не верю, что в убийстве мамы виноват лорд Хоксли.

Коннор в замешательстве посмотрел на нее, оцепенев от удивления. Джиллиан произнесла это очень уверенно. Но ведь Толливер говорил ему, что власти нисколько не сомневались в его виновности.

– В этом нет никакого смысла. Разве твой отец не застал его в момент убийства?

– Да, он увидел, как Хоксли стоял над телом. Но тут все не так просто. Много обстоятельств не подходит под эту версию.

Коннор вдруг вспомнил о реакции Толливера, когда он начал расспрашивать его о смерти маркизы Олбрайт в тот вечер, когда впервые увидел Джиллиан. Сыщик вел себя так, будто сам немного сомневался в том, что убийцей был Хоксли. Коннору стало интересно, что же явилось тому причиной. Он наклонил голову, побуждая Джиллиан говорить дальше.

– Какие именно обстоятельства?

– Например, тело лорда Хоксли было найдено за письменным столом в кабинете его дома в Лондоне. В голове была рана от пулевого ранения, в руке он держал пистолет. Тот самый, который предположительно использовал, чтобы убить мою мать и моего отца. Но после обыска оказалось, что пропала только одна пуля.

– Для этого можно найти стройное логическое объяснение.

– Да, но есть еще другие моменты, которые кажутся странными, Коннор. – Девушка шагнула к нему, глядя на него слишком серьезно. – Если моя мама выбрала его, если решилась на побег, в чем уверены все вокруг, то зачем ему было убивать ее? И есть кое-что еще, что меня тревожит. Как ты уже говорил, мой отец обнаружил Хоксли в момент преступления. Но граф только ударил его по голове и убежал. Если он уже отнял одну жизнь, то почему не стал убивать папу?

Коннор обдумывал факты, которые предоставила ему Джиллиан. Ему пришлось признать, что у девушки были основания для сомнений. Некоторые аспекты этого преступления не совпадали с официальной версией. Но он не станет делать поспешных выводов.

– Джиллиан, я уже сказал, что для всех приведенных тобой доводов можно придумать множество объяснений.

– Знаю. Так говорил мне каждый, как только я начинала сомневаться в выводах, сделанных в конце расследования. Я и сама тоже никогда не была полностью уверена в своей правоте. До сегодняшнего вечера. – Она подняла подбородок. В ее глазах зажегся убежденный огонь. – Теперь я знаю, что не зря колебалась. Лорд Хоксли не убивал себя – его застрелили.

– Почему ты можешь утверждать это?

– Помнишь служанку, с которой я разговаривала? Она меня убедила в этом.

Голос Джиллиан прозвучал робко, почти виновато. Коннор наморщил лоб и совершенно внезапно понял, что девушка от него что-то скрывает.

– Я не понимаю. Каким образом эта женщина получила такие сведения? – спросил он.

Джиллиан переступала с ноги на ногу, избегая смотреть ему в глаза.

– Боюсь, кое в чем я была не совсем откровенна с тобой, – призналась она. – Я скрыла главную причину, по которой так хотела принять участие в расследовании. Уилбур Форбс работал в прошлом кучером у лорда Хоксли. Он был там в ту ночь, когда убили мою мать, но после этого исчез. Все эти годы я пыталась найти его.

Перед Коннором забрезжил свет.

– Значит, вот почему ты решила продолжать дело отца? Ты пыталась докопаться до истины в деле убийства матери?

Джиллиан кивнула.

– Служанка в меблированных комнатах знала Уилбура. Она сообщила мне, что тот рассказал ей о человеке, который был в ту ночь в нашем доме. И о том, что именно он застрелил Хоксли. Уилбур узнал этого мужчину. Это был какой-то знатный аристократ.

– Джиллиан, словам этой женщины нельзя доверять. Она могла сказать неправду. Но даже если она не лгала, ты можешь себе представить, каким невероятным покажется ее рассказ всем, кто тебя окружает? Какой-то знатный аристократ застрелил твою мать, потом застрелил Хоксли и увез его тело обратно в его дом, чтобы представить все таким образом, как будто он совершил самоубийство! Такую версию практически невозможно подтвердить уликами.

От его слов рот Джиллиан сжался в одну решительную линию.

– Я все равно не сдамся! Только не сейчас, когда я знаю, что была права. Нужно продолжать поиски. Я не могу позволить, чтобы настоящий убийца моей матери разгуливал на свободе. – Хотя ее голос был сильным и уверенным, Коннор ясно видел, что Джиллиан изо всех сил пыталась скрыть от него какое-то чувство. Что-то такое, очень похожее на паническое отчаяние.

На мгновение он совсем забыл, что ему не стоит приближаться к Джиллиан слишком близко, но Коннор встал прямо перед ней, взял ее ладони, сжатые в крепкие кулаки.

– А что твой отец? – тихо спросил Коннор. – Если бы ты рассказала ему о том, что обнаружила, может быть...

– Папа и так уже достаточно настрадался. После смерти мамы он просто стал другим человеком. И не только он. – Джиллиан сплелись с его пальцами. Ее бленное лицо исказилось от боли. – Моя самая младшая сестра, Эми, была в библиотеке в ту ночь. Мы думаем, что она все видела, но сама девочка ничего не помнит. Как будто кто-то начисто стер все ее воспоминания о том, что там произошло. Тем не менее... она подскакивает от каждого громкого звука и смотрит на тени так, будто оттуда на нее сейчас прыгнут. И это разбивает мне сердце.

Коннор увидел в ее глазах слезы, и его собственное сердце тоже сжалось.

– Джиллиан...

– А Мора и я... Мы нашли их, Коннор. Маму и папу. Они лежали на полу библиотеки. Иногда мне кажется, что никогда не смогу забыть их кровь. И ужас, который я ощутила, когда поняла, что моя мама мертва.

– Джиллиан, пожалуйста...

– А наша мама... – Она продолжала говорить, заглушая его утешительные слова. Слезы закапали из глаз и ручейками полились по щекам, несмотря на ее храбрые попытки остановить их. Казалось, будто внутри ее что-то сломалось. Она не могла теперь сдержать потока слов и эмоций, которые прорвались сквозь заграждения. Ничем не ограничиваемые, они неслись с возрастающей скоростью. – Она не заслуживала такой смерти. И не важно, что думает об этом общество. Женщина, которую знали в свете, совсем не была похожа на ту, которую я помню. Она пела мне песни перед сном, никогда не раздумывала над тем, что подумают окружающие, если она поднимет юбки и побродит в реке или вдруг организует импровизированное чаепитие на лужайке перед домом. Она была замечательной мамой! Я никогда не сомневалась в том, что она любила меня.

Джиллиан подняла на него глаза. Ее плечи сотрясались от рыданий, и Коннор хотел только одного – обнять ее и прижать к своей груди. Защитить и укрыть ее, изгнать из памяти воспоминания о жестокости и боли, которые она испытывала всю свою жизнь.