Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом Страница 50

— Я завтра же отправляюсь назад в Лондон, — вдруг сказала она, опуская чашку на блюдце. — Так будет проще всего.

Лицо Джейн, что сидела напротив, приняло загадочное выражение.

— Может, и нет.

Не имея представления о склонности Джейн многословно рассуждать вслух, Летти покачала головой:

— Наверняка меня возьмут на первый же пакетбот.

— Джейн имеет в виду, — поспешил объяснить Джефф, решив покончить с разговором раньше, чем он перельется в сущий диалог Платона, — что ваш отъезд может породить толки и предположения.

Мисс Гвен погрозила костлявым пальцем:

— Надо извлечь из этого пользу. Когда миссис Олсдейл исчезнет, французы заподозрят неладное, отправятся ее разыскивать, а мы — за ними.

— А если ее поймают? — спросил Джефф.

Он знал по многолетнему опыту, что Черный Тюльпан нещадно расправлялась с жертвами при помощи стилета. Обычных шуток с сургучом ей было мало, потому она вырезала свой знак прямо на теле пойманных английских агентов. С тех пор как Джефф слышал последнюю такую историю, прошло немало времени, но жалости в Черном Тюльпане вряд ли прибавилось. Быть может, она лишь стала пытать пленников более изощренными способами. Если только ее руки прикоснутся к Летти…

Джефф и сам, бывало, мечтал придушить ее, но такого она никак не заслуживала.

— Было бы неплохо, — пробормотал он. — Но лучше пусть живет.

— Прошу прощения, — сказала Летти, сильно хмуря брови. — Если б я только знала…

— Вам не следует ни о чем знать, — ответил Джефф, многозначительно глядя на Джейн.

Та невинно смотрела на него поверх чашки.

Джефф повел бровями, показывая, что прекрасно понимает, каковы соображения Джейн. После вчерашних недоразумений и пропущенной встречи Эммета с пособником-французом Джейн заключила, что лучшим способом убрать с дороги препятствие в лице Летти будет сделать ее соратницей. Разумеется, не настоящей. Надлежало лишь убедить ее в том, что отныне и она причастна к делу. Летти-сподвижница куда безопаснее взбешенной жены, что вольна поступать, как захочет. А им с Джеффри можно будет продолжать разыгрывать влюбленную парочку.

«По временам, — с возмущением подумал Джефф, — Джейн чересчур уверена в себе».

А ведь понятия не имеет, какая она, эта Летти Олсуорси. Не знает, что за большими голубыми глазами таится хитроумие Бонапарта, под девичьей скромностью — воля посильнее, чем у Цезаря, а под простеньким платьем — бюст, при виде которого устыдилась бы своего сама Клеопатра. Тут Джефф поймал себя на том, что его взгляд непристойно прикован к той самой груди, и поспешно придал своему лицу привычное бесстрастное выражение. Чем пышнее грудь, напомнил он себе, тем больше на ней разместится змей. Или подобной гадости. В худшем случае объяснение с Летти Олсуорси обернется бедой. В лучшем… Что случится в лучшем, он затруднялся предугадать.

Джейн виновато улыбнулась, взглянув на Летти:

— Боюсь, вам еще немного придется побыть миссис Олсдейл.

— Не возражаю, — ответила Летти.

— Зато возражаю я, — пробормотал Джефф.

— Думаю, вы даже можете нам помочь.

— Была бы рада, — отозвалась Легти.

Джефф фыркнул:

— Интересно, каким таким образом?

Мисс Гвен, наблюдая за обоими, беспардонно захихикала — так она обычно смеялась. Джефф не понял, чему здесь радоваться. Впрочем, он давно заподозрил: нрав у мисс Гвен такой, что лучшей забавой для нее было бы смотреть на матадоров, пронзенных быком.

— Не тревожьтесь: опасности тут никакой, — примирительно произнесла Джейн.

Волнение Джеффа не улеглось. Джейн, если бы сочла нужным, могла без лишних колебаний вручить Летти охапку взрывчатки. Летти же… Что Летти в состоянии сделать с взрывчаткой, сказать было сложно. Она грозила опасностью и сама по себе.

— Это не игра, — твердо заявил он.

— Понятное дело! — Мисс Гвен ухмыльнулась. — Игры для любителей!

— И не церковный праздник, — строго глядя на Летти, прибавил Джефф.

— Я ничего такого и не думаю, — ответила она.

— Видите ли, — продолжал Джефф, барабаня пальцами по гладкой поверхности стола и сожалея, что Военное ведомство не предоставляет указаний о том, как быть в затруднительных положениях, с подзаголовками для удобства типа «Нежеланные жены, способы избавления», — вы не можете просто взять, присоединиться к нам и начать помогать. Мы ведь не украшения из цветов плетем. Обстановка крайне напряженная. Вы имеете хоть малейшее представление о том, что творится теперь в Ирландии?

Летти взглянула на него так, будто хотела ответить утвердительно. Подняла выше голову, приоткрыла, но тут же закрыла рот.

— Нет, — призналась она.

— Так я и думал. — Джефф повернулся к Джейн: — Это просто смешно.

— А что она может знать? — с вызовом спросила мисс Гвен. Джефф не сомневался, что заступалась она за Летти чисто из желания поспорить. Возражать, как она сама ему призналась после той весьма удачной поездки в онеру, было одним из ее любимейших развлечений.

Что же касалось второго пристрастия… Джефф радовался, что зонтик преспокойно стоит в углу и что мисс Гвен до него не дотянуться.

Она взглянула на Летти:

— Ирландцы бунтуют, а французы вот-вот нагрянут. Мы здесь, чтобы остановить безобразия. Вот! Теперь ей известно все, что нужно! — торжествующе заявила она, поворачиваясь к Джеффу.

Тот чуть не издал отчаянный вопль.

Работать следует без помощников, как Беовульф, что сражался с Гренделем один на один. Не то будешь на каждом шагу сталкиваться с разного рода препонами, в том числе с выскочкой, на которой женат.

— Это лишь то, что лежит на поверхности, — сказал он Летти, чьи глаза округлились при упоминании о бунте. Глаза ее были светлее, чем у Мэри, и особой глубины. Как небо после дождя или неоглядная ширь залитого солнцем моря.

— Восстание? — Летти проглотила слюну. — Здесь?

Она обвела жестом идиллическую гостиную: квадраты солнечного света на ковре, листья на ветках дерева, ласкающие оконное стекло.

— Здесь, — подтвердил Джефф. — «Объединенные ирландцы» замышляют новый мятеж с тех самых пор, как было подавлено восстание в девяносто восьмом году. Целых пять лет они просчитывали, какие допустили оплошности в прошлый раз и как их избежать. В том бунте участвовали пятьдесят тысяч человек — немало, согласитесь. К ним на подмогу явились французы. На наше счастье, слишком поздно. У нас было время подавить сначала восставших ирландцев. Так было тогда.

— А теперь?

— Теперь… — Прикрас не требовалось — действительность устрашала. — В нашем гарнизоне было семьдесят пять тысяч человек, а осталось всего тридцать. Меньше половины.