Линда Бартелл - Нежный негодяй Страница 50

Гость посерьезнел и возобновил дойку, а Джульетта невольно залюбовалась его длинными, бронзовыми от загара пальцами на фоне розового вымени.

Родриго быстро закончил, отставил в сторону подойник и снял с коровы веревку. Когда он занялся третьей буренкой, девушка сказала:

— Я подою последнюю.

— Надеетесь поскорее избавиться от меня? И это после того, как я пришел вам на помощь?

Джульетта взглянула на него, испугавшись, что обидела, и не заметила поддразнивающую нотку в голосе. Почему он казался ей темным? Черный, как дьявол, напомнил ей внутренний голос.

— О нет, дело не в этом, — поспешно заверила Джульетта, — просто… я так проголодалась!

— Садитесь ко мне, и я не только подою обеих коров, но и спою вам песенку.

Девушка просияла.

— А еще, — добавил Родриго, видя ее радость и желая, чтобы она продолжала улыбаться, — я дам вам столько молока, сколько сможете выпить, и никто не узнает.

При мысли о свежем жирном молоке у девушки потекли слюнки. Привлекла и возможность перехитрить всеведущую сестру Елену.

Родриго усадил Джульетту на стул, а сам опустился на колено, чтобы закончить работу, пока Джульетта немного отдохнет, тайком поглядывая на жениха. При всей мягкости и очевидном добродушии Валенти был прежде всего мужчиной. Звук его голоса, сильная, красивая фигура, уверенность, проступавшая во всем, даже запах…

В эти спокойные минуты, пока он занимался делом, Джульетта вдруг осознала, что никого более привлекательного до сих пор в ее жизни не было. Родриго намного интереснее, чем Марио ди Корсини (хотя память о человеке — это совсем не то, что человек во плоти) и даже Леон Сарцано. Несомненно, сыграло свою роль и пребывание в монастыре, где Валенти оказался единственным существом мужского пола за долгие недели, даже коровы отнеслись к нему по-другому. Можно только представить, каким мужественным покажется ей любой через год жизни среди монахинь.

Но если быть честной до конца, внук Маддалены выделялся среди всех известных ей мужчин. Она же видела его на турнире, где Родриго победил всех, включая ее отца.

Когда Валенти объяснял достоинства французских доспехов, оружия, приемов, с каким вниманием слушали его другие, какое впечатление произвели на них его знания и опыт! Она сама полностью попала под очарование этого мужчины в ту ночь блаженства… и еще не один раз после этого.

Ах да… та ночь, когда Джульетта в первый раз бежала из Кастелло Монтеверди, злясь на отца за то, что так долго не замужем. И вот она здесь, в Санта-Лючии, отказывается выходить замуж за того, кого ей выбрали в мужья.

Ее одолевали сомнения. Правильно ли она поступает, упорно сопротивляясь браку с Родриго да Валенти? Но он ведь воспользовался тобой в ту ночь, напомнила ей гордость.

Нет, — впервые девушка посмотрела правде в глаза. Ее вина не меньше — ей хотелось любым способом отомстить отцу, и тут подвернулся Родриго.

Продолжая доить корову, он тихонько запел французскую песенку. Незнакомые слова затронули нежные струны в ее душе, всегда восприимчивой к красоте, и растрогали девушку до слез. Просто измучилась и проголодалась.

А вот буренке, казалось, сладкие звуки пришлись по вкусу: молоко побежало быстрее, а ее соседка перестала мычать.

Песня замерла, и Джульетта почувствовала на себе его взгляд. Ей удалось взять себя в руки и даже взглянуть на своего жениха. Бог наградил Родриго самыми изумительными глазами во всей Италии: широко раскрытые, глубокие, с густыми ресницами под черными крыльями бровей. Наверное, так выглядел гордый и прекрасный Люцифер перед своим падением. Голубизна этих глаз была столь пронзительна, что ей показалось, будто они смотрят прямо ей в душу.

Во рту пересохло, стало трудно дышать, а сердце отчаянно заколотилось…

Глава 15

— Ну, cara, еще одна, и наша задача решена.

Джульетта кивнула, приводя в порядок разрозненные мысли.

— Как… как там дома? — она так по всем скучала!

Родриго отвернулся, чтобы отнести полный подойник.

— Все здоровы и скучают без вас.

Снова навернулись слезы, и девушка была вынуждена отвернуться, скрывая горе.

— А Бо? — спросила она через плечо, пытаясь найти более веселую тему.

— Бо? — последний подойник уже стоял на месте. — Ну… растет не по дням, а по часам… и все еще отзывается на ваше имя.

Глядя, как она пытается казаться спокойной, Родриго вспомнил, с каким упорством Джульетта пыталась вернуть ему щенка. Бо явно понравился девушке, это проявлялось во всем, но та решила, что жестоко лишать его хозяина, к которому он уже привязался.

— Когда мы поженимся, Бо будет принадлежать нам обоим, — пошутил тогда Родриго.

Но Джульетта при упоминании о свадьбе только рассердилась, так что его попытка решить дело миром обернулась ссорой.

— Мое имя? — Джульетта повернулась к нему.

— Si.

Только теперь он понял, что придется объяснять, а время еще не пришло.

— Ну… однажды мы возились с детишками в таборе, и чтобы привлечь его внимание… — Родриго замялся, лгать не хотелось. — Ну, я и спросил Бо, где вы — «Dov, e Джульетта?», — а он поднял уши и побежал ко мне.

Изумленная девушка не знала, что дети в таборе — просто выдумка, как не знала, что Бо — единственный, при ком Родриго упоминал ее имя, будто щенок мог понять чувства хозяина. Она лишь видела, что Валенти смутился и покраснел.

— Вы его хозяин, он принадлежит вам, — подвинув стул к последней корове, Джульетта приготовилась начать работу.

— А молоко?

Девушка обернулась. Родриго снял с гвоздя ковш и наполнил молоком из подойника. Затем шагнул к ней и улыбаясь сказал:

— Вот… я обещал.

Джульетта приняла предложение с благодарностью и без церемоний все выпила. Сладкое, пенистое, божественное! Закончив, она подняла глаза на Родриго и протянула ему ковш, как ребенок, просящий добавки. Он правильно понял ее, и струйка молока побежала прямо в ковш. На этот раз Джульетта пила медленно, смакуя, и не опускала глаз. Острый голод прошел, она вспомнила о манерах.

— Grazi, — девушка вернула ковш и уже собиралась по недавней привычке вытереть губы рукавом рясы, но потом передумала.

Да этого и не требовалось. Кончиком пальца Родриго нежно провел по ее верхней губе, стирая капли, на миг задержался на щеке. Нарочито медленно поднес палец к губам и слизнул каплю молока.

От этой мимолетной ласки в глубине ее тела вспыхнул огонь желания, охвативший все ее существо, заставивший сердце биться быстрее, а потом сгустившийся внизу живота. Безвольная, не способная что-либо делать, Джульетта ждала, когда же он протянет руки и обнимет ее.

И если бы этого не случилось, она упала бы, как мешок, потому что с каждой секундой томительного ожидания силы и воля оставляли ее.